Драконья буря (ЛП) - Далтон Сара

Он совсем не пугал.

Она запомнила каждую черту, каждый изъян и лопнувший сосуд, а потом воссоздала его вплоть до желтеющих зубов и торчащих бровей.

— Нравится то, что ты видишь? — спросила Карина.

Мужчина отпрыгнул от нее, указывая на нее дрожащим пальцем.

— Ты… демон.

— Это ты видишь в зеркале? — спросила Карина, рыча. — Не нравится? Не хочешь уже рассмотреть? — она шагнула к мужчине, все еще с его лицом, говоря его голосом.

— Прочь! — завопил мужчина. — Ланден, Дарро, уходим.

Карина подняла кулак и оскалилась.

— Эти женщины — демоны!

Другой мужчина вторил:

— Это того не стоит. Они того не стоят.

Карина смотрела, как воры побежали от них, некоторые держались за раненые руки, кровь текла между их пальцев. Она была взволнована. Она не была сильной, не могла превратиться в сильного зверя, но у нее было оружие. Она рассмеялась, согнулась и подняла кинжал с земли.

— Пожалуйста, измени облик, — попросила Лотти. — Это лицо жуткое.

Карина стала собой и тряхнула длинными волосами.

— Так лучше, — она оглядела их группу, и восторг сменился тревогой. — Где Рева?

Рохеса в облике человека прошла к краю дороги и обратно.

— Куда она ушла?

— Кто-нибудь видел, чтобы один из воров ее забрал? — спросила Лотти.

Карина покачала головой.

— Думаю, все они убежали, но я не уверена. Кто-нибудь успел сосчитать, сколько их было?

— Пять, — сказала Рохеса.

— Я думала: шесть, — сказала Лотти.

— Я думала: пять, — сказала Эмилия.

— Тогда мы не знаем точно. Я не считала их, пока они убегали. Рева пропала во время боя. Она не оставила бы нас так, — сказала Карина.

— Точно, — согласилась Рохеса.

Эмилия поспешила к кому на дороге.

— Ее сумка. Когда ее забрали, сумка осталась. Может, заглянем?

— Как это поможет, если ее забрал один из воров? — сказала Лотти.

— Может, это не были воры, — ответила Эмилия. — Разве Рева не вела себя странно в последнее время? Она все оглядывалась, рассматривала толпу, словно ожидала, что ее могли преследовать.

Карина нахмурилась и переглянулась с Лотти.

— Ты это заметила?

— Да, — призналась Эмилия. — Но только из-за того, что я думала, как Рева изменилась с моего детства. Она стала осторожнее. А потом в деревне она казалась… — Эмилия пожала плечами. — Напуганной.

— Почему я не заметила? — буркнула Карина. — Открой ее сумку.

— Погодите, — Лотти подняла руку, мешая Эмилии открыть сумку. — Мы в опасности на Торговой дороге. Мы уставшие, голодные и в синяках от боя. Мы должны сначала найти укрытие.

— Но Рева может быть близко, — возразила Карина. — Нужно следовать за ней, иначе мы потеряем ее след за ночь.

— Да, пожалуй, ты права, — призналась Лотти. — Давайте быстро это обдумаем. Помните, мы шли на юг. Воры смотрели на север.

— Верно, — сказала Карина.

— Значит, мы бы заметили Реву, если бы ее схватили и потащили на юг, ты так не думаешь? На севере есть лес, недалеко от дороги. Бьюсь об заклад, она ее забрали туда. Рохеса, ты можешь по запаху выследить ее, как пантера?

— Да, я охочусь, как и любая другая кошка, — ответила Рохеса. — Но мое тело слабое. Я не думаю, что смогу снова изменить облик сегодня.

— Мы пойдем в лес, — сказала Лотти. — До ночи осталось немного света. Найдем ягоды, дрова для костра и ручей. Потом проверим сумку Ревы.

Карина согласилась, радуясь, что у Лотти была голова на плечах. Карина уже начала так сильно паниковать, что не могла ясно мыслить. Пока они шли в лес в свете заходящего солнца, Карина не могла перестать думать о том, что сказала Эмилия. Неужели Рева действительно была настороженной и испуганной? Если она боялась, что кто-то преследует ее, почему она не рассказала Карине о своих опасениях? Карина не могла не чувствовать себя обиженной. Рева была ей как сестра, и она отвечала тем же. И все же она хранила тайну — большую тайну.

