Бывшие (СИ) - Богушева Лера

— Нет, я на это никогда не соглашусь.

— Ладно, давай сделаем так. Мы поговорим с родителями мальчика и, если они согласятся на экспериментальную операцию, то мы её проведём, если же откажутся, то я просто прооперирую мальчика и даже не попрошу тебя ассистировать, — я знала, что большая часть семьи Саши никогда не позволит мне прикоснуться к мальчику, поэтому была согласна на условия Андрея.

— Ладно, я согласна.

— Отлично, тогда сегодня вечером я у тебя. Сделай, пожалуйста, сегодня новые снимки мальчика и захвати их вместе со всеми анализами домой, нам нужно будет с тобой разработать план операции, — мне была непонятна его уверенность, потому что я считала, что у нас ничего не получиться.

— С чего ты взял, что семья даст своё разрешение?

— Согласиться Денис, согласятся и они, а он точно не откажет, — Андрей как-то странно усмехнулся, и мне эта усмешка совсем не понравилась.

— С чего такая уверенность?

— Просто я очень наблюдательный. Он у них главный, поэтому все они сделают так, как хочет он, даже если им это очень не понравиться. Когда будешь разговаривать с семьёй, помни что диалог ты ведёшь, можно сказать, только со своим бывшим мужем.

— Ты всю эту кашу заварил, а я теперь должна расхлёбывать?

— Если ты хочешь, то я пойду с тобой, но ничем хорошим это не закончиться и только создаст лишнее напряжение, но если ты поговоришь сама, то завтра вечером мы уже проведём операцию.

— Завтра?

— Да. Можешь на завтрашний вечер заказывать операционную или у тебя есть завтра плановые?

— Нет, завтра у меня только приём пациентов.

— Отлично. Ну, раз мы всё решили, то теперь можем вернутся к нашей маленькой больной, — Андрей излучал из себя оптимизм, но я его не разделяла. Да, я хочу помочь этому мальчику и мне очень хочется поддержать Андрея в его решении, но вот только чего мне это всего будет стоить ещё вопрос. Очень надеюсь, что семья Саши даст отказ и мне не придётся участвовать в афере века.

*****

К тому времени, как ко мне в кабинет зашли родные Саши был уже вечер. Рабочий день был закончен, но я специально задержалась для этого разговора. Взвесив все за и против, я пришла к выводу, что если у меня есть такая возможность, то я помогу мальчику, тем более что всю ответственность за операцию на себя берёт Андрей. Да, со стороны это звучало очень эгоистично, но это было правдой. Мой отец потратил годы своей жизни на то, чтобы разработать эту методику, а я много лет пыталась добиться разрешения на её использование, хотя после смерти папы это было очень непросто, и я не могу всё это так легко потерять, но, если Андрей хочет поиграть в рыцаря я не стану ему мешать и помогу чем смогу.

— Итак, зачем ты нас всех здесь собрала? — кто бы сомневался, что первой молчание нарушит Алла Васильевна. Она не тот человек, который может быть в неведении.

— У меня есть к вам предложение, — шесть пар глаз внимательно изучали меня и явно не могли понять, что же такое я могу им предложить. Здесь были все Денис, Юля, Василий Петрович, Алла Васильевна и Юлины родители. Все они расположились на диванах в моём кабинете и внимательно меня слушали. Я была удивлена уже тому, что они согласились прийти, а то что они меня слушают это вообще нонсенс.

— Многие из вас не знают, но я являюсь нейрохирургом, который специализируется на опухолях таких же, как у Саши. Моим отцом была разработана уникальная методика, которая позволяет удалять большие опухоли из головного мозга человека с наименьшей вероятностью потери функционирования участка мозга, в котором локализуется опухоль, и я уже несколько лет оперирую пациентов по данной методике, — сложно было объяснить людям на простом языке ценность того, что я делаю, но мне нужно это сделать чтобы оставалось как можно меньше вопросов ко мне.

— И? Ты позвала нас сюда, чтобы похвастаться? — съязвила Юля, но я даже не обратила на это внимание.

— Ты передумала на счёт операции? — Василий Петрович смотрел на меня с такой надеждой, что мне стало как-то не по себе.

