Поиграем, мышка? (СИ) - Островская Ольга

И этот второй, маньячина светящийся, решил что будет замечательной идеей отомстить своему братцу за неведомые обиды с моей помощью, устроив показательное изнасилование моей несчастной персоны. И плевать, что я к их разборкам не имею ровным счетом никакого отношения.

И теперь вот бесполезно дергаю руки и ноги на своей собственной кровати, безрезультатно пытаясь рассмотреть, чем же они прикованы. Меня словно снегом обсыпает штукатуркой с потолка, перед глазами все плывет и уже совершенно непонятно, что я вижу на самом деле, а что лишь в своем воображении. От страха, боли и нестерпимого зуда по всему телу, хочется выть и кататься по полу. Но до этого пола еще надо добраться.

Где-то совсем близко снова что-то взрывается, и надо мной проносится нечто похожее на шаровую молнию, врезаясь в стену над кроватью, заставив меня взвизгнуть от ужаса и дернуться прочь, выворачивая руки, а в следующий миг из коридора в спальню вваливаются двое сцепившихся мужчин. Светящихся мужчин.

Я даже не могу разобрать, кто из них кто, так быстро все происходит. Они движутся с такой звериной скоростью и мощью, что порой кажутся размытыми пятнами, а их драка схваткой двух стихий, грозной, неумолимой и беспощадной. К окружающим беспощадной.

От напряжения, искрящего в воздухе мне уже даже дышать больно, и я, кажется, чувствую, как из носа кровь течет.

Один из мужчин внезапно бросается ко мне, я даже успеваю рассмотреть лицо захватившего меня психа, но в следующий миг его отбрасывает обратно, со всего маху приложив об стену. А Рошад внезапно швыряет что-то светящееся в мою сторону. Неужели решил прибить свидетельницу?

Сжавшись от ужаса я даже зажмуриваюсь, ожидая удара, или еще чего-то подобного, но внезапно вместо этого чувствую, что мои руки и ноги свободны.

— Мышка, беги, — приказывает он едва узнаваемым рокочущим, как гром, голосом, вынуждая меня молнией скатиться с кровати.

Приземлившись на четвереньки, я на подламывающихся конечностях пытаюсь последовать его приказу, но рядом со мной в пол неожиданно бьет разряд, обсыпая меня обжигающими искрами, заставляя испуганно замереть.

— Не так быстро, — слышу я язвительный голос Рошадового брата и, вскинув голову, вижу, как тот поднимается с пола, морщась и зло усмехаясь. — Моя новая игрушка останется здесь. Для нее уготована особая роль, которую ей не терпится сыграть. Не так ли, Мишель?

— Пошел ты, — сплевываю я, раздумывая, как бы улизнуть «с линии огня». Вот только что-то ничего не придумывается.

Можно, конечно, под кровать попытаться заползти, но сомневаюсь, что это безопасно. Они еще на меня ее уронят.

— Норовистую ты на этот раз выбрал. Мне нравится, — тянет псих. — Правда, тебе, Роши, она не достанется, как и первая твоя фуэнта.

— Тебе тоже, Хас, — чеканит мой босс, незаметно двигаясь в мою сторону, но при этом пристально следя за своим противником.

— Я так не думаю, — качает головой тот. — Тебе не одолеть меня, братишка. Признаю, ты заматерел и набрался сил за эти годы. Даже почти сумел обойти мои ловушки, чего я не ожидал. Но все равно ты серьезно ранен, остался один, и благородно будешь защищать от меня девчонку. Знаешь, чем все это закончится? Я тебя убью, Роши, и заберу ее себе. Пожалуй, даже не буду спешить со слиянием, сначала приручу эту чувственную кошечку, буду трахать ее, как мне заблагорассудится. День за днем. Заставлю ее привыкнуть ко мне и моей энергии, чтобы в результате все-таки привязать. Нашел ты, а пользоваться буду я. С огромнейшим удовольствием.

С каждым его словом лицо Рошада все больше темнеет, черты яростно заостряются, а пылающие глаза становятся черными жуткими провалами.

А я, пользуясь тем, что оба противника поглощены друг другом и на меня не смотрят, медленно пячусь назад. Не знаю, что мне это даст, но хоть дальше от них буду. И еще меня тревожит утверждение этого Хаса, что Рошад серьезно ранен. По нему и не скажешь, но мало ли какие возможности у этих иномирцев.

