Океан сказаний - Сомадева

Однажды к царю пришел божественный мудрец Нарада и увещал его не увлекаться чрезмерно охотой, таящей в себе непредвиденные опасности, и тоже предрек рождение у Удайаны и Васавадатты сына, истинного воплощения Бога любви Камы, и этот сын по воле судьбы, как сказал Нарада, на целую кальпу станет верховным повелителем видйадхаров.

В положенное время царица понесла под сердцем, и стало ее занимать все, что касалось видйадхаров, и приходили к ней сны, будто бы слетались они к ней и брали с собой в полет, а когда просыпалась, то и наяву хотелось ей того же. А тем временем жена министра Йаугандхарайаны родила сына, которого нарекли Марубхути. Родила сына и жена полководца Руманвата, и этого мальчика назвали Харишикхой. Обрадовала сыном и жена Васантаки, и младенцу дали имя Тапантаки, и жена начальника стражи Нитйодитйи, прозванного Итйакой, тоже родила сына, нареченного Гомукхой. После того как они родились, небесный голос возгласил, что всем им предстоит стать советниками сына повелителя. Сама же царица решила, что семейными жрецами ее будущего сына станут близнецы Шантисома и Вайшванара, сыновья нищей брахманки Пингалики, которой Васавадатта оказала покровительство.

Настал наконец день, когда царица Васавадатта разрешилась от бремени и родила сына, и весть об этом разнеслась по стране, прежде всего достигнув блистательного Удайаны, и он сам поспешил взглянуть на сына, свою давнюю мечту. Ликовал отец, ликовали министры и все подданные, и раздался с небес божественный голос, возгласивший: «Родился у тебя, Удайана, сын, истинное воплощение Бога Камы, и нареки его Нараваханадатгой, и со временем станет он верховным повелителем видйадхаров».

Много дней длилось великое торжество по случаю рождения царевича, и время шло, и отец уже с любовью наблюдал, как малыш делает первые шаги, и наслаждался тем, как лепетал он первые слова и как стали сыну друзьями Марубхути, Харишикха, Гомукха, Тапантака, а также племянники жреца Шантикары, сыновья нищей брахманки Шантисома и Вайшванара, и были они сердечно привязаны к нему и неразлучны с ним, словно его собственные добродетели.

КНИГА ВТОРАЯ

Начало рассказа

(перевод И.Д.Серебрякова)

Как некогда напиток бессмертия возник из океана, взволнованного раскачиванием Мандары, так этот рассказ возник из уст Хары, взволнованного страстью к дочери благородного Гириндры. Те, кто без промедлений вкусят его сладости, избавятся от препятствий, добьются успеха и еще на земле по милости Бхавы достигнут сана Бога

2.1 ВОЛНА ПЕРВАЯ

Да хранят вас капли пота Вибху, выступившие на его теле в объятиях Гаури; ими, словно водным щитом, хотел защититься Кама, страшась пламени глаза Вибху. Слушай удивительный рассказ о видйадхарах, который сам Шива поведал на горе Кайласе лучшему из ганов — Пушпаданте; Пушпаданта, родившись на земле в облике Вараручи, рассказал его Канабхути; от Канабхути его услышал Гунадхйа, а от Гунадхйи — Сатавахана. Есть страна, известная под именем Ватса. Видно, создал ее Творец, чтобы был на земле соперник небу, способный умерить его гордыню. Посреди этой страны есть большой город под названием Каушамби — место услад Лакшми, цветок лотоса на земле. В Каушамби царствовал Шатаника, потомок рода пандавов, сын Джанамеджайи, внук царя Париикшита и правнук Абхиманйу. Прапрадедом Шатаники был Арджуна, силу рук которого испытали на себе могучие руки Шивы, а в супруги себе избрал Шатаника землю и царицу Вишнумати; земля дарила царю драгоценные камни, Вишнумати же не сумела подарить ему сына. Однажды, когда царь, увлеченный охотой, бродил по лесу, он повстречался с аскетом Шандилйей. Шандилйа, лучший среди аскетов, узнал, что царь жаждет сына, и явился в Каушамби. Там он приготовил жертвенное кушанье, освятил его чтением мантр и дал съесть царице. Вскоре у царя родился сын, которого назвали Сахасраникой, и он придал новый блеск славе своего отца, подобно тому как воспитанность придает блеск добродетели. Спустя некоторое время Шатаника сделал своего сына наследником, а сам предался утехам гарема и мало думал о делах царства. Когда началась битва с асурами, Шакра, нуждаясь в помощи царя Шатаники, послал к нему вестника Матали. Шатаника поручил заботы о сыне и царстве главному министру Йугандхаре и первому полководцу Супратике, а сам отправился вместе с Матали к Шакре, чтобы сразиться с асурами и истребить их. На глазах Васавы он убил Йамаданштру и многих других асур, но в той же битве встретил и свою смерть. Его тело принес обратно Матали, царица вслед за мужем взошла на погребальный костер, а царский сан достался в удел его сыну Сахасранике. И удивительно! Когда Сахасраника ступил на отцовский трон, головы всех царей на земле склонились, как бы придавленные тяжелым грузом. Вскоре после этого Шакра устроил празднество по случаю победы над врагами и послал Матали пригласить на небо Сахасранику, сына своего друга. В саду Индры Сахасраника увидел, как веселятся Боги вместе со своими прекрасными подругами, и почувствовал что-то похожее на печаль, оттого что сам не имел достойной жены. Тогда Васава, угадав его мысли, сказал ему: «Царь, довольно грустить! Желание твое исполнится. Ибо родилась на земле та, которая давно уже предназначена быть тебе достойной супругой. Выслушай об этом одну историю, которую я хочу рассказать тебе:

