Продана криминальному авторитету (СИ) - Дэй Лана

Але, дом! Встречай новую гостью.

Будет кому картоху чистить, ха-ха!

Я привёз новую игрушку в своё логово. Приказал мелкой сучке наверх подняться и одеться. Нечего зверя на грех провоцировать, расхаживая в коротеньком шёлковом халате, если хочет и дальше целкой для женишка остаться. Не успела Лисичка убежать наверх, как у меня телефон зазвонил.

Увидев на экране знакомый номер, я криво хмыкнул:

— Что такое, Смирнов? Денежки вдруг неожиданно появились, — отвечаю.

— Господин Саид, пожалуйста! Я прошу вас…

О-о, уже на вы! Это хорошо, быстро лошок учится. Раньше ты общались, как партнёры, сейчас хера с два! Он теперь мне не друг, а раб.

— Что ты просишь? Я своих решений не меняю. Чё надо опять?

— Понимаю, понимаю. Но я прошу вас! Не делайте Алисе больно. Хотите я свою почку продам? Лёгкие? Сердце? В гроб ради неё лягу. Только скажите! Но прошу, не

Он реально воет в трубку. Рыдает. Вот-вот и вода потечёт из динамика на полном серьёзе.

Что настолько сильно дочурка дорога?

Тюфяк меня растрогал. Я даже слегка расчувствовался.

Ладно, будут свои дети, пойму его. Кстати, давно уже пора. Недавно тридцать пять стукнуло, а отпрыска всё нет. Отец давно мне об этом талдычит. Выгодную жёнушку даже присмотрел. Елизавета Анохина — дочь высокопчтенного Арсения Анохина. С которым мы собираемся мутить серьёзный проект. Девка она гордая, лощёная, красивая. Как кукла. Следит за собой, за каждый миллиметр тела трясется. Мне такая дырочка по душе! Главное, чтобы члену было приятно и империя моя процветала. Во всём по жизни нужно выгоду искать. Власть — это сила. Это — смысл моей жизни.

— Ладно, не визжи как баба! Хорошо. Не трону. И пальцем даже. Но только не затягивай с делом. Три месяца, максимум. Дальше сдерживать себя не буду… Начну натурой брать с твоей девки!

— Спасибо, спаисбо, Саид Маратович! Она ж ведь, цветочек мой ненаглядный, себя для парня своего берегла. Марк он хороший парень! Из уважаемой семьи…

Стрекочет он в трубку, мне аж приторно до тошноты становится.

— Хорош уже! Договорились. Не ной только. На связи будь. Звони мне три раза в неделю и отчитывайся. Сколько денег уже заработал. До связи.

Отключаюсь. Сжимаю челюсти до скрежета зубов. Перед глазами вспыхивает образ девчонки-заложницы. М-м-! Хороша, как ни крути, козочка!

Если я говорю, что она мне не подходит в качестве постельной игрушки, я себя так просто оправдываю. Мы ведь со Смирновым договорились. А я своё слово держу.

Придётся целыми сутками Миленку на члене катать, чтобы пыл сбросить. Хоть я и ненавижу девственниц пёхать, но эта прям глубоко внутри засела. По самые яйца. Не могу всё никак её стройные ножки забыть. Фигурка отпадная. Всё в этой кукле натурально. Чисто, млять, натур продукт.

Взяв её в свой дом как заложницу, я даже и представить не мог с какими испытаниями мне придётся столкнуться.

М-да! На кой чёрт я вообще эту идею с залогом придумал?

Грохнул бы мудака и дело с концом.

Так бы и сделал. Если бы Лисёнок на глаза не попался…

Она многое изменила в моём решении.

Эти глаза её несчастные. Это тело юное, божественное, не тронутое ни одним пластическим хирургом.

И моментально сдурел.

Понял, что хочу Алису.

И я её заберу!

Глава 9

— Ещё! Ещё! Выдолби меня! — повизгивает Милена, ненасытно виляя задницей.

Я грубо дёргаю блондинистую шлюшку за волосы.

— Кому сказал, рот прикрой. Не говори во время секса! — угрожая, отвешиваю щедрый шлепок по заднице.

— Да-да, я всё поняла, — охает Милена, насаживаясь на каменный стояк сильнее.