— И да, и нет, — туманно ответила я, пора было переходить к главному, но сложно было это сделать. Как сказать людям, что я предлагаю их ребёнку экспериментальную операцию, в результате которой он вероятнее всего умрёт?

— Что это значит?

— Я не знаю, что вам сказал лечащий врач мальчика, но состояние у него критическое. Я взяла на себя ответственность и сегодня отправила его сегодня ещё раз на снимок и могу сказать, что состояние только ухудшается, потому что опухоль большая и уже мешает нормальной жизнедеятельности ребёнка.

— Агата нас предупредила об этом, но сказала, что прежде чем оперировать необходимо стабилизировать состояние Саши, — Андрей был прав, его бывшая пассия не собирается оперировать мальчика, но и не хочет проблем с его семьёй, поэтому просто тянет время чётко следуя правилам.

— У мальчика нет столько времени, чтобы ждать пока его показатели стабилизируются. Дальше будет только хуже, — тяжело это всё говорить семье маленького ребёнка, со взрослыми как-то проще. Они хотя бы успели что-то увидеть в этой жизни, а у этого малыша ещё не было такой возможности и неизвестно будет ли она вообще.

— Ты врёшь. Эта милая девушка сказала, что всё с нашим мальчиком будет хорошо, — тихо сказала моя бывшая свекровь по тому, как она сейчас выглядела и как держалась за сердце, я испугалась как бы её настоящий сердечный приступ не схватил, поэтому встала налила и накапала ей сердечные капли. — Спасибо, — впервые за все годы, что я её знаю она меня за что-то благодарила, а значит дела совсем плохи.

— Я не знаю, что она вам сказала, но у меня нет причин вас обманывать, — я села на своё место и постаралась придумать как можно быстрее отделаться от этого разговора.

— А у нас есть причины ей не верить? — Юля единственная всё ещё спорила со мной, в то время как все остальные казалось мысленно были где-то не здесь.

— Я не сказала, что она не права. Я сказала, что нет времени ждать пока показатели вашего ребёнка стабилизируются, — мне можно было давать премию за выносливость, потому что я молча терпела выпады и злобные взгляды Юли.

— Что ты предлагаешь? — Денис перешёл сразу к делу, чем очень порадовал меня.

— Мой друг, прекрасный хирург согласен завтра же прооперировать вашего ребёнка, — мне предстояло сообщить самую сложную часть и мне следовало набраться немного храбрости перед этим.

— Но?

— Велика вероятность, что мальчик не переживёт операцию, — это было невероятно трудно сказать семье маленького мальчика, но у меня всё получилось. Нет, всё-таки со взрослыми работать намного проще, чем с детьми.

— Каковы его шансы?

— Я не могу сейчас ничего сказать по этому поводу.

— Ты не завела бы этот разговор, если бы у тебя не было никаких данных, поэтому просто блядь скажи, каковы шансы моего сына? — Денис злился, но я не могла его за это судить. Его сын умирал, и он ничего не может с этим сделать, поэтому я могла понять его злость от бессилия.

— Один к трём, — честно сказала я.

— Что он умрёт? — его голос был пропитан надеждой, которую я не могла оправдать.

— Нет, что он выживет.

— Что ты предлагаешь? — теперь в разговор вступил Василий Петрович, он поддерживал жену, у которой текли слёзы. Несмотря на то, что было у нас в прошлом, мне было их всех искренне жаль, хотя они и не заслуживали моей жалости.

— Андрей согласен завтра прооперировать мальчика, и я хочу обсудить с вами всеми, какая именно операция предстоит Саше.

— Что именно ты от нас хочешь?

— Андрей может прооперировать его по стандартной методике, а может по новой, — сейчас я чувствовала себя как продавщица на рынке, которая пытается всучить покупателю свои изделия и мне это не нравилось, но пути назад уже нет. — Андрей может провести операцию по методике моего отца, о которой я вам ранее рассказывала, и тогда я буду ему ассистировать.

— В чём подвох? — Юли никак не могла угомонится, ну а я всё так же продолжала игнорировать её.