Произнося желания - Дженнифер Миллер

Играет одна из моих любимых песен, и, прежде чем понять, что делаю, я начинаю танцевать. Подняв вывеску над головой, размахиваю ею. Я даже пытаюсь покрутиться, и первый раз заканчивается неудачей, потому что вывеска падает.

— Чёрт!

Пытаясь скрыть своё фиаско, я танцую, размахивая руками, как курица. И у меня получается — кто-то мне даже посигналил!

Как только я наклоняюсь поднять вывеску, сигналит ещё одна машина, и кто-то выкрикивает:

— ОТЛИЧНАЯ ЗАДНИЦА!

Меня так и подбивает показать им средний палец, но я вовремя соображаю, что это будет не самая лучшая реклама. Поэтому просто игнорирую окрик и снова пытаюсь покружиться с вывеской. В этот раз уже выходит лучше, поэтому я повторяю движение снова и снова. У меня получается всё лучше и лучше, но тут до меня доходит, что если я и дальше буду кружиться и вращать вывеску, то никто не сможет прочитать ни слова. Придётся повременить.

Я закрываю глаза, стараясь раствориться в музыке. Начинаю танцевать и даже почти забываю, где нахожусь, но реальность бьёт в лицо, когда кто-то снова сигналит мне и кричит:

— Сколько возьмёшь за минет?

— Да пошёл ты! — эти слова слетают с губ прежде, чем я это осознаю. К счастью, придурок лишь смеётся и уезжает, когда ему загорается зелёный.

Это так унизительно! Я очень рада, что никто и понятия не имеет, кто я такая. Вытащив айпод, я смотрю на часы. Удивительно, но прошёл уже почти час. Здорово, что время пролетело так быстро. Если уж на то пошло, это были действительно лёгкие деньги. Я могу выдержать несколько часов танцев инкогнито в день, и никому не обязательно об этом знать. А ещё, возможно, мне не придётся ходить в спортзал.

Я улыбаюсь, довольная собой. Меня охватывает чувство гордости за то, что я не убежала в ужасе и с криками, когда узнала, в чём будет заключаться работа, хотя на самом деле мне очень этого хотелось. Но я решила попытаться, и, несмотря на жуткий костюм курицы, мне есть чем гордиться. Продолжая улыбаться, я захожу в офис и вижу, что администраторша занята с клиентом, ожидающим в вестибюле:

— Не хотите чего-нибудь выпить?

Перед тем как получить ответ, она поворачивается ко мне и говорит:

— О, привет, а ты отлично поработала, и мне понравились твои движения.

Я поворачиваюсь в сторону женщины, снимая с себя маску, и начинаю вилять попой.

— Да? Это потому что перед тобой самая горячая цыпочка из всех, что ты видела!

Я смеюсь и случайно смотрю в сторону, пытаясь крутить головой в такт своим виляниям, и встречаюсь глазами с человеком, сидящим в вестибюле.

— Эспен?

О боже.

— Вэс? — Вот теперь я полностью унижена.

В его глазах искрится смех, а улыбка просто широченная.

— Мне тоже понравились некоторые движения. Если бы я только знал, что это ты.

Слов нет. Совсем. Когда раньше я думала, что лишилась дара речи, то я ошибалась. Очень сильно ошибалась. Мои щёки покраснели от такого позора.

— Что ты тут делаешь? — наконец я обретаю способность выражаться словами.

— У меня встреча по разрешению проблем с налогами.

— О. Гм, круто.

Я коротко улыбаюсь ему и машу рукой, поворачиваюсь на каблуках и иду в ванную, чтобы сбежать, ну, и переодеться.

— Эспен? — говорит мне вслед Вэс, и я останавливаюсь, на мгновение закрыв глаза, чтобы подбодрить себя, перед тем как поворачиваюсь к нему.

Снова мы оказываемся лицом к лицу, он оглядывает меня с ног до головы, на его губах появляется усмешка, и парень произносит:

— Отличный хвост.

Я разворачиваюсь и гордо вышагиваю в сторону ванной, его смех преследует меня.

***

Когда я выхожу из ванной, то с облегчением обнаруживаю, что Вэса нигде не наблюдается. Мик подготовил для меня несколько документов на подпись, я быстро заполняю их и бросаюсь к своей машине.

Как только я оказываюсь дома, то не теряю времени и сразу направляюсь в кухню за бутылкой вина. Выпив первый бокал одним глотком, словно там вода, я наливаю второй и забираю его с собой в ванную. Чувствую себя липкой от своих танцев, и мне не терпится смыть это ощущение в душе.

Прохладная вода приятно омывает мою кожу, и я воображаю, как она попутно смывает с меня моё душевное смятение. Если бы только так было на самом деле. Теперь я уже совсем не уверена, что смогу снова предстать перед Вэсом. Чёрт, да и как вообще? Не то чтобы я что-то там планировала, да и вообще, я могу не увидеть его снова, но всё равно. Я совсем подавлена.

