Одинокая волчица - Светлана Бестужева-Лада

Я смогла только простонать сквозь зубы. Но и этот звук был истолкован неправильно.

— Ты рада? Я так и думал. Значит, завтра…

— Завтра я поеду присматривать подвенечное платье, — отрезала я, потеряв всякое терпение. — Только тебя на свадьбе не будет, ты уж извини. Все, у меня гости, мне пора бежать. Рада была тебя услышать. Пока!

Терпеть не могу быть невежливой, но другого выхода у меня просто не оставалось. Да ещё Андрей смотрел на меня с нескрываемой издевкой. Еще бы — такое представление и совершенно бесплатно!

Я не стала ничего объяснять и предпочла молча вернуться в комнату. Павел с Милочкой, похоже, пришли к какому-то соглашению, потому что он нежно держал её за руку, а Милочка сидела с закрытыми глазами и почти спокойным выражением лица. Увидев меня, Павел выпустил руку своей ненаглядной и резво вскочил на ноги:

— Мы, пожалуй, поедем. Я провожу Милочку, ей нужно выспаться. А завтра приедем к вам: думаю, что я в Белых Столбах пригожусь, а Милочке действительно нужен свежий воздух.

С большим трудом я уговорила их выпить чаю. В общем, конец вечера оказался безнадежно скомканным — и видит Бог, не по мой вине. Павел с Милочкой уехали, мы с Андреем молча и быстро помыли посуду и навели в квартире относительный порядок. Время было детское — часов девять — и я предложила скоротать оставшийся вечер у телевизора. Идея была, прямо скажем, не слишком удачная: в программе значился очередной американский боевик по одному каналу и очередная отечественная «чернуха» — по другому. Ни то, ни другое смотреть как-то не хотелось. Но в качестве альтернативы предлагалось ток шоу «Я сама» на тему о том, сколько мужчин одновременно может быть у современной женщины. Ей-богу, впору удавиться!

Но что могло случиться с тетей Таней? Это меня волновало значительно больше, чем все телевизионные страсти вместе взятые. Я снова позвонила Елене. Та старалась не дать эмоциям себя захлестнуть, но так явно обрадовалась тому, что поедет на дачу не одна, а с несколькими помощниками… Галка ей уже сообщила, что заедет за ней, и что нас будет в общей сложности пятеро. Три плюс два, как в старой кинокомедией. Только тут смешного ничего не было.

— Может, и к лучшему, что Санечка занят, — в очередной раз вздохнула Елена. — У них с мамой отношения как-то не сложились… Она все время ворчит, что он — темная лошадка, что я позволяю водить себя за нос и вообще — эксплуатировать. Почему? Да, денег он зарабатывает мало, но ведь не бездельничает же! И вообще, все приличные люди сейчас нищие, богатеют только проходимцы…

Мысль показалась мне свежей и оригинальной. Интересно, Елена сама до неё додумалась или это — перл её ненаглядного Санечки? Мужчины, приносящие в дом минимум возможного, всегда находили какие-то оправдания. А уж в отношения тещи с зятем посторонним лучше не соваться.

— Значит, завтра увидимся, — возможно более бодро закончила я. — Не нервничай, прими что-нибудь успокоительное и ложись спать. Утро вечера мудренее.

Банальности — это то, что лучше всего успокаивает других и сильнее всего раздражает применительно к собственной особе.

По опыту знаю.

Глава шестая

И была ночь и было утро — день третий. Третий день абсолютного безделья: одна книга сдана, за другую ещё не садилась, хотя сроки, как всегда, достаточно жесткие, и в результате через какое-то время придется устраивать штурмовщину и сидеть за компьютером по восемнадцать часов в сутки. Воистину, злейшего врага, чем я сама, у меня не было, нет и уж точно не будет.

На сей раз нашим с Андреем сборам ничто не помешало. Я исхитрилась не проспать, телефон молчал, как убитый, кофе так и быть не убежал на плиту, которую нужно было бы немедленно мыть, чтобы гуща не пристала намертво к белой эмали… Так что к десяти часам мы в полной боевой готовности ждали своих спутников и ровно без пяти минут десять раздался телефонный звонок.

— Это Павел, — сказал Андрей, бросив беглый взгляд на часы, и взял трубку.

— Есть. Будет сделано. Спускаемся.

Последнее слово относилось уже ко мне. Судя по всему, Павел звонил из машины, и скоро будет у нашего подъезда. Галку с Еленой мы решили подождать на улице: моя подруга была достаточно пунктуальна, ноне до такой степени.