Как-то раз, желая повидать Прародителя, явился я к его двору. Вслед за мной пришел некий васу по имени Видхума. Когда мы стояли подле Брахмана, подошла к нему и апсара по имени Аламбуша. От порыва ветра с нее слетело платье, и, увидев аспару нагой, этот васу оказался во власти любви, да и она не могла отвести от него глаз, плененная его красотой. Заметив это, Рожденный из лотоса взглянул на меня, и я, угадав его желание, проклял их с гневом: «Да постигнет вас, потерявших стыд, рождение в мире смертных. Там будете вы оба мужем и женой!» Этот васу возродился в твоем облике, царь Сахасраника; он стал сыном Шатаники и украшением лунной династии. А эта апсара родилась в Айодхйе, она — дочь царя Критавармана. Зовут ее Мригавати, и ей суждено быть твоей женой». От этих слов, как от порыва ветра, вспыхнул внезапно огонь любви в пораженном страстью сердце царя. Вслед за тем Шакра с почетом отпустил его, предоставив ему собственную колесницу, и Сахасраника в сопровождении Матали отправился в свою столицу. Но только он тронулся в путь, апсара Тилоттама, почувствовав к нему любовь, окликнула его: «Царь, я хочу тебе кое-что сказать, подожди немного». Однако он, весь в мечтах о Мригавати, не услышал ее голоса и проехал мимо. Тогда пристыженная Тилоттама разгневалась и прокляла его: «Тебе, царь, на четырнадцать лет предстоит разлука с той, которая настолько завладела твоими мыслями, что ты не расслышал моих слов». Один Матали услыхал это проклятие, а царь, стремясь поскорее к любимой, на колеснице поехал в Каушамби, хотя мыслями был в Айодхйе. Затем, весь во власти страстного нетерпения, он поведал Йугандхаре и другим министрам все то, что рассказал ему Васава о Мригавати, и, не желая ни минуты медлить, направил в Айодхйу посла, чтобы просить руки этой девушки у ее отца Критавармана. Посол передал Критаварману просьбу царя Сахасраники, и тот, охваченный радостью, сообщил о ней царице Калавати. Калавати на это сказала ему: «Царь, нет сомнений, что нужно выдать Мригавати за царя Сахасранику. Я вспоминаю, что именно это говорил мне однажды во сне некий брахман». Тогда обрадованный царь показал послу Сахасраники мастерство Мригавати в танце, пении и иных искусствах, и тот убедился в ее несравненной красоте. Так отдал Критаварман царю Сахасранике свою дочь, которая, казалось, вся была соткана из драгоценных камней, словно воплощенная луна. Брак Сахасраники и Мригавати был подобен соединению знания и разума: их достоинства обогащали друг друга. Прошло немного времени, и у министров царя родились дети: у Йугандхары родился сын Йаугандхарайана, у Супратики — сын по имени Руманват, а у того, кто был товарищем царя в его развлечениях, родился сын Васантака. Спустя несколько дней и царица Мригавати, побледневшая и осунувшаяся, зачала ребенка от царя Сахасраники. Как-то раз она, от которой супруг не отводил своих взоров, попросила его исполнить одну ее прихоть: дать ей искупаться в пруду, наполненном кровью. Царь, покорный ее желанию, но оставаясь верным добродетели, приказал вырыть пруд и растворить в воде красные краски так, чтобы казалось, будто он полон крови. Когда царица в нем искупалась и кожа ее окрасилась в красный цвет, внезапно прилетела птица из рода Гаруды и, приняв царицу за кусок мяса, схватила ее. У Сахасраники в тот же миг помутился от ужаса рассудок, и его покинуло мужество, как будто оно пустилось вдогонку за царицей, которую неизвестно куда уносила птица. Его сердце настолько было привязано к любимой, что поистине и его похитила эта птица, и царь, лишившись чувств, упал на землю. Спустя мгновение, когда он снова пришел в себя, к нему подошел Матали, который своим божественным разумом узнал о случившемся и спустился с небес. Чтобы утешить царя, он рассказал ему о проклятии Тилоттамы, которое он слышал, и о том, что оно но будет длиться вечно, а затем удалился. «Увы, любимая! Исполнилось желание этой негодной Тилоттамы», — такими и иными словами изливал царь охватившее его горе. Но он уже знал, каково его проклятие, советники его ободряли, и царь, в надежде на грядущее свидание, старался поддержать в себе волю к жизни. Между тем могучая птица, которая унесла Мригавати, скоро поняла, что царица живая, и бросила ее, по воле судьбы, на Восточной горе. Когда птица оставила ее и улетела, царица, полная горя и страха, увидела, что она лежит на склоне неприступной горы, и почувствовала себя совсем беззащитной. Одинокая, прикрытая лишь нижней рубашкой, она