Очерки истории российской внешней разведки. Том 4 - Евгений Примаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
3. Итальянцев, разумеется, в Германии презирают, однако, немцы проявляют беспокойство в отношении того, как бы Италия не попыталась заключить сепаратный мир. Поэтому в настоящее время в Италию спешно направляются целые дивизии в результате чего железные дороги, соединяющие Италию и Германию, настолько забиты, что нормальная торговля Италии с остальными странами Европы, включая Швецию, фактически прекратилась, чем Муссолини, как говорят в Берлине, крайне недоволен. Свое отсутствие в Мюнхене на встрече с Гитлером и Лавалем, которая состоялась две недели тому назад, Муссолини об’ясняет болезнью, из-за которой он якобы должен был послать вместо себя Чиано. Однако немцы считают, что его болезнь была просто выдумкой.
4. Мой информатор предполагает, что только ряд серьезных военных поражений может пошатнуть нацистский режим и отмечает, что события в России в настоящее время являются достаточно интересными и дают основание предполагать, что такое поражение может быть нанесено Германии уже этой зимой. Хотя германская пресса очень сдержанно освещает положение на русском фронте, достаточно дальновидные немцы все же умеют читать между строк официальных коммюнике и полностью отдают себе отчет в том, что германская армия на Восточном фронте находится накануне особо опасного кризиса.
Население Берлина представляет себе ужасы расправы русских с Германией, если последняя проиграет войну. Эти опасения больше чем что-либо другое удерживают оппозицию нацистской партии от активных выступлений. Руководители этой оппозиции, как известно, в принципе пришли к соглашению, что Гитлер и его разбойничья банда, как они сами выражаются, должны быть уничтожены, а большинство нацистских преступников, ответственных за зверства в оккупированных странах, должны быть приговорены к казни. Указанные немцы хотят осуществить расправу с Гитлером и его бандой сами, не дожидаясь, когда это сделают союзники. Они также предвидят, что необходимо будет полностью эвакуировать войска из оккупированных стран, хотя не видят путей осуществления этого до заключения мира, ибо преждевременная эвакуация откроет Германию для одновременного вторжения со всех сторон. Военные и гражданские руководители оппозиции полностью отдают себе отчет в том, что о заключении какого-либо перемирия союзников с Гитлером или с кем-либо из участников его банды не может быть и речи. Они понимают, что об’единенные нации не могут сделать никаких заявлений относительно своей будущей политики до тех пор, пока они не убедятся в том, какого рода демократическое правительство будет сформировано в Германии и насколько надежным оно окажется. Трудности, с которыми встречаются эти лица, заключаются в том, что они полностью отдают себе отчет в невозможности создания в Германии любого демократического правительства, сформированного в целях заключения мира, если условия предстоящего мира будут содержать обязательства полного разоружения Германии и оккупации ее территорий силами об’единенных наций, ибо, по их мнению, это будет означать, что Германия передается русским для беспощадной расправы. Они задают себе вопрос, может ли Германия передать союзникам свои воздушные силы и подвергнуть таким образом германские города риску полного разрушения со стороны русской авиации. Для того, чтобы не подвергаться такой опасности, они скорее согласны с единственно возможным для них выходом, а именно — продолжать борьбу до конца и погибнуть. Они также считают, что если результатом этой борьбы будет анархия и коммунизм, то это не будет большим злом, чем перспектива русской расправы или оккупации.
5. Доктор Шахт является наиболее видной фигурой среди оппозиционно настроенных к нацистскому режиму элементов. Он полон физической энергии и является умным человеком. Он хорошо настроен, так как предвидит скорое падение нацистского режима. Он не верит, что Гитлер сумеет продержаться в течение 1943 года. Шахт честолюбив и мечтает занять видное положение во время реконструкции Германии на демократических началах. Его будущую деятельность может затруднить то обстоятельство, что, будучи банкиром и аристократом, он придет в столкновение с лидерами рабочего класса, которые (как он допускает) должны играть известную роль в любом будущем германском правительстве».
Народный комиссар внутренних дел
Союза ССР (Л. Берия)
№ 46
Копия Сов. секретно
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР товарищу СТАЛИНУ, МОЛОТОВУ, БЕРИЯ
НКИД СССР — тов. МЕРКУЛОВУ
5 марта 43 г.
Направляем содержание приказа южной германской армейской группы, перехваченного английской военной разведкой.
