Трудно быть богиней - Анастасия Александровна Латышевич

трона на несколько шагов, а когда вновь повернулась к правителю, её взгляд был суровым, а голос повелительным:

— Я ошиблась в тебе, Клайн. Ты не достоин быть королём.

Мужчина порывисто вскочил с престола. Осознание того, кто перед ним, холодной волной накрыло его. Стало ясно, почему она так смотрит, почему так вольно себя с ним ведёт, почему молчит брелок. Случилось, то, чего он боялся больше всего — Айвель вернулась!

Во рту разом пересохло, он ничего не мог сказать, только с ужасом смотрел на неё. Девушка поняла, что король уже обо всём догадался. Она сделала небольшой шажок в сторону мужчины, посмотрела на него с затаённой болью в зелёных глазах и едва слышно произнесла:

— Я подарила тебе корону. Я подарила тебе сына, — она посмотрела на Визара, который стоял слева от трона и выглядел ошеломлённым. — Я подарила тебе своё сердце, — мягко проговорила она, но, миг спустя, голос стал жёстким, а взгляд холодным. — И как же ты распорядился всем этим?

Клайн опустил голову, больше не в силах выдерживать сурового взгляда.

Девушка отступила и, во всеуслышанье, громко заявила:

— Я, Айвель, царица этого мира! Властью, данною мне отцом, Богом Велизаром, забираю право, у тебя, Клайн, носить корону Императора Элоры и возвращаю тебе звание высшего мага.

Откуда-то сверху раздались раскаты грома. Все присутствующие взволновано за озирались. Но ни туч, ни дождя они не увидели, а грозные звуки быстро смолкли, поэтому народ успокоился.

Королева начала спускаться по ступенькам в зал. Клайн швырнул пустые от магии камни в сторону, которые до сих пор сжимал в ладони и схватился за голову обеими руками. Подняв, горящие безумным гневом глаза, он посмотрел вслед жене и сквозь стиснутые зубы прохрипел:

— Нет, ты не посмеешь поступить так со мной!

Девушка остановилась, но поворачиваться не стала, лишь слегка повернула голову.

— Уже поступила.

Бывший король пришёл в бешенство. Слепая ярость душила его. Злобный огонь засверкал в его чёрных глазах. «Нет. Она не заберёт у него корону. Однажды он её убил, убьёт и теперь». Клайн с диким рёвом выхватил меч, который всегда висел у него слева на перевязи и бросился на королеву, целясь ей в спину, как и прежде.

Публика зашумела: кто-то вскрикнул, кто-то опять рухнул в обморок, кто-то зажал рукой рот и закрыл глаза, некоторые мужчины кинулись на помощь королеве, отлично понимая, что не успевают.

Всё произошло стремительно. Девушка молниеносно выхватила кинжал из ножен, пристёгнутых к правому бедру, скрытые до сего момента подолом смелого платья. Одним текучим движением она ушла из-под удара, выбила из рук мужчины меч и вонзила клинок прямо в сердце бывшего короля.

С секунду, мужчина неверяще смотрел на юную девушку. Но потом, будто что-то осознав, сделал лёгкий кивок, принимая свою участь и наконец упал на спину. В зале снова стало тихо. Все в ужасе застыли. Только слышно было, как катится чёрная корона по каменному полу. Вскоре, и этот звук стих, стоило символу власти врезаться в стену и остановиться.

Девушка присела возле трупа бывшего правителя, нежно погладила ладошкой разом посветлевшее лицо мага, закрыла его прекрасные кобальтового цвета глаза и, улыбаясь, прошептала:

— Увидимся на том свете, любимый!

Королева не стала вынимать кинжал из поверженного, отстегнула бархатный мешочек от пояса и высыпала себе на руку немного сверкающей пыльцы. Направив раскрытую ладошку на тело, она легонько подула на неё. Небольшое облачко золотой пыли окутало тело Клайна. Прошептав какие-то слова на древнем языке, который знала только она, девушка поднялась.

Внезапно, в тронном зале замигал свет, большинство светильников погасло. Створки больших, панорамных окон разом распахнулись, впуская в помещение потоки холодного воздуха. Толпа заволновалась и зашелестела вновь. Воздушное пространство зала подёрнулось и стало приобретать форму древнего существа. Золотой дракон грациозно подошёл к телу мага, пронзённого кинжалом, коснулся его передней, когтистой лапой, превращая останки в золотую пыль, которую немедля втянул в себя. Затем повернул большую, драгоценную голову к королеве и зычно произнёс:

— Долг оплачен, Айвель. Ты свободна.

Девушка одобрительно кивнула в ответ. Очертания дракона начали блекнуть, снова растворяясь в воздухе и, вскоре, очередной поток ветра унёс с собой воспоминания о нём. Королева взмахом левой руки починила магические светильники, возвращая помещению свет. Толпа безмолвствовала. Присутствующие боялись сдвинуться с мест, не сводя со своей королевы заворожённых глаз. Казалось, будто она осталась в огромном зале одна.

Айвель опустила взгляд на пол, где только что лежал труп мужа, пока его не забрал дракон и заметила несколько оставшихся предметов: ритуальный кинжал и затёртую безделушку с именем Настя.

— Занятная вещица! — тихо произнесла королева и улыбнулась.

Наклоняться за предметами ей не хотелось, поэтому она притянула их к себе, не сходя с места. Кинжал отправился в ножны на бедре, а непонятная поделка в миниатюрную сумочку. Далее, внимание девушки привлекла корона, валявшаяся у стены. Она поманила обронённый символ власти к себе. Как только чёрная корона коснулась девичьей руки, она снова стала золотой, словно вся грязь, скопленная за последние века, в миг сошла с неё. Айвель поднялась по ступенькам, повернулась к гостям лицом, надела корону себе на голову и села на престол, гордо выпрямив спину и величественным взглядом обводя присутствующих.

Народ, пришедший на бал, постепенно начал опускаться на колени, приветствуя истинную правительницу их мира.

— Оставьте это лицемерие! Встаньте! — громко и повелительно произнесла девушка.

Она повернула голову влево, где безмолвно и застенчиво стоял Визар, её взгляд заметно потеплел.

— Мальчик мой, как же ты вырос, — ласково проговорила она, глядя на него. — Прости за это представление, — она слегка качнула головой в сторону, где только что убила мужа.

— Уже простил … мама, — робко произнёс принц.

— Я рада, что ты не пошёл по стопам отца, — она сделала паузу. — По крайней мере, не во всём.

Визар опустил голову, а королева повернулась к толпе гостей и её взгляд снова стал холодным, а лицо решительным. Какое-то время она молча смотрела на собравшихся, легонько постукивая указательным пальцем правой руки по лакированному подлокотнику, а после медленно встала. В зале царила гробовая тишина, все ждали, что скажет их Богиня.