горько плакала, а тут еще из лесу появилась громадная змея и хотела ее проглотить. Но царице суждена была благая участь, и божественный муж, оставшийся невидимым, спас ее и убил эту змею. Тогда она сама, желая себе смерти, бросилась навстречу дикому слону, но и он, словно из сострадания, пощадил ее. Удивительно, что даже дикое животное не растоптало ее, когда она кинулась ему под ноги! Однако чего не случается по воле Ишвары! И вот, стоя на краю пропасти, утомленная ношей, которая обременяла ее чрево, царица вспомнила о своем муже и зарыдала во весь голос. Ее рыдания услышал один молодой аскет, который пришел в лес, чтобы набрать плодов и кореньев. Он приблизился к царице, олицетворявшей собой саму скорбь, и расспросил обо всем, что с ней случилось. Утешив ее, как мог, с сердцем, полным жалости, он отвел Мригавати в обитель аскета Джамадагни. Там, как воплощенное сострадание, встретил царицу Джамадагни, излучавший вокруг себя такое сияние, что казалось, над Восточной горой никогда не заходит солнце. Она бросилась к его ногам, а этот аскет, милостивый ко всем, кто нуждается в помощи, узрел своим всевидящим оком, что она опечалена разлукой, и сказал ей: «Здесь в обители, дочь моя, у тебя родится сын — опора рода своего отца. И с мужем твоим суждено тебе свидеться; не печалься!» Так сказал аскет, и добродетельная Мригавати, у которой появилась надежда на встречу с мужем, осталась жить в этой обители. Спустя некоторое время, подобно тому как общение с добродетельными порождает благородное поведение, так она, безупречная, родила достойное высших похвал сокровище — сына «Родился великий царь по имени Удайана. Он стяжает великую славу, и будет у него сын, который станет владыкой над всеми видйадхарами!» — вот какие слова прозвучали в этот момент в воздухе, и они наполнили сердце Мригавати давно уже забытой ею радостью. Маленький Удайана постепенно подрастал в обители отшельников, и вместе с ним, словно его сверстники, росли присущие ему от природы достоинства. Под надзором Джамадагни он выполнял все обязанности, надлежащие кшатрийу, обучался различным наукам, а когда стал юношей, то и военному искусству. Его мать Мригавати, из любви к нему, сняла со своего запястья браслет, на котором было начертано имя Сахасраники, и надела ему на руку. Однажды, когда Удайана охотился за ланью, он, бродя по лесу, увидел змея, которого поймал дикий горец. Почувствовав жалость к красивому змею, Удайана сказал этому горцу: «Прошу тебя, отпусти этого змея». На это горец ответил: «Господин, в нем все мое пропитание. Ведь я беден и живу только тем, что умею укрощать змей. Змей, который был у меня раньше, недавно умер, и я долго блуждал по лесу, прежде чем поймал вот этого, приручив его с помощью заклинаний и особых трав». Услышав слова горца, великодушный Удайана отдал ему браслет, который он получил от матери, и тот освободил змея. Взяв браслет, горец удалился, а обрадованный змей подполз к Удаяне и сказал ему: «Меня зовут Васунеми, я старший брат Васуки. За то, что ты меня спас, возьми эту лютню, чарующую звучанием своих струн и настроенную на деления в четверть тона. Возьми у меня также листья бетеля и чудесную мазь, от которой венки никогда не вянут, а краска, нанесенная на лоб, не тускнеет». Отпущенный змеем с такими дарами, Удайана пошел в обитель Джамадагни, и его возвращение, словно дождь амриты, осчастливило его мать. Между тем горец, который, скитаясь по лесу, получил по воле судьбы от Удайаны браслет с царским именем, пытался продать его на рынке. Он был схвачен царскими стражниками и отведен во дворец. «Откуда ты взял этот браслет?» — спросил его печальный царь Сахасраника. Тогда горец рассказал царю историю о том, как он получил браслет, после того как поймал на Восточной горе змея. Когда царь Сахасраника выслушал рассказ горца и узнал браслет своей любимой, у него закружилась голова от надежд и сомнений. Тут раздался божественный голос: «Кончился срок твоего проклятия, царь! Знай, что твоя жена Мригавати живет вместе с сыном на Восточной горе в обители Джамадагни». Эти слова так обрадовали царя томимого зноем разлуки, как измученного жарой павлина радует ливень. Еле-еле дождался нетерпеливый царь, когда кончится этот день, показавшийся ему бесконечно долгим. А на следующее утро, сделав горца своим проводником, царь Сахасраника вместе со всем войском отправился к обители отшельников на Восточной горе, чтобы поскорее отыскать возлюбленную свою жену.