Мусорщики «Параллели» II - Георгий Сидоренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Какого хрена, Бро?! — воскликнул один из бандитов.
— Он от этого не подохнет! Он вообще не умеет подыхать, если что! — огрызнулся Бруно.
— Да, я не об этом! Нас заметят!
— Ты что, дебил? Забыл, в какой дыре мы сейчас находимся? — раздражённый Бруно резко повернулся к своим людям и развёл руки. — Всем похер! Возражения? Если нет, то у меня есть пара вопросов к моему старому знакомому перед тем, как мы сопроводим его на встречу с нашим любимым общим другом.
Бруно подошёл к Дэвиду и сел рядом с ним на корточки. Он ядовито улыбнулся ему. Дэвид снова посмотрел на него с полным безразличием. Это не понравилось Бруно и его улыбка испарилась. Он дотронулся указательным пальцем до лба Дэвида и небрежно надавил. Шепард почувствовал, как в него начали просачиваться яды, разъедающие не его тело, а разум. У него закружилась голова, а к горлу подступила тошнота. Дэвид ненавидел эту способность Бруно и тот хорошо об этом знал.
— Неприятно, да? — с наслаждением пропел Бруно. — А теперь отвечай на выше поставленный вопрос. С кем ты вышел на связь, месяц назад?
— Ты… ты… н… не поверишь, но я… ни с кем… не с… связывался — прохрипел Дэвид, теряя сознание.
— Действительно, — нежно произнёс Бруно. — Я в это не поверю, ибо знаешь о чём я только что узнал?
— О… чём же?
— Блонди убит! — очень тихо прошептал Бруно, склонившись к уху Дэвида, но его услышал незаметно подошедший к нему наёмник, которого вместо себя оставил Блонди.
— Что? — Он быстро подошёл к человеку Бруно, с которым тот недавно переговаривался, и с силой выдернул у него смартфон. Наёмник быстро нашёл необходимую информацию. Та часть его лица, что была видно из-под балаклавы, побледнела. Он вернул смартфон хозяину и направился к Бруно. В его глазах закралось решимость. — Какого хера тут происходит, Бруно?!
— А ну закрой пасть, паскудыш или я за себя не ручаюсь! — проревел Бруно, направив на наёмника пистолет. Вся его решимость тут же испарилась и он, чуть струхнув, отступил назад. Люди Бруно, не знавшие об убийстве Блонди, занервничали, не понимая отчего их босс так разбушевался. А наёмники зароптали, недовольные тем, что их командиру угрожает гражданский.
— Не смей со мной так разговаривать! — чуть замявшись, ответил ему заместитель Блонди. — Не ты меня нанял, и не тебе мною командовать.
— Я из близкого окружения твоего нанимателя и исполняю его прямую волю, — не скрывая угрозы в голосе, проворковал Бруно, но при этом он всё-таки опустил пистолет. — Так что я очень даже имею право так с тобой разговаривать.
— Ну надо же… Марли… совсем п… плох, если… начал видеть в… тебе человека, которому мо… можно доверять.
Бруно вздрогнул и медленно перевёл взгляд на Дэвида. Он по-прежнему прикасался пальцем ко лбу Шепарда. На секунду в глазах Бруно вспыхнула ярость, но затем он нежно улыбнулся Дэвиду и ядовито проворковал:
— Ох, Шеппи, бедняжка, ты уж извини меня, но перестань острить, когда тебя не просят, — он убрал палец со лба Шепарда и ударил его прикладом пистолета в челюсть. — Отвечая, с кем ты заключил союз?!
Дэвид сплюнул кровь и с ещё большим безразличием посмотрел на Бруно. Он ответил слабым, из-за действия яда, голосом:
— Я ведь тебе уже сказал: я ни с кем не связывался. Просто я случайно кое-кого повстречал.
— И кого же?
— Человека из «Параллели».
Лицо Бруно вытянулось от удивления.
— Этого быть не может, — недоверчиво промолвил Бруно. Он поднялся и отступил на несколько шагов назад, не убирая взгляда с Шепарда. — Им сюда ход заказан! Их там вздёрнут за это!
— Может и заказан, но видишь в чём дело, — чуть более окрепшим голосом, ответил Дэвид. — Но, как я понял, только не им.
— Не им? О ком ты?
— Я о мусорщиках, — безразлично ответил Дэвид. Но увидев в глазах Бруно промелькнувший страх, он невольно улыбнулся, испытывая мрачное удовлетворение. — Кажется, ты о них слышал. Тогда тебе не нужно разжёвывать, кто они такие, Бруно. Так вот, тот, кого я встретил месяц назад, был мусорщиком. Теперь я нахожусь под защитой «Параллели».
— То есть ты хочешь сказать, что Блонди убил этот человек? — отчётливо произнёс Бруно и все вокруг его услышали. Они мало, что понимали из диалога Бруно и Дэвида, но весть о гибели Блонди их сильно встревожила.
— Не думаю, что именно он, — не обращая внимание на поднявшийся ропот, ответил Дэвид. — Но кто-то из его окружения. Я бы на твоём месте поторопился, так как они скорей всего меня уже ищут.
Заместитель Блонди обеспокоенно переводил взгляд с Бруно на Дэвида и обратно. Наёмник тоже не понимал, о чём говорят эти двое, но ему не нравилась перемена в лице Бруно. И кто-то смог убить Блонди. Это его испугало.
— О чём вы, чёрт подери, говорите? Что за «Параллель»? Что ещё за мусорщики? — нервно спросил военный.
Бруно пропустил мимо ушей вопросы наёмника. В его ядовито- зелёных глазах читался страх и ребяческое упрямство. С трудом переборов себя, он повернулся спиной к Дэвиду и обратился к заместителю Блонди:
— Немедленно его свяжите! Мы уходим. Быстро! У нас серьёзные проблемы, ребятки! И его голыми руками не касаться, если не хотите превратиться в овощи!
Но не успели солдаты и шагу ступить в направлении Дэвида, как вдруг раздался странный звук. Что-то среднее между перезвоном колокольчиков и блеянием овцы. Люди остановились и встревожено переглянулись. Бруно повернулся и прислушался, недоверчиво сузив глаза. На мгновение наступила тишина (наёмники теперь недоумённо переглянулись), но вот этот странный звук раздался вновь, но теперь к нему прибавился новый звук: трение шин об асфальт. Этот скрип звучал то отчётливо близко, то очень далеко, как и дребезжание «овечьих колокольчиков».
Бруно, ещё сильнее сузив глаза и чуть наклонив голов на бок, выразил общую мысль:
— Что за херня?
Колокольчики проблеяли неожиданно близко, и из проулка на всех скоростях выскочил помятый цветастый грузовичок мороженщика. Машина скрипела, визжала, бренчала, крутилась вокруг своей оси, тормозила, но все ещё двигалась и вот-вот должна была влететь в ошарашенную толпу. И только люди в ужасе бросились кто куда, грузовичок резко остановился, развернувшись к ним задом, не доехав до Дэвида и Бруно с пару метров.
Люди замерли в различных, во многом неуместных позах
