Остросюжетный детектив. Выпуск 5 - Алистер Маклин

— Прошу прощения, — вежливо отозвался Смит.

— Вы-то были на высоте, — с улыбкой покачал головой Джонс. — Но герой — не мое амплуа.

— Да и не мое, браток, — траурным тоном вставил Шэффер. Он поднял голову. Глаза его по-прежнему не слушались, но правая щека, которая не пострадала от удара, уже слегка зарумянилась. — А где наши друзья? Что с ними случилось?

— Их нет.

— Нет? — Шэффер застонал и покачал головой. — Расскажете мне об этом поподробнее. Только не сейчас.

— Он не понимает, что происходит, — грустно сказал Смит. И, помолчав, добавил: — Интересно, как там продвигается осада? Держится дверь, или замок уже сбили? И кто-нибудь уже добрался до рычага управления…

— Заткнись! — выкрикнула Мэри. — Не смей болтать эту чушь!

— Извини, — виновато сказал Смит. Он нежно коснулся ее плеча. — Дурацкая шутка. Вот и последняя опора. Еще минута, и будем дома.

— Дома! — встрепенулся Шэффер. — Дома я буду, когда возьму в руки меню гриль-бара «Савой». Только тогда.

— Кое-кто думает только о своем желудке, — заметил Смит. Надо сказать, что в эту минуту он сам как раз думал о своем желудке, и эти мысли нельзя было назвать приятными. Ощущение было такое, будто он проглотил холодный свинцовый шар. Не только желудок доставлял ему страдания. Редкие глухие удары сердца болезненно отдавались в груди. Рот был полон липкой противной слюны, мешавшей говорить.

Смит вдруг почувствовал, что медленно заваливается на спину — он очнулся благодаря резкому толчку вагончика. Сосчитаю до десяти, сказал он себе, потом, если ничего не случится — до девяти, потом… Потом он перехватил взгляд Мэри. Она выглядела старше лет на пятнадцать; лицо ее было мертвенно-бледным и измученными. Он устыдился самого себя. Нежно пожал ей руку выше локтя.

— Все будет в порядке, — доверительно сказал он. Ему вдруг опять стало легко говорить. — Вот увидишь. Раз дядя Джон сказал…

Она взглянула на него, пытаясь улыбнуться:

— А что, дядя Джон всегда прав?

— Всегда, — твердо ответил Смит.

Прошло секунд двадцать. Смит встал, подошел к переднему краю вагончика. Впереди неясно вырисовывались очертания станции. Он обернулся — все в ожидании смотрели на него.

— Осталось метров тридцать, не больше, — объявил он. — Через минуту я открою эту дверцу. Даже раньше. Мы будем находиться метрах в четырех над землей. Ну, самое большее — в пяти. Будем прыгать. Снег тут достаточно глубокий. Он самортизирует прыжок. Безопасность гарантируется.

Шэффер хотел было сделать какое-то замечание, но удержался и снова обхватил голову руками. Смит открыл дверцу и, щурясь от резкого ледяного ветра. порвавшегося в вагончик, посмотрел прямо вниз. под ноги, признавшись себе, что его прогноз насчет расстояния до земли оказался чересчур оптимистическим. До нее было метров пятнадцать, а такая высота и у самого отчаянного смельчака способна породить видения сломанного позвоночника или конечностей. Но не это было теперь самым опасным.

Издалека доносился рев сирены, в туманной мгле светились фары приближающихся автомашин. Шэффер поднял голову. Она еще сильно болела, но уж не так дьявольски кружилась.

— Подкрепление идет, — сообщил он. — Нештатная ситуация, босс. Рации нет, телефона нет, геликоптера нет, а сообщить умудрились…

— Дымовой сигнал. — Смит указал на замок.

— Черт побери, — воскликнул Шэффер, — неплохо горит для камня!