Лес был редким, холодным и неприветливым, но женщинам удалось насобирать достаточно сухих веток, чтобы разжечь огонь. Рохеса даже поймала белку, которую они зажарили на костре и поделили между собой. Карине все время не терпелось открыть сумку Ревы и узнать, нет ли еще каких-нибудь секретов. Они искали следы в лесу, но свет уже тускнел, и разглядеть было нечего. Рохесе нужно было отдохнуть, прежде чем она сможет выследить Реву по запаху. Хотя Карине это не нравилось, для них имело смысл сесть, поесть, а затем продолжить поиски, и ее урчащий желудок согласился.

Слизнув жир из пальцев, Карина потянулась к сумке Ревы и расстегнула ремешки. Она рылась в одежде, не зная, что ищет. Большую часть сумки заняли костюмы для выступлений в деревне, а также краски для лица и тела. Оставалось немного вяленого мяса, немного орехов и мешочек с монетами, которые Рева собирала для пути на лодке до Зантоса.

— Что-нибудь есть? — с нетерпением спросила Эмилия.

Карина вздохнула.

— Ничего.

— Ты проверила карман спереди? — сказала Эмилия.

Карина подняла сумку. В скудном лунном свете она не увидела маленький карман на передней части сумки. Ее решимость возродилась, она полезла в карман и поймала небольшой кусочек пергамента. Она вытащила записку и поспешила ближе к огню, чтобы лучше видеть.

— Что в ней? — спросила Лотти.

Карина открыла и закрыла рот, пытаясь понять, что она видела. А потом ответила:

— Там говорится: «Мы знаем, кто ты. Мы идем за тобой».

12

СЕРЕНА

Долгий подъем по ступенькам Всевидящей башни. Отец Серены был для нее загадочной фигурой, человеком, сыгравшим огромную роль в ее жизни, но никогда не подходившим на роль любящего отца. Он был для нее в большей степени королем, и она мало знала о нем. Но был один секрет, который она всегда знала. Она знала, что он регулярно посещал эту башню в течение многих лет.

Это была чистая случайность, что она обнаружила своего отца, подкрадывающегося к башне только с одним стражем. Ей было десять лет, худенькая девчушка бегала по замку с Матиасом. Они играли в прятки. Их стражи должны были наблюдать за ними, но Матиас знал о секретном проходе, которого не знали стражи ее отца. Они исчезли в дверном проеме и оказались у подножия ступенек, ведущих к Всевидящей башне. Вместе они взглянули на ступеньки и услышали голос отца.

Матиас хотел последовать пройти в башню, но Серена знала, что если они это сделают, пути назад уже не будет. Их поймают и накажут. Брат Аксил, несомненно, заставит их запоминать больше карт, и им больше никогда не позволят бродить по Крепости Несры.

Но Серена возвращалась к этому месту снова и снова. Много раз она слышала голос отца или видела его стражу у подножия лестницы. Она так и не узнала, зачем он ходил сюда, но, по крайней мере, почувствовала связь с его памятью, когда крутые ступени напрягли мышцы ее ног.

Серена была слишком осторожна, чтобы подняться на башню с Матиасом. Что он подумал бы о ней сейчас? Он, конечно, назвал бы ее дурой. Насколько она знала, она могла подниматься навстречу собственной смерти. С ней не было стража, который мог бы ее защитить. Она была одна. И она встречалась с мужчиной, который мог быть врагом, а мог и не быть. Это не было похоже на ту практичную и логичную Серену, которую знал и на которую жаловался ее брат; это была легкомысленная Серена, пытающаяся играть в политическую игру и, возможно, не сумевшая продержаться самостоятельно.

О, она была не в себе, она знала это. Она пыталась убедить себя в обратном, но знала это. О чем она думала, приходя сюда? Почему она не выбросила записку лорда Зимина и не вернулась к роли послушной сестры? Ее сердце начало быстро биться, когда она приблизилась к последнему лестничному пролету. Боги! Как ее отец ходил тут, особенно когда стал старше? Он приходил сюда перед смертью? Была ли причина, по которой он бросился с балкона? Серене не нравилось думать о смерти отца. Он всегда был слишком силен, чтобы сделать что-то подобное. Она не могла думать об этой слабости своего отца. Это был не он. Этого не могло быть.