Остросюжетный детектив. Выпуск 1 - Джеймс Хэдли Чейз

ружье для охоты на слонов. У нас в арсенале такое имеется, – весело предложил Питерс.

– Остановимся все же на пистолете.

Питерс вышел, и я рассказал Криду новости о мужчине в верблюжьем пальто. Он меня внимательно выслушал, сделал пометки в блокноте и обещал направить своего человека для беседы с Ларсоном.

– Пожалуй, мы сможем установить личность этого незнакомца, – заметил он. – Вскоре освободятся ребята, занятые браслетом, и в газетах опубликуют фотографию Фэй Бенсон. Между прочим, ее не было в составе парижской труппы. Нам удалось установить агента, нанимавшего Джоан Никольс и всю труппу на работу в Париже. Он не опознал Бенсон по фотоснимку.

Взгляд Крида задержался на груде разбросанных по столу бумаг.

– Я должен вернуться к остальным делам. Подождите внизу. Ребята устроят вас поудобнее. Ко мне заходите около пяти вечера, и мы займемся разработкой планов на вечер.

Кивнув, я спустился на первый этаж, где столкнулся с Питерсом, возвращавшимся из арсенала.

– Вам приходилось иметь дело с такой моделью? – он вручил мне «кольт» и запасную обойму к нему.

– Конечно. Однако предоставьте мне возможность испробовать его на деле. Со времени службы в армии у меня не было практики.

– Будьте благоразумны. Лучше преступником займусь я, – заметил Питерс.

– Только в том случае, если увижу его позже вас.

Я застал Берни в комнате с наглухо заделанным окном. Он сгорбился над столом, хмурясь на портативную машинку. У дверей сидел Скейф – телохранитель Берни, – крепко сбитый полицейский с рыжеватыми волосами и толстым коротким носом такой формы, будто кто-то однажды пытался вдавить его внутрь черепа.

– Как твои успехи? – спросил я у Берни.

– Разве можно сосредоточиться, когда ждешь, что в любую минуту в тебя выстрелят, – пожаловался он. – Нет никаких успехов.

Скейф рассмеялся:

– Ваш приятель считает, что мне за ним не уследить. Совершенно напрасно: у него нет ни малейшего повода беспокоиться. Я пытался втолковать, что ему ничто не угрожает, но он отказывается мне верить.

– Никогда не верил полиции и не собираюсь, – заявил Берни, подозрительно взглянув на меня. – Что ты там еще придумал?

– Пока не стемнеет, мы побудем здесь, затем выйдем на улицу и устроим этому бандиту капкан.

– Какой еще капкан? – Брови Берни поползли вверх.

– Обыкновенный. Мы с тобой, взявшись под руки, отправимся на прогулку по городу в надежде, что по дороге столкнемся с бандитом.

А как только он начнет рыпаться, наши телохранители нашпигуют его свинцом.

– Красиво излагаешь. А вдруг они промахнутся?

Выхватив ковбойским жестом «кольт», я его обнадежил:

– Тогда позаботимся обо всем сами. Для меня с детства пушка – милая игрушка. Недаром меня прозвали Убийца Слейден.

Скейф и Питерс рассмеялись, а Берни в ужасе отпрянул.

– Спрячь немедленно! Так можно случайно выстрелить.

Повернувшись ко мне, он выпятил свой жирный подбородок и заявил:

– Не воображай, что тебе удастся словчить с этим «мы». В сумерки меня не вытащишь на улицу никакими силами. Пока его не схватят или не убьют, я собираюсь оставаться здесь. Если ты хочешь стать героем – будь им на здоровье! Я же отсюда не двинусь.

Я беспомощно взглянул на Скейфа и Питерса:

– Видите, с кем мне приходится иметь дело. Типично не компанейский приятель.

– Что тебя волнует, паренек? – спросил Скейф. – Я ведь о тебе позабочусь.

– Я никуда отсюда не пойду, – решительно заявил Берни.

– Успокойся и приступай к работе, – я присел на стул.

– Хочу, чтобы меня правильно поняли. Я нисколько не возражаю против работы, ибо за нее мне платят деньги. Но служить приманкой в вашем капкане я не намерен, – отбивался Берни.

– О'кей, о'кей, справимся без тебя. А ты не теряй времени даром и распиши во всех красках то, что мы уже наскребли.

Я закурил сигарету и опустился в кресло.

2

В пять часов в сопровождении Питерса, следовавшего за мной по пятам, я прошел в кабинет Крида.

– Как дела? – поинтересовался Крид и, приглашая меня сесть, отодвинул в сторону папку с делом, над которым работал.

– Я буду действовать один. Лоу мой план не понравился, и осуждать его я не имею права. Возможно, что вашим людям будет даже легче справиться с охраной одного человека, нежели двух. Едва стемнеет, я поеду отсюда на такси к себе в гостиницу и переоденусь в темный костюм, чтобы вечером менее бросаться в глаза. После этого я схожу поужинать в ресторан на углу. Можете разместить своих людей в баре – его необходимо пересечь, прежде чем попасть в ресторан. Я сяду спиной к стене. Если бандит начнет действовать в ресторане, мы схватим его там, если нет – то из ресторана я пойду в кинотеатр «Гомонт». Если и после этого ничего не произойдет, я загляну в бар Майкла, что позади клуба «Флориан». Оттуда я вернусь в гостиницу.

Пока я говорил, Крид писал. Потом настал его черед:

– Будет лучше, если отсюда в гостиницу вы пойдете пешком, – заметил он. – Такси может спутать карты. Мы не хотим терять ваш след и в то же время показывать этому бандиту, что вас охраняют. Ведь как-никак, это должна быть ловушка, Слейден, и надо предусмотреть все, чтобы она сработала. Питерс – отличный снайпер, но все же он будет следовать чуть поодаль за вами. Это выглядит не слишком надежно – вас могут ранить.

Внезапно я ощутил, сколь безрассудно подставил под удар свою голову. Берни оказался не таким уж болваном, как я воображал, однако отступать теперь было поздно.

– Пусть только Питерс попадет этому типу в руку, прежде чем он успеет приступить к делу, – с наигранной бодростью произнес я. – Тогда я нисколько не буду на него за это в обиде.

– Питерс будет не один, – мрачно сказал Крид. – Я выделяю на эту операцию сорок человек. Они будут размещены через каждые двадцать ярдов вашего маршрута. Знать их в лицо вам не нужно. Одни будут сидеть в машинах, другие – болтаться под видом бездельников, третьи – прятаться в укрытиях. Как только этот сопляк попытается рыпнуться, он даже и понять ничего не успеет, как его уложат.

– Чудесно. – Я ощутил огромное облегчение. – Часа через два уже достаточно стемнеет.

– Я ухожу уточнить детали с моими подчиненными. Советую вам не волноваться.

Следующую пару часов я провел вместе с Берни за игрой в «Веришь – не веришь». Берни заметил, что существует обычай играть в карты с приговоренным к смертной казни, и, хотя игра не приводила его в восторг, он счел своим долгом попытаться отвлечь меня от мыслей о моем ближайшем будущем.