Из душа я слышу, как звонит мой телефон. Скорее всего, это Миша хочет узнать, как прошло моё собеседование. Так и представляю, как расскажу ей, что произошло, и прямо-таки слышу её смех, звенящий в моих ушах. Да, она будет смеяться так сильно, что не сможет дышать, а потом скажет мне, чтобы я уже наконец-то пошла работать к ней. Может, мне и следует так сделать, не знаю.

Я выхожу из душа, снимаю с вешалки полотенце и вытираюсь им. Из бельевого шкафа достаю ещё одно и заматываю в него волосы. Потом я иду к зеркалу, беру крем для лица, наклоняюсь поближе и в ужасе кричу:

— НЕТ! О НЕТ! НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ! ЗА ЧТО? ЗА ЧТО ЭТО МНЕ?

До меня и не дошло, что на улице было ясно и солнечно, а я танцевала на углу без всякой защиты от солнца. И меня ещё удивило, отчего мой нос немного пощипывало, когда я умывалась в душе, но мне и в голову не могло прийти такое. На носу солнечный ожог, а на лице — идеальное очертание маски. У меня такой же вид, как на той ужасной фотографии одной знаменитости, уснувшей на солнце в солнечных очках, что была размещена в недавней сенсационной газетёнке. Схватив с тумбочки крем, я начинаю растирать его по всему лицу, чтобы краснота хоть немного спала и не была такой заметной позже. Интересно, нет ли у Миши какого-нибудь крема или масел, которые могли бы помочь.

Я забираю вино в спальню и попиваю, одеваясь. Когда я собираюсь позвонить Мише и поднимаю трубку домашнего телефона, то на дисплее вижу, что пока я была в душе, мне звонила моя домовладелица. От неё есть сообщение, и я прослушиваю его:

— Привет, Эспен. Это Мона. Обязательно позвони мне, как только сможешь. Спасибо.

Странно. Дело точно не в задержке оплаты — ещё только середина месяца. Может, она наняла кого-то сделать что-то по дому или что-нибудь типа того. Дом в отличном состоянии, но его не помешало бы покрасить, а ещё я несколько раз говорила ей, что дверь гаража немного подгибается снизу при закрытии. Возможно, хозяйка наконец-то решила этим заняться.

Я перезваниваю ей.

— Алло?

— Привет, Мона. Это Эспен. Только что получила ваше сообщение.

— О, привет, Эспен, спасибо, что так быстро перезвонила.

— Не за что. Но что случилось? — я хмурюсь, задавая вопрос.

— У меня плохие новости, и мне неприятно тебе это сообщать, но такова жизнь.

— Слушаю, — я растягиваю слово. У меня мгновенно появляется плохое предчувствие, тем более что мне действительно не везёт в последнее время. Но я даже не представляю, что она собирается мне сказать.

— Я хотела сообщить, что отправлю тебе сегодня письмо с уведомлением о том, что необходимо освободить дом к концу месяца. Это ровно через две недели.

— Ч-ч-что? — заикаясь, произношу я. У меня и слово-то не получается вымолвить, что уж говорить о законченной мысли. — Что вы хотите сказать? Вы меня выселяете? Почему?

— Что ж, если коротко, то у меня возникли небольшие финансовые затруднения, и я заявила о банкротстве. Банк заберёт дом и станет его владельцем. Поэтому тебе необходимо будет переехать.

— Но… но… мы заключили договор об аренде.

— Если ты помнишь, то когда в последний раз подошёл к концу твой срок аренды, мы не стали продлевать его на ещё один год, а лишь продолжали месяц за месяцем. А в договоре об аренде сказано, что у меня есть право попросить тебя освободить владение в любое время. А конец месяца через две недели.

— Но… но… это же мой дом. А вы говорили, что, вероятно, продадите его мне посредством выкупа через аренду. И я люблю этот дом.

— Послушай, Эспен, что ты хочешь, чтобы я тебе ответила? Мне совсем не хотелось заявлять о своём банкротстве. Меня совсем не радует, что я, как последняя стерва, вышвыриваю тебя из твоего дома, но у меня нет выбора. Жизнь — трудная штука! Дом принадлежит или скоро будет принадлежать банку, и с этим я уже ничего не могу поделать.

— Что ж, возможно, я могу связаться с банком. Возможно, они продадут его мне.

— Возможно и продадут, не знаю. Могу дать тебе их контактные данные, но мне точно известно, что они изменят условия аренды и вряд ли стоит ожидать, что они предложат тебе закладную на тех же условиях, что предоставляла тебе я в течение последних нескольких лет.

И это правда. Мне весьма повезло с арендной платой, когда я сюда переехала. За все годы, что я прожила здесь, она ни разу не повысила сумму оплаты. Будет совсем непросто найти в этом районе другой дом меньше чем за тысячу долларов в месяц.

— Я включу контактные данные банка в письмо, когда буду отправлять его тебе.