Принц Крови - Елена Прокофьева

Поверхность озера оставалась спокойной, пока Филипп не усомнился — а все ли он сделал правильно, вдруг как-то не так произнес слова вызова и его перенесли в иной мир, но фэйри при этом не появятся? И что ему тогда делать, как возвращаться?! Как вдруг из воды метрах в трех от берега взмыла вверх, сверкая под звездным светом… В первый момент ему показалось — огромная рыба, и он отшатнулся от окативших его брызг. Но это была не рыба. Это была миниатюрная девушка-подросток в облепившем тело платье, сплошь затканном золотом и серебром, и сверкающем, как рыбья чешуя. Плеснули в воздухе длинные мокрые волосы, сверкнули веселые зеленые глаза, и леди Вивиана в венке из кувшинок бухнулась в воду прямо перед Филппом, еще раз обрызгав его с головы до ног. Она рассмеялась звонко, словно хрустальный колокольчик прозвенел, и столько чистой радости было в ее смехе, в открытой улыбке, в сиянии ее глаз, что Филипп не удержался от ответной улыбки. «Это гламор, проклятый гламор!» — думал принц, но на сердце потеплело и вообще стало веселее и легче.

— Здравствуй, Истинный Король! — сказала Вивиана на хорошем, хоть и несколько устаревшем французском.

А он мучился, заучивая на языке фэйри фразу: «Позвольте мне понимать вашу речь, леди и рыцари, ибо невежество мое безгранично» — она была записана в тетрадях, оставленных де Камброном, и там же прилагалось пояснение, что мало кто из смертных может выучить язык фэйри, но они могут сделать так, чтобы ты их понимал.

— Леди Вивиана, — Филипп поклонился, что в положении на коленях было не слишком удобно.

— Ты можешь подняться.

— Благодарю, — Филипп поднялся на ноги. — А остальные?..

— Больше никто не придет. Только я.

С одной стороны это было хорошо: Вивиана была симпатичнее даже, чем полукровка Моргана. Но может ли эта девочка помочь? Впрочем, девочке-то несколько тысячелетий…

— Я знаю, о чем ты думаешь, Король. Ты сомневаешься, могу ли я помочь тебе и людям, — Вивиана сделалась серьезной, но все равно в лице ее было что-то от смешливой девочки. — Я могу. Я могущественна, Король.

— Я не сомневался, — пробормотал Филипп, подумав, что слово «Король» Вивиана произносит так, словно на золоте чеканит, и сам себя начинаешь уважать за то, что ты — Король, именно ты и есть — Король.

— Сомневался. Это ничего, ты же не знал. Мало кто из смертных помнит… У фэйри не два двора, как думают многие. Не только Зима и Лето правят нашим миром. Мэб и Титания — верховные королевы. Но есть еще король Таранис, предводитель фэйри-воинов. Есть слуа и их король — вряд ли ты забыл его… Есть Темный Двор — а многие считают, что Темный или Неблагой двор — это и есть Зимний. А все не так просто, совсем не так… Но я не буду сейчас рассказывать тебе о нашем мироустройстве. Ты не для этого меня вызвал. Просто знай, Король: я — королева своего двора. Мои фэйри — те, кто охраняет границу между миром смертных и Авалоном. Все пути в мир фэйри — под нашей защитой. Я не равна по положению Мэб и Титании, но и задачи мои проще и яснее. Однако живу я так же давно и могу не меньше. К тому же встречаться со смертными мне приходилось чаще, чем им. Я воспитала волшебника Мерлина, величайшего из смертных волшебников, когда его бросили на погибель младенцем. И я стала его возлюбленной. И я приняла его на Авалоне, когда пробил его час. Моргана — посыльная владык. Как сказали бы смертные, их дипломатический представитель, — Вивиана хихикнула. — Но я знаю смертных много дольше, чем она. И поскольку во мне нет смертной крови, я не боюсь смертности в себе, как боится она. Я люблю людей. Верховные королевы и все наши прочие владыки сейчас обсуждают, что делать с фоморами, и решают, делать ли что-нибудь… Знай, Король, что этот мир — не единственный, где живут люди. Есть другие миры. Но там люди не отвернулись от фэйри и не забыли магию ради… науки, — Вивиана выплюнула это слово, словно ругательство. — И есть среди фэйри те, кто считает: незачем проливать кровь фэйри ради неблагодарных. Фоморы — страшные враги. Надо просто приказать малым фэйри, оставшимся в этом мире, уйти в свои ситхены или на Авалон. А этот мир закрыть, как ящик, полный змей, замуровать так, чтобы фоморы, ворвавшись сюда, не нашли выхода… Ведь тот, кто открыл врата, — один из сидхэ. Один из тех, кто не может простить людей, кто хочет, чтобы мир этот был уничтожен в наказание за то, что он отверг магию фэйри. И пусть он — отступник, пусть он один из проклятых, нарушивших наши законы… Знай, Король, некоторые думают так же, как он. Некоторые — сомневаются, стоит ли снова сражаться с фоморами и погибать. Ведь умирать — даже для нас это больно, хотя наша смерть — это лишь долгий сон, за которым следует возрождение. Но есть те, кто не сомневается: надо сразиться. Это дело чести: уничтожить, загнать обратно наших исконных врагов. Показать им и всем, что сидхэ по-прежнему сильнейшие. Мы должны защитить этот мир. Ведь тут все — живое. Не только люди, но и звери, и рыбы, и птицы, и бабочки, и трава, и деревья… Даже камни. Мы должны защитить! Нельзя позволить фоморам уничтожать живое. Пусть даже мир этот осквернен и поруган людьми: люди — как неразумные дети, только сейчас они начали взрослеть и понимать ценность жизни. Надо помочь, поддержать, и быть может, когда-то они смогут вернуть миру… Пусть не его первозданность, но хоть что-то.

Вивиана говорила, а Филипп чувствовал себя все спокойнее и счастливее, будто гора упала с плеч. Хорошо, что он обратился к фэйри! Они разберутся. Они все решат с фоморами. Пришлют этих своих воинов, защитят, сберегут и все такое прочее. А ему останется только подчистить за ними. Но с этим он справится…

И тут Вивиана, на миг замолчав, с горьким вздохом заявила:

— Увы, Король, мы не можем послать войско, пока наши владыки не пришли к общему решению. А они не уверены еще и в том, стоит ли спорить с судьбой… Титания и Мэб — обе они видели в своих магических зеркалах, что на этот раз остановить фоморов сможет только Истинный Король, рожденный смертной от смертного, испивший кровавую чашу бессмертия, принявший корону из рук королев фэйри в час погибели своего народа… Ты, Король.

Филипп едва не заскрипел зубами от злости. Что же это за проклятие такое? Одной приходят видения, другие ссылаются на магические зеркала, — лишь бы только свалить на него неприятную и опасную работу. Они не смогут остановить фоморов, а он — сможет? Своими боевыми навыками он один превосходит армию сидхэ. Какой же бред… Впрочем, она ясно сказала: никто не хочет умирать за чужие интересы. Что ж, это логично.

— Так случалось уже раньше, — продолжала Вивиана. — Иногда что-то свыше решает за нас. Судьба. Веление рока. Иногда фэйри могут лишь присоединиться к смертным, создав священный воинский союз, но смертные должны сами сражаться за себя, под знаменами своих королей. Это нужно для равновесия мира. Это просто… нужно и неизбежно.