Добрые феечки Нью-Йорка - Мартин Миллар

Записка от китайских фей с ультиматумом оказалась страшным ударом для Керри и Мораг:

ВЕРНИТЕ ЗЕРКАЛО, А НЕ ТО НЕ ОТДАДИМ ВАЛЛИЙСКИЙ МАК.

Керри во все глаза глядела на записку. Невероятно — просто какая-то мистика.

— Как они смогли забрать валлийский мак? Откуда они узнали, где он? Почему догадались, что он мне очень нужен? И каким образом они выяснили, что зеркало украла именно я?

Мораг сделала мертвую петлю в воздухе и опустилась на плечо Керри.

— Многие вещи феи просто чувствуют, — объяснила она. — Скорее всего, выследив меня после прискорбного инцидента с омарами, они почуяли, что я была в том магазине, где пропало зеркало. Возможно, они с тех самых пор меня искали, а когда обнаружили, то при первой же возможности совершили налет на твою квартиру… Ты сегодня ходила в жилете, поэтому зеркала они найти не смогли, но взяли что-то другое. Может, внутреннее чутье подсказало им, что валлийский мак для тебя очень ценен. С другой стороны, может быть, все дело в том, что ты написала над ним красными чернилами: «Это моя самая большая ценность».

Мораг вызвалась совершить обмен.

— Я уверена, что все пройдет спокойно. Мы, феи, — существа разумные, я просто спишу все на недопонимание. Если не сработает, я скажу, что ты — клептоманка, проходящая в данный момент курс лечения.

— В жизни не встречала такого неприятного покупателя, — сказала продавщица магазина здорового питания напарнице. — Можно подумать, я ему руки выкручивала, лишь бы он купил ореховую смесь.

— Чем ты ему не угодила?

— Шут его знает. Типа, я сговорилась с какими-то феечками, которые хотят отравить весь город.

— Вот извращенец! А куртку его видала?

Обе содрогнулись.

Динни брел домой. В свете сегодняшних событий удовольствие от того, что он как следует нахамил продавщицам, оказалось слишком слабым, и настроение так и не поднялось.

Он швырнул орехи на полку и улегся подремать.

Мораг кружила над Канал-стрит. Ей было немного не по себе оттого, что предстояло встретиться лицом к лицу со всем китайским фейским кланом, но она не сомневалась, что все кончится хорошо, и она вернется к Керри с сушеным цветком. Очень важно, чтобы Керри выиграла на конкурсе Ассоциации искусств жителей Восточной 4-й улицы, потому что это очень ее обрадует, а Мораг прочла в медицинском справочнике в книжном магазине на Второй авеню, что для страдающих болезнью Крона очень важно хорошее настроение. Несчастная Керри с большой вероятностью окажется больной Керри, а у больной Керри хирург скорее вырежет часть внутренностей.

Тем временем Хизер отправилась в недалекое путешествие в Китайский квартал за листьями китайской капусты.

«Как это все же благородно с моей стороны, — размышляла она, беспечно расчесывая волосы, пока почтовая машина везла ее по Бродвею на Канал-стрит. — Да я могла ему подсунуть старые капустные листья. Он бы в жизни не отличил. Но в рецепте сказано “листья китайской капусты”, и вот я уже иду на дополнительные усилия — и все ради Макинтоша в беде».

Она посмотрела на ослепительно голубое небо и замерла. Прямо над ней парила Мораг в окружении странных желтолицых фей. Хизер особой фейской чувствительностью не обладала, но сразу ощутила враждебность, исходившую от чужаков по отношению к Мораг. В этот момент они, похоже, пытались отобрать у нее сверкающую брошь.

Обнажив меч и выхватив скиан-ду, она взвилась в воздух.

— Отпустите мою подругу, — закричала она, ныряя в летучую толпу и яростно размахивая мечом.

Динни мирно дремал, не замечая четверых пуэрториканцев, которые играли в футбол теннисным мячиком у него под окном.

— Тревога по клану! — завопила Хизер к великому неудовольствию Динни. Она ворвалась в окно, волоча за собой Мораг. — Вероломное нападение орды желтолицых фей!

— Чего?

— Мечи наголо! Они наступают с холмов!

— Перестань орать.

— Баррикадируй двери! — вопила Хизер. — Труби в рога!

— Да заткнешься ты, наконец, вот придурочная! — возмутился Динни. — Какого черта врываешься сюда и орешь как резаная. Ты же знаешь, после обеда я сплю.

— Плевать на твой сон. На нас движутся желтолицые феи с неведомым оружием!

— Господи, ты же не у себя в горах.