Шэффер не преувеличивал. Горело действительно великолепно. Шлосс Адлер весь занялся огнем, и его самого почти совсем не было видно в зареве. Пылающая крепость, окруженная таящейся во тьме горной громадой и бросающая отсвет в долину, залитую бледной луной, казалась фантастическим сказочным видением.

— Надо надеяться, у них хорошая страховка, — сказал Шэффер. — Так сколько отсюда до земли, босс? — поинтересовался он.

— Метра четыре с половиной.

Огни фар показались среди догорающих руин железнодорожной станции.

— Кажется, мы успели, лейтенант Шэффер.

— Успели, — повторил Шэффер и выругался от боли, ударившей в голову от резкой остановки вагончика.

— Всем прыгать! — скомандовал Смит.

— Позвольте мне, у меня все-таки обе руки целы, — сказал Шэффер, оттеснив Смита, и, обняв Мэри, спустил ее, насколько хватило вытянутых рук, вниз. Ей оставалось лететь меньше двух метров. Через три секунды он проделал ту же процедуру с Карнаби-Джонсом. Вагончик дернулся, готовясь начать движение вверх. Шэффер выпихнул Смита и прыгнул вслед за ним в мягкий податливый снег. Покачнувшись, лейтенант все же устоял на ногах.

Смит был рядом. Он уже успел достать взрывчатку и приготовить взрыватель. Протянув взрывпакет Шэфферу, сказал: — У тебя правая в порядке — действуй.

— Правая у меня в порядке. Пусть с лошадьми я не лажу, но в бейсбол могу сыграть хоть сейчас. — Шэффер ловко забросил взрывчатку в дверной проем вагончика: — Годится?

— Годится. Пошли.

Смит взял за руку Мэри, Шэффер — Карнаби-Джонса, и они успели спрятаться в каком-то закутке, прежде чем грузовики резко притормозили и из них посыпались солдаты, которые вслед за полковником Вайснером двинулись к нижней станции. Замок горел все ярче, пожар вырвался из-под контроля и бушевал вовсю. Сквозь треск огня явственно послышался взрыв — вагончик, не пройдя и середины пути до первой опоры, занялся пламенем и, продолжая катить вверх, вскоре неразличимо смешался с огнем большого пожара.

Шэффер тронул Смита за руку:

— Может, заодно и на станции фуникулера пустим красного петуха?

— Уймись, — ответил Смит. — Теперь в гараж.

Полковник Уайет-Тернер, сидевший в кресле второго пилота, прижался лицом к боковому стеклу и недовольно посмотрел вниз. «Москито» был самым быстрым самолетом на этой войне, но лететь с такой скоростью было слишком даже для него.

Уайет-Тернеру казалось, что вот-вот дело закончится катастрофой. Хозяин самолета Карпентер демонстрировал высший пилотаж на бреющем полете, но Уайет-Тернеру это не понравилось. Еще меньше ему нравилась скорость, с которой летела отбрасываемая их бомбардировщиком на землю тень, а хуже всего было, когда дистанция между самолетом и тенью сокращалась почти до нуля. Пытаясь отвлечься от мысли о том, что произойдет, если самолет и его тень действительно сольются, он оторвал взгляд от окна и посмотрел на часы.

— Двадцать пять минут. — Он выразительно посмотрел на Карпентера, с обветренным лицом которого так не вязались великолепные рыжие усы. — Успеем?

— Успеем, — безмятежно отозвался Карпентер. — Успеют ли они — вот вопрос.

— Бог знает. Ума не приложу, как им это удается: мы с адмиралом не сомневаемся, что они попали в замке в капкан. А сейчас там вообще всех подняли в ружье. Какие тут могут быть шансы…

— И потому вы летите?

— Я их туда послал, — бесстрастно ответил Уайет-Тернер. Он посмотрел в окно, увидел, как самолет и его тень соприкоснулись, пролетая над верхушками сосен, и, теряя терпение, спросил: — Это что, необходимо — лететь так низко?

— Иначе нас засекут,