Николай Кровавый. Трилогия (СИ) - Аббакумов Игорь Николаевич

Был сторонником раздела Османской империи; его заветной идеей был захват проливов (Босфор и Дарданеллы). На Московском совещании обсуждают составленный по его инициативе план Босфорской десантной операции.

Согласно этого плана, в операции по захвату Босфора должны были участвовать эскадренные броненосцы "Синоп", "Чесма", "Екатерина II", "Двенадцать Апостолов", "Георгий Победоносец" и "Три Святителя", крейсер "Память Меркурия", канонерская лодка "Терец", минные заградители "Буг" и "Дунай", минные крейсеры "Гридень" и "Казарский", а также десять миноносцев и тридцать малых миноносок. Командующим операцией планируется назначить вице-адмирала Н. В. Копытова, а. командиром сводного десантного корпуса генерал-лейтенанта В. фон Штока. Численность войск "первого рейса" — 33 750 человек с 64 полевыми и 48 тяжелыми орудиями из "особого запаса".

В целях дезинформации операцию планировалось замаскировать под большие учения, включающие переброску войск на Кавказ, при этом эскадра на пути к Кавказу должна была бы неожиданно повернуть на Босфор. Предусматривалось также введение информационной блокады: "В назначенный момент внезапно прерываются все телеграфные провода Черноморского побережья с Европой". Эскадра в ночное время должна была войти в Босфор и, пройдя до Буюк-Дере, стать на якорь в тылу турецких береговых батарей. В это время Нелидов должен был предъявить турецким властям ультиматум: немедленно передать России районы на обоих берегах Босфора под угрозой применения силы. Возможное сопротивление турецких войск предполагалось подавить быстро. После чего русское командование должно было за 72 часа после начала высадки укрепить вход в пролив со стороны Мраморного моря. На берегах Босфора должны были быть установлены тяжелые орудия "особого запаса", а "Буг" и "Дунай" должны были выставить поперек пролива заграждения в три ряда мин (всего 825 штук), кроме того, планировалось на обоих берегах пролива скрытно установить торпедные аппараты.

Во время учебы в академии, наши преподаватели всячески предостерегали нас от авантюр. Ведь что такое авантюра в военном деле? Это такие планы, которые вполне выполнимы, но возможность неудачи в них изначально не предусмотрена. В общем: пан или пропал! Обсуждаемый сейчас план Босфорской десантной операции в случае успешного осуществления, позволял нам рассчитывать на улучшение собственного положения в регионе. Зато в случае провала… В общем, это будет не чисто военный провал. Все гораздо хуже. Россия огребёт такие проблемы, что мне Ипатьевским домом тогда не отделаться. Поэтому у меня душа не лежала ко всем этим потугам. В принципе, я решил похоронить эти планы всерьез и надолго. Только как это сделать так, чтобы наши мечтатели сами отказались от их осуществления и не сбивали с толку других людей?

Слушая внимательно рассуждения собравшихся прожектеров и их подпевал, я одновременно пытался оценить возможную осуществимость даже такой авантюры. И вдруг меня осенило: десанта в обозримом будущем не будет! Я конечно про операции подобного рода имею лишь теоретическое представление. Профиль моей прежней деятельности был совершенно иным. Но ведь я знаю и то, о чем собравшиеся совершенно не догадываются.

Итак, когда в России проводились крупные десантные операции? На памяти только десант на берега Швеции во времена Петра Первого. Швеция в ту пору была противником не менее серьезным чем турки. И тем не менее русская армия, при минимальном содействии флота сумела высадиться в коренных шведских землях и перебить там всю посуду. Численность десанта — 26 тысяч человек. Чуть позже — так и не состоявшийся десант нашей армии осуществлявшийся без всякой поддержки флота. До Швеции чуток не добрались, потому что встретили в море шведскую эскадру. В итоге, армия разгромила шведов при Гренгаме, а победу присудили Балтийскому флоту, которого там и близко не было.

Что дальше? А дальше ни подобных десантов, ни крупных войсковых перевозок морем, за более чем полтора века мы не производили, а следовательно не имеем даже того опыта в таких делах, который был у сподвижников Петра. Что было дальше? В начале русско-турецкой войны 1806–1812 года морским министром адмиралом Чичаговым был разработан план захвата Константинополя и Босфорского пролива путём десантной операции. План предусматривал прорыв Черноморского флота через Босфор и высадку десанта в количестве 15–20 тысяч человек. Однако, в ходе изучения состояния Черноморского флота оказалось, что он не в состоянии выполнить такую грандиозную задачу, а потому от реализации этого плана отказались. То есть, повторить петровские десанты спустя сто лет, имея более лучшие корабли и хорошо обученных моряков мы были не в состоянии. Спустя еще полста лет, адмирал Нахимов, считавший, что только превентивный захват русским флотом Босфора может нарушить планы складывающейся антироссийской коалиции. Но и тут не смогли осуществить переброску к Босфору двух дивизий. Начиная с 1879 года тоже бредят десантами. Бредят и готовятся. Еще в июне меня уверяли в том, что достигнута необходимая готовность для высадки 35-тысячного десантного корпуса.

То, что для этой операции назначены недостаточные силы, мне ясно с самого начала. В 1915 году англичане имевшие богатый в сравнении с нами опыт в таких делах, задействовали в Дарданельской операции порядка 600 тысяч войск. И не добились успеха. Не думаю, что десант в районе Босфора обойдется нам дешевле Дарданельского десанта. Да и готовность осуществить эту операцию у меня вызывает сомнения. Причем обоснованные.

Все дело в одном эпизоде Первой Балканской войны из моего времени. Тогда возник удобный момент для осуществления вековых чаяний наших безумных мечтателей. После разгрома основных сил турецкой армии, наступавшие болгарские войска уперлись в Чаталджинскую укрепленную линию, одолеть которую сходу были не в состоянии и после неудачных попыток ее прорвать, вынуждены были прекратить наступление. Линия этабыла построена ещё до Русско-турецкой войны 1877–1878 годов. Тянулась она вдоль восточного берега реки Карасу от Чёрного до Мраморного моря. Глубина морей в этих местах была такова, что непосредственно к берегу могли подходить военные суда и вести обстрел противника. Из-за этого линию невозможно было обойти. В этот момент Россия планировала вмешаться в конфликт и послать на берега Босфора 5 тысяч русских миротворцев для защиты христианского населения Стамбула. Но это не было осуществлено, в том числе поскольку для одновременной перевозки всего отряда не хватало судов! То есть, даже для перевозки столь малого отряда не было никакой технической возможности. А ведь это малая часть планировавшихся для нынешнего десанта сил. Ну а дальше — больше. Первая Мировая показала, что Черноморский флот не в состоянии высаживать десанты потребной численности.

И как это все понимать? Разрабатываются и уточняются планы, идут доклады с мест о состоянии дел на текущий момент. Согласно этим докладам уже сейчас можно приступать к осуществлению вековой мечты всех российских идиотов, но как доходит до дела, сразу оказывается, что даже переброска усиленного пехотного полка являет собой нерешаемую проблему. Чем же вы господа все эти годы на самом деле занимались? А сейчас мы все это и узнаем.

— Итак господа, вы не подскажете мне, когда следует публиковать манифест о начале войны за возвращение христианских святынь?

Господи, что тут началось! Только что строившие наполеоновские планы генералы и адмиралы, начали вести себя как юная гимназистка перед дефлорацией. Дружно, будто сговорились заранее, они начали меня уговаривать не спешить с манифестом. Ведь еще ничего в достаточной мере не готово и рассчитывать на успех преждевременно. Вот это мне и нужно было услышать!

— Я не понимаю вас господа. В течении шестнадцати лет велась подготовка. Тратились на неё немалые материальные средства, должностные лица периодически отчитывались о степени готовности, а в итоге ничего не готово? То есть, налицо обман! И куда потрачены выделенные средства? Можете не отвечать Николай Матвеевич — остановил я дернувшегося было Чихачева, — вы явно не в состоянии дать ответ не посоветовавшись со своим секретарем. Вот только наверное и он постесняется дать ответ о том, куда пошли на самом деле средства из казны.