Я трахаю свою любовницу, а перед глазами отчего вижу Лисичку. Её представляю. Не могу! Как сильно желаю…

Блондинистые лохмы превращаются в светло-русые, слегка волнистые. Задница словно меньше становится, но такая упругая и аккуратная, что член ещё ненасытней рвётся в бой. Я двигаюсь уже на запредельной скорости, трахая Милену раком. Шлепки паха о булки звенят на всю спальню. Пот и смазка шлюшки льются рекой по нашим дрыгающимся телам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я работаю бёдрами как автомат. Вдалбливаюсь в дырку Милены по самые яйца, а она стонет от наслаждения, аж вся захлёбывается. Знает ведь, что я щедро ей заплачу за эту ночь порочных пыток.

Я ускоряюсь до бешенства! Но кончить не могу. Впервые со мной такое… Потому что понимаю, что не Милена должна подо мной визжать, а Лиса! Кажется мой интерес к Милене остыл. Я наигрался.

Злюсь. Отборно матерюсь. Выплеснуть сперму охота, но ни черта не выходит.

— Блять!

Мешаю русскую матерщину с бранными ругательствами на родном языке.

Не могу кончить!

Прекращаю долбёжку, уже задыхаюсь, как раб после суток каторги в аду без минуты перерыва. Вытаскиваю член из лона Милены, принимаюсь осатанело дрочить рукой. Как вдруг, голым задом ощущаю нечто неладное. Голова сама по себе поворачивается в сторону двери.

Лиса!

Какого хрена?!

Она стоит в проходе, словно привидение, и нагло подглядывает.

Скромница, называется. Как я и думал!

Красная, разомлевшая. Как будто сама только что трахнулась. Она, а не я.

Я коварно ухмыляюсь, продолжая нарочно надрачивать толстый ствол рукой, показывая ей тем самым кто из нас в этом доме доминант. Прижимаюсь ноющим от переизбытка спермы стволом между ягодиц Милены. Яро толкаюсь в анальную дырочку, выбивая из Милены громкий стон.

Она орёт, её тело трясётся как в конвульсиях, будто её током шарахнуло.

О, да! Теперь я трахаю свою любовницу в задницу, при этом властно смотрю испуганному Лисёнку в лицо.

Я ускоряюсь, жестко сжимаю ягодицы, тараню звезду Милены на всю длину, а сам на девчонку глазею, так голодно глазею, словно её трахаю вместо Милены.

Алиса трясётся, отшатывается назад. Спиной к стене прилипает, почти на пол падает.

Кончив, я вскакиваю с кровати и на полном ходу несусь к девчонке. Даже трусов не надеваю. Смысл? Насмотрелась.

— Вон пошла… — люто рычу, приближаясь.

Хулиганка собирается бежать, но я настигаю её в два счёта.

Хватаю! Она застывает в моих руках как неживая. Наверно и сердечко не бьётся от страха. Жёстко прижимаюсь к ней сзади, к её спине.

Глупой овечке не по силам тягаться с волком.

— Я сказал. Быть тихой. Сидеть.

— Прости… те. Я хотела попить водички, — мямлит, аж заикается.

— И как?! Попила или… — прижимаюсь к ней членом. — Или потекла?

Блять. Опять встал. За секунду копьём поднялся. Я твёрдый, сцука, как мрамор. Нереально вставило от этой смачной жопки.

— Нет! Да как вы смеете?

Я почти срываюсь. Задираю край халатика и щупаю трусики девчонки.

Не могу контролировать жажду по ней. когда запах её слышу и влагу на пальцах чувствую. Её много. Очень. Океан вкусно пахнущей смазки.

Треск ткани. Я нахрен сдираю с неё долбанные трусики! Как трофей на палец наматываю, но при этом выжимаю, проверяя насколько сильно она заведена.

— Мокрющие. Как после стирки…

Я в конец дурею! Провожу мокрыми трусиками по члену.

Остановись. Немедленно!

Рычит внутри меня голос здравого разума.

Пообещал ведь Смирнову, что не трону его дочь. Три месяца.

О-о! Это будет треш. Жестокая пытка.

— Вон пошла! — ору во всё горло. — Иначе я тебе устрою… Весёлую ночку!

Нахалку как ветром сдувает. А я тяжело дышу. Весь дрожу.

Проклятье! Я опять возбуждён. Нереально. На взводе.

Сдохну от того, как сильно желаю Лису!

Надо что-то срочно делать. Я, больше не я. А чёртов дикий зверь!

Убью кого-нибудь. Клянусь. Сперма остро давит на головку.

И мне больно! Да так сильно, что яйца дымятся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Саид, котик! — хнычет Милена, выглядывая в коридор.

— Сюда иди, — грубо приказываю я и хватаю за патлы блондинистую мочалку.

Прямо в дверном проходе ставлю её на колени и дико имею в горло.