Первым приехал Павел. Как мне показалось, несколько более кроткий, чем обычно. К моему глубочайшему изумлению, Милочка действительно была с ним. Скорее всего, ночь они посвятили выяснению отношений, потому что вид у них был примерно одинаковый: устало-умиротворенный. Более того, Павел выглядел ещё и значительно более мягким, чем обычно. А может быть, на нем так сказались два дня абсолютного безделья: после их с Андреем работы в ФСБ такое времяпрепровождение было, мягко говоря, необычным.

— А кто такая эта Елена? — спросил Павел, когда мы дружно закурили, чтобы скоротать ожидание.

— Елена — двоюродная сестра Галки, — отозвалась я. — Кузина, стало быть. Я с ней вижусь редко.

— Про кузину я уже слышал. А чем занимается, сколько лет?

— Врач. Была терапевтом, а теперь — администратор в частной медицинской фирме, зарабатывает бешеные деньги.

— С чьей точки зрения? — Павел как всегда жаждал конкретики.

— С моей и налоговой полиции, — удовлетворила я его любопытство. — Кормит семью. У тети Тани — только пенсия, сын недавно из армии вернулся и тут же женился, а муж там какой-то странный, я его никогда не видела, но, судя по всему, с претензиями и без денег. Стандартный вариант…

Андрей кашлянул, не громко, но, как мне показалось, со значением. Смысла значения я не уловила, но от дальнейших субъективных оценок на всякий случай воздержалась.

— Деньги даром платить не будут, работа у неё сумасшедшая. А возраст… Твоя ровесница, наверное, но выглядит моложе. Красивая…

Тут я осеклась уже сама и опасливо покосилась на Милочку. Хвалить другую женщину в присутствии невесты — не слишком умный ход. Но Милочка и ухом не повела, за что я её тут же зауважала. Терпеть не могу ревнивых женщин!

Тут во двор завернул знакомый «Жигуленок». Галка была человеком удивительно консервативным и в своем «стальном коне» души не чаяла. Те деньги, которые она вбухала в его ремонт, можно было бы с большим толком потратить на приобретение вполне приличной иномарки. Нет — ни в какую. Хотя… Если я периодически разговариваю со своим компьютером, то по чему бы Галке не очеловечивать легковую машину? Имеет право.

— Дамы прибыли, — оповестила я Андрея. — Ты хочешь, чтобы я поехала с ними или…

— Ценю твою деликатность, — откликнулся Андрей, — но этого явно хочешь ты. Садись к Галке, а мы поедем следом. Эскортом, так сказать. Благо дорогу я теперь знаю не хуже тебя.

— Это совсем нетрудно, — отпарировала я, — если учесть, что я вчера по ней первый день ехала.

Павел, который как раз в этот момент подошел к нам, досадливо поморщился:

— И как вам не надоест пикироваться? Хоть в обществе ведите себя солиднее. Взрослые люди…

— Пашенька, — пропела я с максимально доступной мне нежностью, — в душе я ребенок. И зачем мне эта самая солидность, посуди сам? Впрочем, давай спросим Андрея. Солнце мое, хочешь, я перестану тебя поддевать, а буду только нежно мурлыкать? С утра до вечера и с вечера до утра?

Андрей в притворном ужасе схватился за голову:

— С ума сошла? У меня диабет начнется! Сама подумай: сладкое круглые сутки!

Иногда я понимаю, что именно связывает нас с Андреем. Общее мироощущение, что ли. Точнее, склонность видеть в окружающем скорее комические, нежели трагические черты и готовность посмеяться прежде всего над собой. Ну а потом — над самым близким человеком. Не всем это, разумеется, нравится, многих — наоборот — активно раздражает, но в данном случае, как говорится, «Джейн нашла своего Джона».

Галка с Еленой вылезли из машины и присоединились к нашей маленькой группе. Подсознательно я отметила, что обе явно нервничают, но изо всех сил держат себя в руках. Семейная традиция! Даже в тех случаях, когда той или другой бывало рекордно плохо, они всегда бодро рапортовали родным и близким, что все как раз прекрасно и изумительно. Пожалуй, я была единственной, с кем Галка допускала почти полную откровенность и иногда жаловалась на жизненные тяготы. Елена — никогда.

— Ну, и каково мнение компетентных органов? — спросила Галка после первых приветствий. — Что могло произойти? Дома тетя не появлялась и никому из родных и знакомых не звонила. Тайна, покрыта мраком.

— Посмотрим на месте, — суховато ответил Павел.

Сухость была продиктована тем, что речь зашла каким-то образом и о его профессиональных качествах, а в этом вопросе он хиханек не терпел. Галку-то он как раз жаловал и не раз — прямо и косвенно — ставил мне в пример, как образец логичности и собранности. На что всегда получал стандартный, хотя, возможно, и не слишком остроумный ответ: