Ореховый посох - Роберт Скотт

Джакрис подходил к ним со стороны леса. Он давно уже обошел их стоянку и отступил на открытый склон горы, чтобы потом спуститься и беззвучно, как хищник в ночи, напасть на свою жертву. Он знал, что старик вообще спит редко, но и сенатору Лариона хоть какой-то отдых все же необходим, особенно после такой гонки и перед очередным сложным подъемом.

Джакрис воспользовался несложным маскирующим заклятием, благодаря которому стал практически невидимым даже для Гилмора, и теперь находился так близко от лагеря, что даже чувствовал запах мяса, жарившегося на костре. Они обсуждали исчезновение обоих чужеземцев. Один из них, похоже, ушел вперед, и они весь день пытались нагнать его, а потом следовать дальше на север, перевалив через какую-то безымянную гору. Женщина по имени Бринн все беспокоилась, что они слишком отклонились к востоку и теперь им, скорее всего, придется возвращаться по собственным следам, чтобы отыскать проход к Ориндейлу.

Джакрис устал. Он устал взбираться на бесконечные вершины; устал от того, что так долго не находил реальной возможности выполнить данное ему поручение; устал от необходимости так долго быть сосредоточенным на убийстве одного-единственного человека. По природе своей убийцей он не был; он был царь и бог в плане шпионажа, анализа, оценки ситуаций, сведений и тех экономических, эмоциональных и религиозных факторов, которые столь сильно влияют на поведение человека. Он также обожал политические игры. А многодневные скитания, целью которых является простое убийство, его раздражали и утомляли. Он понимал, что ему, возможно, суждено вскоре убить самого могущественного из жителей оккупированных земель, но все же предпочел бы сейчас не охотиться на этого человека, а оказаться в дымной, насквозь прокуренной таверне и подкупать очередного осведомителя или подслушивать, как неотесанный малакасийский офицер в подпитии выбалтывает государственные тайны какой-нибудь шлюхе.

В случае необходимости Джакрис вполне мог прибегнуть к насилию и никогда не отличался особой щепетильностью, но сейчас все было иначе. Существовала некая точка отсчета, после которой для народов Элдарна возврата к прежней жизни уже не будет, и именно ему, Джакрису, предстояло подтолкнуть к этой точке весь мир. После убийства Гилмора один лишь Канту, крайне редко появляющийся на людях, будет обладать теми знаниями и возможностями, которые способны сделать его достойным соперником Малагона, но вряд ли он сумеет устоять против той темной силы, что заключена в правителе Малакасии.

А уж если погибнет и Канту, Малагон обретет полную власть над Элдарном и будет им править до конца дней своих.

Джакрис даже зажмурился, представив себе такую возможность, и так стиснул зубы, что заболела челюсть. Малагон и его предки и так уже правят Элдарном почти тысячу двоелуний. Неужели так важно, чтобы Гилмор умер именно сейчас?

Сквозь промерзшие ветки кустарника Джакрису было видно, что путешественники готовятся к ночлегу. Вот он и наступил, этот миг. Наконец-то! Скоро он покончит с Гилмором и будет свободен от бесконечных проверок и жесточайшего надзора со стороны Малагона. Джакриса это всегда безумно раздражало. Он прекрасно знал, как много более или менее талантливых военачальников, шпионов, волшебников и политических деятелей были убиты без предупреждения — а все потому, что за ними постоянно следило недреманное око Малагона!

Стивен Тэйлор, этот обладатель заветного ключа, страшно необходимого Малагону, куда-то исчез после нападения на их стоянку мерзкого греттана. Хорошо хоть этот ужасный посох он с собой прихватил — все-таки одной серьезной опасностью меньше. Хотя остался еще тот молодой лучник, который выпускает свои стрелы с быстротой молнии, так что от них просто невозможно укрыться. Нет, придется все же сперва разоружить этого юного убийцу.

Первым стоять на часах выпало Гареку. Он устроился рядом со спящим Гилмором, удобно прислонившись спиной к дереву. Что ж, отлично, подумал Джакрис, заметив вскоре, как дремотно трепещут ресницы молодого лучника — он явно с трудом боролся со сном и проигрывал это сражение. Когда подбородок Гарека опустился на грудь, Джакрис вытащил два ножа и медленно, осторожно двинулся сквозь заросли к своей жертве, про себя вознося хвалу богам Северных лесов за то, что укрыли землю толстым снежным одеялом, отлично глушившим любые шаги.

Он был уже рядом с Гилмором, когда вдруг что-то остановило его. Малагон — существо холодное, жестокое и опасное; он начисто лишен сострадания, он всегда убивает без предупреждения и, похоже, ничуть не заботится о благополучии своих малакасийских подданных, не говоря уж о людях на завоеванных им землях. А о Гилморе в народе слагают легенды; считается, что он защищает и воплощает в жизнь мечту о мире, свободном от страха и нужды.

Неужели ему, Джакрису, действительно суждено убить такого человека? Ему было совершенно ясно, что произойдет, если он этого не сделает, и он не питал ни малейших иллюзий на сей счет. Малагон, разумеется, тут же призовет его во дворец и подвергнет страшным пыткам. Он будет долго мучить его, целое двоелуние, а может и два, и только потом — и то, если очень повезет, — позволит наконец умереть.

Гаснущий костер освещал безмолвный профиль Гилмора теплым желтоватым сиянием. Что случится в Элдарне, если этот человек сейчас будет убит? Усилится нищета? Начнутся беспорядки или даже гражданская война? Потерпит полный крах движение сопротивления? Да, скорее всего, так и будет.

Но он-то, Джакрис, спасется. Он отыщет какую-нибудь лазейку и спрячется. А потом найдет и подходящую нишу, где можно будет применить умения, которыми он так хорошо владеет. Он мельком глянул на Бринн, укрытую одеялом, представляя себе ее прекрасное тело. Ничего, возможно, и ему еще удастся обрести счастье. Он всегда отличался изобретательностью, так что почти наверняка сумеет вовремя убраться подальше от грядущих разрушительных конфликтов.

Пока он выполняет свой долг и из всех перипетий выходит невредимым, он останется жив. Джакрис вытер влажный лоб рукавом рубахи и поднял клинок, готовясь нанести удар.

В этот удар он вложил, казалось, всю свою силу. Кинжал лишь на мгновение застрял в плотном хряще, а потом по самую рукоять вошел в грудь старика. Послышался негромкий щелчок, похожий на треск сосновой шишки в костре, и глаза старика широко распахнулись. В них плескался беспредельный ужас. Гилмор набрал в грудь воздуха, пытаясь крикнуть, но с уст его сорвался лишь хриплый стон.

Рука Джакриса привычно потянула лезвие книзу и спокойно легла Гилмору на грудь, словно желая отдохнуть. Шпион с невольным изумлением смотрел на свою жертву: Гилмор, легендарный предводитель Сената Лариона, переживший даже его окончательный крах, и самый могущественный человек в Роне, оказался обыкновенным существом из плоти и крови! Просто человеком! После его смерти не произошло никакого выброса смертоносной магической энергии, никакого ослепительного пламени не вырвалось из нанесенной ему смертельной раны...