Содержание приказа получено НКВД СССР из Лондона агентурным путем. «Первая танковая армия должна захватить Барвенково и, обеспечив правый фланг, наступать на Славянск и к северу на Изюм и Петровскую.
Четвертая бронетанковая армия должна атаковать до линии Мечебиловка-Краснопавловка, после чего подготовиться к повороту на север с основной группой войск (дислоцированных?) западнее Донца и двигаться к северу в направлении Харькова.
Арту АВТ Кетре (так в тексте. — Прим. ред.) без перемены… сковывать крупные силы противника на ее фронте, а также не допустить продвижения противника через Красноград к Днепру и по обоим направлениям на Полтаву».
Начальник разведывательного управления
НКВД Союза ССР (Фитин)
Копия
№ 47
Совершенно секретно
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ОБОРОНЫ СССР товарищу СТАЛИНУ, товарищу МОЛОТОВУ, товарищу БЕРИЯ
НКВД СССР — товарищу МЕРКУЛОВУ
9 марта 43 г.
Направляем содержание телеграммы японского посла в Турции от 16 февраля 1943 года за № 55, посланной японскому министерству иностранных дел и в копиях японским послам в Берлине, Риме, Виши и Мадриде.
Содержание телеграммы расшифровано англичанами 21 февраля 1943 года и получено нами из Лондона агентурным путем.
«1. Рискнув быть многословным, сообщаю свое впечатление по вопросу об оценке англичанами существующей обстановки и их планов дальнейшего ведения войны.
Мои впечатления основаны на данных, полученных мною в беседе с турецким министром иностранных дел по поводу конференции в Адене. В этой беседе особо подчеркивалась точка зрения ЧЕРЧИЛЛЯ по поводу неизбежности краха Германии и необходимости принять меры к тому, чтобы воспрепятствовать большевизации Европы (см. мою телеграмму № 41).
Данное сообщение подтверждается также моей телеграммой № 44 по вопросу о намерениях Англии заключить мир с Германией и последним докладом ЧЕРЧИЛЛЯ в палате общин. Все это я дополняю своими собственными соображениями.
а) Цели и стремления англичан определяются прежде всего надеждой на то, что как Германия, так и Россия в процессе борьбы будут сильно ослаблены и погибнут. Англия в своей политике исходит именно из этих соображений.
Руководствуясь данной политикой, Англия на различных этапах будет действовать в соответствии с обстановкой.
б) Признавая, что германское весеннее наступление будет серьезным и значительным, англичане все же совершенно определенно уверены, что это наступление не решит судьбу русских армий во всяком случае в течение 1943 года. Таким образом англичане будут пока, очевидно, наблюдать за развитием этого наступления и, предпринимая одновременно специальные меры против заключения сепаратного мира между Германией и Россией, будут дожидаться взаимного ослабления обеих сторон.
в) Если советские армии окажутся в критическом положении, англичане сделают все от них зависящее, чтобы помешать Германии одержать решительную победу, в частности, чтобы задержать германское наступление, англичане усилят свои наступательные операции в Северной Африке и на других фронтах и сделают вид, что собираются вторгнуться в Европу.
г) Если для германских армий дело обернется плохо и появится опасность, что они не захотят больше сражаться, то, оценивая существующее положение, можно не сомневаться, что Англия поторопится заключить с Германией мир, чтобы таким путем предотвратить опасность большевизации Европы. Нет нужды подчеркивать сложность подобного демарша, но не трудно догадаться, что англичане в своей послевоенной политике исходят прежде всего из необходимости предотвращения опасности большевизации Европы, что неизбежно должно произойти в случае поражения Германии, и именно, исходя из этого, разрабатывают свои официальные послевоенные планы.
Так, например, насколько я понял в результате переговоров в Адене, ЧЕРЧИЛЛЬ заявил турецкому министру иностранных дел, что он собирается создать центрально-европейский блок в составе Польши, Чехословакии и Венгрии, который при поддержке Англии и США будет препятствовать распространению советского влияния на запад. В ходе этих переговоров особое внимание уделялось роли Турции, которая должна будет явиться серьезным звеном в послевоенном устройстве Европы. Нет никакого сомнения, что Англия намерена вооружить Турцию и превратить ее в английский форпост с тем, чтобы помешать распространению советского влияния в южном направлении — на Балканы и Ближний Восток.
