Пальмы, солнце, алый снег - Анна Литвиновы
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я присяду, Алена? Не возражаете?..
– Нет, конечно… Садитесь, – опешила я. И тут же (вот несдержанный язык!) выпалила: – А чем вам ваш Фрейд не угодил? Надоело, что постоянно мозги компостирует?
Ярослава присела за стол, открыла меню, улыбнулась и ответила:
– Нет, Яков Анатольевич тут ни при чем.
И слегка понизила голос:
– Не хочу за одним столом с Сашкой сидеть. Вон с той, рыжей…
«Эта которая позавчера у нее Антона пыталась отбить», – тут же отметила я.
И светски поинтересовалась:
– И чем же вам бедная крошка так насолила?
– Лично мне – ничем, – поморщилась Ярослава. И понизила голос почти до шепота: – Но на нее сегодня приступ откровенности напал. И она на тренинге такое нам выдала…
– В смысле?.. – не поняла я.
– У нас заведено: каждый участник тренинга обязательно рассказывает о своем самом за всю жизнь неблаговидном поступке.
«Во маразм!» – едва не выпалила я. Но вовремя удержалась и фыркнула:
– И что же? Эта Саша в детстве душила кошечек?..
– Хуже, – скривилась собеседница.
– Ой, расскажите, расскажите! – заинтересовалась я.
– Не могу. Мы обязательство подписываем – чужих тайн никому не разглашать, – вздохнула Ярослава.
Но по ней было видно: язык так и чешется.
– А вы никому и не разгласите, – сказала я.
Ярослава озадаченно уставилась на меня, так что пришлось объяснять:
– Я ведь – беременная, а беременные – они не люди.
– А кто? – улыбнулась Ярослава.
– Ну… мне муж как-то спьяну выдал: ты, мол, инкубатор для моего сына.
– Свинство, – припечатала Ярослава.
– Я ему тоже по физии залепила, – кивнула я. – Ну так расскажите про эту Сашку, пожалуйста!
– Ладно, – решилась Ярослава. – В конце концов, знают пять – узнают и пятнадцать.
Она захлопнула меню и велела подбежавшему официанту:
– Салат из свежих овощей без заправки и минеральную воду.
(Мне тут же захотелось сошвырнуть свою жареную картошку со шкварками под стол.)
– Эта Саша – владелица и исполнительный директор фирмы «Клевенский». Слышали про такую?
– Клевенский? Антивирусы? Конечно, слышала, – оживилась я.
– И что вы слышали? – приказным, будто я перед ней на ковре, тоном поинтересовалась Ярослава.
Ах ты, начальница недоделанная! Впрочем, по своей работе я привыкла терпеть и не такое. И потому спокойно ответила:
– Ну-у… Антивирус Клевенского – по-моему, единственный в нашей стране надежный. Им любой офисный работник пользуется. И что, неужели это она его разработала и внедрила?.. А с виду такая невзрачная…
– В том-то и дело. Владеет фирмой – она. И патент на антивирус – у нее. Только она его украла. У собственного брата.
Александра, кандидат наук и лауреат многочисленных конкурсов
К тому времени, когда Саша поступила в аспирантуру, Артем (он был старше двумя годами) свою диссертацию уже защитил и жил в полном шоколаде. Работал в известной западной фирме, успешно преподавал в родном институте, встречался с красивыми девушками, рулил шикарной машиной (правда, на педаль газа пришлось поставить специальную накладку), ездил на дорогие курорты… Любой другой мужчина на его месте каждое воскресенье бы обедню отстаивал – в благодарность, что жизнь до такой степени задалась. Но только не Артем.
Саша поражалась: чем больших успехов добивался брат, тем злей становился на язык и тем больше тосковал. И все чаще возвращался домой нетрезвый. Поддатый. Пьяноватый. А то и вовсе пьяный в стельку.
– Зачем тебе это надо? – допытывалась в такие дни Александра, помогая красноглазому, саркастичному, расхристанному брату дойти до спальни. – Обычно ведь с горя пьют, а ты – с чего?!
– Я тоже… с горя… – заплетающимся языком ответствовал Артем.
– Да в чем же твое горе?..
– Ох, отстань, амеба… Тебе все равно не понять.
Она и не понимала. Неужели взрослый, состоявшийся, успешный человек до сих пор переживает из-за своей хромой ножки?.. Или причина в чем-то ином?
Впрочем, теперь – когда цель в жизни поставлена – на причину ей было плевать. Наоборот, в ее же интересах, чтобы Артем пил как можно больше. И желательно в ее, Сашином, обществе.
Начала она с малого. Всегда старалась остаться дома тем утром, когда брат вставал после очередной попойки. Ждала, пока он, шаркая и чертыхаясь, выползет из своей комнаты в кухню. И едва Артем бессильно падал на табуретку, тут же подносила ему кружку ледяного пива.
