Счастливый поцелуй - Линзи Стивенс

— Ты намекаешь… — начала Мойра Макканн, но Джасмин остановила мать, положив руку ей на плечо.

Джасмин не могла оторвать взгляд от глаз Лореллы. Ее напугало то, что она в них увидела. Было еще что-то, кроме предстоявших экзаменов Кейла…

— Так что же ты хочешь сказать, Лорелла? — тихо спросила Джасмин. — Дело не просто в экзаменах Кейла, верно?

— Лучше оставим это. Кейл вряд ли будет доволен, если я стану обсуждать… ну, что бы то ни было. — Она замолчала и стала нервно теребить пальцами воротник блузки.

— Я люблю Кейла, — не таясь, заявила Джасмин, — и думаю, что и он меня тоже любит.

Ее мать обернулась к ней с мрачным удивлением на лице.

— Ты в него влюблена? Но вы едва знакомы.

— Ах, Джасмин… — Лорелла устало опустилась на стул и вздохнула. — Наверное, нельзя мне в это вмешиваться.

— Что бы ты ни имела в виду, давай договаривай, — сказала Джасмин с самоуверенностью, от которой через минуту-другую не осталось и следа.

— Может, тебе лучше поговорить с Кейлом? — с чувством неловкости произнесла Лорелла.

— О чем поговорить? — спросила Мойра, но ни Лорелла, ни Джасмин не обратили внимания на ее вопрос.

Комната наполнилась тяжелой, гнетущей тишиной. Наконец Лорелла откинулась на спинку стула, приняв решение:

— Извини, Джасмин. Кейл уже связан с другой женщиной.

— Нет. — Джасмин замотала головой. — Неправда. — Пока она произносила эти слова, ее сковывало страшное предчувствие. Она вспомнила несколько случаев, когда Кейл становился стесненным и замкнутым, когда, казалось, он ускользал от нее. — Он бы сказал мне, — в отчаянии добавила она.

— Это правда. У него есть ребенок, маленький мальчик. Они живут недалеко отсюда. Тебе надо об этом знать, Джасмин, пока ты не запуталась еще больше. Я люблю своего сына, но мне небезразлично и что станет с тобой, Джасмин. Я не хочу, чтобы ты пострадала.

Джасмин снова помотала головой.

— Нет. Я тебе не верю, — с чувством произнесла она, потом повернулась и вышла. Она поспешила к себе в комнату и, войдя, заперлась изнутри.

Пострадала! Это слово все еще звучало в ее ушах. Ее мать стучала в дверь, кричала, чтобы она вышла, но Джасмин ответила, что хочет остаться одна, и наконец мать ушла.

Джасмин шагала взад-вперед по своей спальне, потом тяжело опустилась на край кровати, в полном шоке, из которого ее вывел только шум подъезжавшего к дому автомобиля. Это был Кейл.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем шаги Кейла послышались в коридоре и замерли у ее двери. Его мать, конечно, уже успела поговорить с ним, предупредить его.

— Джас, открой.

Она кинула взгляд на дверь и заметила свое отражение в трюмо. Лицо белое как мел, осунулось, губы почти без кровинки. Она чувствовала, что вряд ли сможет шевельнуться, встать, пройти через комнату, если бы даже и захотела. Но теперь, когда Кейл пришел, ей и не хотелось встречаться с ним, не хотелось услышать от него правду.

— Прошу тебя, Джас. Открой. Дай мне объяснить тебе.

Его слова резанули как нож и застряли у нее в сердце. Объяснить. Одно это слово выделилось из остальных. Если было что объяснять, значит, был и проступок. Неужели все правда?

Как в тумане, она медленно подошла к двери и повернула ключ. Кейл распахнул дверь, но не попытался войти. Их глаза встретились, и если бы даже она не расслышала предупреждения в его словах, то у него на лице она увидела признание вины.

— Так это правда? То, что мне сказала твоя мать? — спросила Джасмин безжизненным голосом. Единственное, чего она хотела, — это сжаться в комок и отгородиться от всего на свете.

— Она не имела права… — Кейл замолчал и вздохнул. Дрожащими пальцами он пригладил свои темные волосы. — Боже мой, Джас, я искал слова, чтобы сказать тебе, объяснить с самого начала, но… — Он покачал головой. — Я все не мог.

Ее разрывали на части боль и негодование. Голубые глаза Джасмин гневно сверкнули.

— Искал слова! — швырнула она ему в лицо. — Неужели это так сложно? Неужели нельзя было сказать просто правду: у меня есть жена и ребенок. В этом нет ничего непонятного. Я бы уловила смысл твоих слов.

— Джас, ты не поняла, — начал он, но Джасмин его перебила:

— Не настолько же я непонятлива, Кейл. Поверь, я бы поняла. В этом нет ни малейшей двусмыслицы.

— Я имел в виду, что бывает не так, как кажется. Не бывает только черного или только белого.

— Ты хочешь сказать, что ты не женат и у тебя нет ребенка?

— Да, у меня есть сын, но…

— То есть ты не был свободен и не имел никакого права завязывать со мной отношения, так? — срываясь, спросила Джасмин, а он протянул руку, чтобы ухватиться за косяк, как будто потерял равновесие.

Он опустил глаза под ее взглядом.

— Нет, Джас. Не имел… — выдавил он из себя.

— По-моему, нам больше нечего сказать друг другу, так ведь? Осталось только распрощаться. Я уеду отсюда, как только достану билет на самолет до Сиднея.

— Я не хочу, чтобы ты уезжала.

— А я не хочу оставаться, — холодно ответила она, и все ее чувства покрылись корочкой льда. — Теперь уходи отсюда, Кейл. Мне надо укладывать вещи.

— Джас!

— Не хочу с тобой разговаривать и вообще не хочу тебя больше видеть. — Она твердой рукой закрыла перед ним дверь и повернула ключ в замке. И только после этого беззвучно расплакалась. Слезы лились ручьями по ее щекам и мочили футболку.

И вот спустя пять лет… и бесчисленное количество проплаканных ночей Джасмин опять здесь. Она сказала тогда, что вообще больше не хочет видеть Кейла. Она повторяла себе это все пять лет.

Но она его увидела. Вот почему она вернулась в Трокли: в глубине души она хотела снова с ним увидеться… что бы ни побуждало ее к этому. Она и теперь хотела его видеть. Сознание того, что он не свободен, что она любит его, как прежде, только обостряло боль воспоминаний.

Джасмин высморкалась и села прямее на диване. Ей надо уехать. Однажды она уже уехала и сможет уехать снова. Оставаться совершенно немыслимо. Не станет же она сознательно добиваться разрыва между Кейлом и матерью Тоби!

Она услышала шаги Кейла по навощенному деревянному полу и поспешила взять себя в руки. Однако отвела глаза, когда он подошел и молча сел на диван рядом с ней, не касаясь ее, однако чересчур близко. Она вся затрепетала и снова испытала тоску по тому, что могло бы быть, но не случилось.

Тяжелое молчание затянулось, потом Кейл наконец, вздохнув, взял ее руку в свою.

— Спасибо, что помогла с елкой, — сказал он. — Для Тоби все эти хлопоты с украшением — большое событие.

— Мне это доставило удовольствие, — сухо ответила она и отняла руку.