— Мне пришлось с боями прорываться сюда от Канал-стрит. Хорошо, что я великолепно владею мечом. В какой-то момент мы умчали на полицейской машине, но они будут продолжать преследование, это точно. Ну же, Мораг, — она повернулась к подруге, — обнажай меч.

Настроение Хизер сменилось — теперь она была вся презрение. Она вскочила на подоконник и принялась маршировать взад-вперед.

— Ну, кто на меня? — заорала она в окно. — На кошку задумавши, рукавицу имай!

Последняя фраза была начертана на гербе клана Макинтошей и даже по шотландским стандартам звучали несколько туманно.

Она перегнулась через подоконник, чтобы посмотреть, нет ли врагов. Врагов видно не было.

— Ага! — провозгласила она. — Похоже, мне удалось оторваться. Ха! Чтобы жалкая горстка цветных фей захватила сражающегося Макинтоша! Да никогда.

Она в последний раз пригрозила мечом всему миру и соскочила внутрь комнаты.

— Мораг, пусть мы в чем-то расходимся, но никто не смеет сказать, что я бросила тебя в беде.

Оглушенная последними событиями, Мораг тряхнула головой.

— Хизер, — сказала она. — Ты полная идиотка.

Магента продолжила свой поход, сияя от удовольствия. Несомненно, боги на ее стороне. И она заслужила их расположение: при каждом удобном случае она консультировалась с Зевсом, Аполлоном и Афиной и всегда прислушивалась к их советам.

Только вчера молодая хипушка лишила Магенту мака. Потрясенная этим поражением, она присела, чтобы посоветоваться с оракулом — внутренностями мертвого голубя. Какой-то шум в небе заставил ее поднять глаза, и ее взору предстала битва крылатых персидских демонов.

Может, Кир и мертв, но она не вернется домой с пустыми руками. С неба на колени Магенты упали трехцветковый валлийский мак и сверкающее восьмиугольное зеркальце. С первого взгляда определив ценность трофеев, Ксенофонт подобрал их и поспешил прочь.

— Откуда мне было знать, что ты занимаешься какими-то темными делишками по поручению этой кретинки Керри! — негодовала Хизер. — Я думала, тебя грабят!

Возмущению Хизер не было предела. Она рисковала жизнью, чтобы спасти свою соотечественницу, а в благодарность услышала только ругань.

— Теперь у нас ни зеркала, ни цветка. Ты все испортила. Ну почему ты всегда повсюду суешь свой нос? А лучше сказать — меч.

— Мы, Макинтоши, привыкли сражаться, — холодно ответила Хизер. — Не забывай, что нам приходилось веками сдерживать проклятых Камеронов.

— А я думал, этим занимались Макферсоны, — заметил Динни.

— У нас тоже с Камеронами родовая вражда. Это было сурово, но не на так, как с грязными Коминами. Вот то была вражда так вражда. Земля усеяна трупами!

Динни страдальчески покачал головой. Мораг удалилась в раздражении.

— Пошла она к черту, — презрительно бросила Хизер. — Больше я ради нее рисковать жизнью не стану. А любопытно было узнать, что Керри хочет выиграть конкурс Ассоциации искусств жителей Восточной 4-й улицы. Это информация, без сомнения, очень для нас полезна. — И она снова заговорила о диете. — Пока что тебе придется обойтись без листьев китайской капусты.

— Что? Ты хочешь сказать, что я должен есть эти орехи безо всего? Ты же обещала зелень!

— Сам посуди, могу я вернуться с охапкой капустных листьев, когда там весь рынок кишмя кишит желтолицыми феями, которые так и норовят проткнуть меня своими кривыми мечами и топориками изрубить? Придется тебе обойтись без листьев. А теперь, извини, я ушла — мне полагается выпивка.

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ

— Ведь ее же можно починить?

— Нет, нельзя.

Мораг лежала ничком на подушке, уткнувшись головой в кассету с новым альбомом «Л-7».[16] Обычно крики этих девок, и то, как они лупили по своим гитарам, ей нравилось, но теперь она была в глубочайшей и неизлечимой депрессии. Спасательная экспедиция, которую она организовала, с треском провалилась, а скрипка как была разломанной, так и осталась.

— Эту скрипку сделал Каллум Макхарди, а он — величайший шотландский мастер. Макхарди — что люди, что феи — всегда делали лучшие скрипки. На эту скрипку у Каллума ушло три года работы, и после этого он целый год ждал, прежде чем можно было ее отлакировать. Она сделана из клена, сосны, черного дерева и самшита, а состав своего янтарного лака Каллум держит в строжайшем секрете. И вот она сломалась! Я даже не знаю, смог ли бы сам Каллум Макхарди отремонтировать ее в своей мастерской под священным ясенем. А здесь кому ее чинить?