— Ты, Хас, смотрю уже совсем крышей поехал, если думаешь, что тебе позволят жить после того, что ты устроил, — презрительно роняет мой босс. — Если до этого на тебя охотился лишь я со своими союзниками и эмиссарами Высшего суда, то после того, как ты поставил под угрозу тайну нашего присутствия на Земле, за тобой начнут охоту ведомства всех стран Ильмондара.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Говоря, он еще немного приближается ко мне, явно что-то замыслив. Правда и его противник тоже на месте не стоит. Размяв плечи, он поднимает ладони, на которых тут же начинают искрить такие же молнии, как та, что уже пролетала надо мной.

— Спорное утверждение. К тому же людишек всегда можно заставить поверить во что угодно, — скалится Хас. — Но даже если так, тебе то что с того? Ты же будешь мертв.

И он запускает эти свои электрические снаряды в Рошада. Тот вскидывает руку, на которой словно прозрачный щит образуется, поглощая атаку.

— Как всегда, излишне самонадеян, — качает головой. — Я предлагаю тебе сдаться, Хас. Принять свой приговор с честью, как подобает истинному Лаймарэ, и не порочить больше имя нашего рода. Отец был бы очень огорчен твоими деяниями.

— Как занятно. И это говорит бывший наемник, — презрительно кривится его брат. — Отцу было плевать на мои деяния при жизни, а сейчас и подавно. Как и мне плевать на имя рода, который предал меня. Хватит зубы заговаривать, Рошад. Отойди от девчонки подальше, если не хочешь чтобы я ее случайно поджарил до хрустящей корочки. И умри, как мужчина.

— Не сегодня, — гаркает мой босс, внезапно выбросив в мою сторону руку, чтобы уже через миг вокруг меня образовался странный полупрозрачный купол. Теперь я вообще почти ничего не вижу и не слышу. Только нарастающий гул и дрожь пола подо мной. А потом яркие вспышки и особо громкие взрывы и грохот.

Кажется, они опять дерутся. А мне только и остается, что свернуться калачиком под своим щитом, вздрагивая каждый раз, когда что-то врезается в него, и ждать... ждать... ждать... Снова сгорая изнутри, сходя с ума от действия наркотика. И всем сердцем болея за Рошада.

К тому моменту, как купол надо мной, вспыхнув, исчезает, я уже чувствую себя едва живой, так сильно меня колотит. Кажется, что еще чуть-чуть, и я буквально воспламенюсь, как живая спичка. И даже воздух кажется горячим, обжигая мои легкие.

— Мишель, — как сквозь вату, доносится до меня голос Рошада. — Малыш, что с тобой?

Он победил, или меня глючит? Как понять, что реально, а что нет?

— Я реален, маленькая, — меня подхватывают сильные руки, и это прикосновение отзывается во всем моем теле мучительной жаждой.

Низко застонав, я цепляюсь непослушными руками за мужские плечи. И мои пальцы буквально сводит болезненным спазмом, вынуждая впиваться в его тело ногтями.

— Рош-ша-а-ад, помоги мне, — выдыхаю, запрокидывая голову.

ГЛАВА 21

— Что с тобой, Мишель? — моего лба касается горячая ладонь.

— М-м-м, — я поворачиваю голову, прижимаясь к этой ладони лицом, закатывая глаза от того, как ослепительно хорошо это прикосновение ощущается.

Почувствовав рядом столь вожделенного мужчину, я всем телом льну к нему, стремясь оказаться еще ближе, касаться, целовать, ластиться, ощутить его на себе... в себе. Но Рошад жестоко отнимает у меня свою ладонь, снова водружая ее мне на лоб. Правда, я тут же обнаруживаю, что могу ртом достать до его запястья. Прикусить... и лизнуть.

Насладиться его прерывистым вздохом.

Съела бы.

— Как она? — появляется откуда-то новый голос. Незнакомый. Низкий такой, пробирающий до дрожи, но не неприятный. Посмотреть бы, кто это... но потом. Меня сейчас только один мужчина интересует.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Не знаю, — хрипло отвечает незнакомцу Рошад. Такой серьезный бука. — Она вся горит. И энергия странная. Это похоже на возбуждение, но какое-то... неправильное. Ты вернулся, значит, я так понимаю, Хасмиер опять ушел?

— Да, — с досадой роняет его собеседник в ответ. — Как всегда приготовил себе путь для отступления. Хитрая сволочь. Наши прочесывают квартал и заодно работают с людьми, заметая следы. Тебе нужно было подождать меня. Знал же, что ловушка.