– Амеба, отвали, – отмахивался брат. – Не буду я опохмеляться. Это путь в пропасть. Лучше воды плесни.
– Да брось ты, разве вода поможет?! – возмущалась сестра. – Как Гораций говорил: подобное лечат подобным.
– Не Гораций, а Гиппократ, тупица, – вздыхал Артем.
– А пиво, между прочим, остатки алкоголя в организме расщепляет, – вкрадчиво добавляла сестра. – Типа антиблокатора, во!
– Да ничего оно не расщепляет, – вздыхал брат.
Но на запотелую кружку, Саша видела, смотрел с вожделением. И, разумеется, не выдерживал. Просил:
– Впрочем, давай. Два глотка выпью.
Пил два глотка, а потом, когда на столе появлялись аппетитные, только что из духовки, черные сухарики с приправами и солью, пиво, разумеется, выпивалось полностью. Еще и за добавкой приходилось бежать – и очень скоро, гораздо раньше полудня, Артем приходил в состояние, идентичное вечернему. То есть был по меньшей мере сильно поддат. А иногда и в стельку пьян. И приходилось звонить в офис: предупреждать, что он сегодня не выйдет.
– М-меня т-так и с р-работы п-попрут, – жаловался он сестре.
«Скорей бы», – думала она. А вслух утешала:
– Не попрут. Ты для этого слишком талантливый.
Артема и правда пока не выгоняли, а Саша между тем приступила к следующему этапу своего плана.
Она полазила в Интернете, поговорила со знающими людьми и однажды вечером, когда Артем (большая редкость!) находился дома и был трезвый, позвала его:
– Пойдем на балкон, покурим!
– С какого перепуга на балкон? – пожал плечами брат.
Он обычно курил прямо в комнате, за компьютером – пепельница стояла на выдвижной полочке для CD-дисков.
– А я чем тебя угощу… – интригующе протянула сестра.
– Сигару, что ли, купила? – поморщился Артем. – Так поганую небось. Что ты в них понимаешь!
– Лучше, – усмехнулась Александра.
И протянула брату его первый косячок.
Травка, как ее уверили, была отборной – новый урожай, качественная выделка.
– Нет, амеба. Я эту дрянь не буду, – оттолкнул ее руку брат.
– Ну и зря, – равнодушно пожала плечами сестра и раскурила косячок сама. – Это же анаша, баловство. Согласно последним исследованиям, привыкания вызывает не больше, чем бокал шампанского в Новый год. В Голландии ее даже детям дают, чтоб засыпали лучше.
– Что за бред ты несешь… – поморщился Артем.
– А ты знаешь… вроде никакого опьянения, – выдохнула дым Саша. – Но краски вокруг стали ярче. И люди на улице красивые. И на душе так легко-легко… И голова, между прочим, потом не болит – не чета твоей водке.
– Опять бред, – повторил Артем.
Но уже не так уверенно.
– Да ты только попробуй. Не понравится – выбросишь.
И он, конечно, попробовал. И мир вокруг него тоже расцвел всем многоцветьем красок (а как иначе, если косячок ядреный, без единой примеси табака?). Черты его лица сразу разгладились, исчезла вечная недовольная морщина между бровей, губы растянулись в улыбке…
– Эй, амеба! Мне смешно на тебя смотреть! – заявил Артем после первой же затяжки. – Ты похожа на улитку, тебе говорили? У тебя такие дурацкие, круглые губки…
И Саша поняла, что она на правильном пути. И что не зря всякие умные доктора пишут: талантливые, типа Темки, люди на наркоту подсаживаются исключительно быстро, не чета простому народу. Какой-нибудь слесарюга может косячки всю жизнь покуривать, и хоть бы хны, а человек исключительный (брат, безусловно, таковым и являлся) попадет в зависимость от безобидной травки чуть ли не с первого раза… А уж если угощать его не только косячками, но и хашем, и коксом… Дорого, конечно, все эти разносолы покупать, но сбережения у нее есть, а дело того стоит.
«Поскорей бы уж он на наркоту подсел. Окончательно», – мечтала сестра, выкладывая очередные сто баксов за пару «дорожек».
План у нее был такой.
У Артема появляется зависимость от наркотиков, и он начинает покупать их уже сам, на свои деньги.
Потом его наркомания становится заметна окружающим, и его, соответственно, мигом выгоняют и с престижной работы, и из института, чтобы студентам дурной пример не подавал. А зависимость между тем становится все сильнее и сильней…
Чтобы покупать наркоту, он все больше и больше влезает в долги… Хорошо бы еще организовать какую-нибудь милицейскую историю – и пусть ему придется от нее отмазываться …