Танцы в тумане - Мария Павловна Лунёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прижимаясь к телу того, кто должен был стать моим избранным, вслушивалась в тихое и такое неспешное биение сердца. Чтобы он ни говорил, я душой ощущала, что это мой мужчина.
Этот уставший грязный агрессивный пленник, у которого хватило сил и воли выжить в этом аду и поставить себя так, чтобы ему ещё и еду приносили, заставлял моё сердце биться громче.
Вокруг витал запах анчара. Он словно заполнял мой разум, гася все негативные эмоции.
В пещере, наконец-то, стало тихо. Гуроны вернули измученных пленников в клетки, и снова воцарился покой.
Глава 14
Наблюдая за жителями этой пещеры, я невольно сжимала ткань мужской одежды. На живых тут мало кто походил. Большинство лежало, скрючившись, на каменном полу. Кого-то разбивал тик, и я отчётливо понимала, откуда такое состояние. Призадумавшись, я вдруг представила, что было бы со мной, не приюти меня Вьюго под своим боком.
Да, может быть, выжила. Да, дождалась бы братьев Бессон. Но вот вопрос, а в каком состоянии они бы меня нашли. Вот такую вот, смотрящую в одну точку с трясущимися руками и бубнящую что-то нечленораздельное.
Сомневаюсь, что кого-то из этих несчастных можно вывести из такого состояния. Прикусив губу, я уткнулась носом в грудь мужчине.
– Что такое, – тихо шепнул он, – не смотри ни на кого. Не нужно тебе всё это видеть.
Зажмурившись, я шумно выдохнула и обняла мужчину за шею.
– Пытают только живых? – тихонько спросила я, поставив подбородок на его плечо. Мне нравилось видеть его лицо, особенно глаза. Такие необычные, яркие. Цвет молодой листвы. Я ещё ни разу не встречала таких пленяющих очей. В них утонуть можно было.
– Да, живых. Мёртвых не тревожат. Эмоций в нас остаётся мало. Злость да голод. Что с нас взять, – ухмыльнувшись, ответил мужчина.
– Вы сражаетесь на арене? – допытывалась я.
– Для этого нас и держат. Некоторые работают снаружи: те, кто уравновешенней и покладистей.
– А ты, значит, бунтарь, – сделала я свои выводы.
– Скорее съехавший с катушек, – улыбнувшись, он, то ли пошутил, а то ли правду сказал.
– И много бойцов здесь? – я приподняла голову и снова осмотрелась.
Вьюго призадумался.
– Немного, – услышала я от него. – Шестеро осталось, доходягу ты сломала.
– Доходягу? – я вмиг вспомнила того худосочного мужичка, что мне пришлось повторно умертвить на арене. От этого воспоминания у меня мурашки по спине пробежались.
– Угу, когда-то он отлично дрался, – пожав плечами, пробормотал Вьюго, – но в последнее время сильно сдал. Смерть своё взяла.
– Ты хорошо знал его? – мне стало совсем не по себе. Вьюго говорил о нём, как о приятеле.
– Да, были друзьями. Сражались и в плен попали вместе. Я, наверное, сразу умер. Он ещё какое-то время держался. Даже на бой выходил живым, знатно тут мертвяков проредил. А потом… – недоговорив, Вьюго умолк и тяжело вздохнул.
– Что потом? – в нетерпении потребовала я продолжение рассказа.
– Да, ничего. В пыточной умер. Как и все мы. Новых пленников долго не было, гуроны взялись за тех, кто ещё хоть что-то чувствовал. Вернули его уже мёртвым. Он всё мечтал сбежать, план придумал. Хороший, всё у него могло бы получиться, только вот не дождался удобного момента. Не свезло.
У меня глаза защипали. Выходит, тот, кого я убила, и не был таким уж злодеем.
«Нет, это было умертвие, – попыталась убедить я себя в обратном, – души того человека там не было. Только тело. Не человек».
Сглотнув, я глубоко задышала, пытаясь успокоиться.
– Вьюго, но если ты умер первым, то почему выглядишь как живой? А он – словно его из могилы выкопали, – спросила я первое что на ум пришло.
– Да, кто его знает. Может, душа не даёт телу опуститься. Или туман свои планы на меня имеет. Мне это не ведомо.
– Туман? – кажется, мой голос дрогнул. – Ты отравлен?
Мужчина засмеялся.
– Естественно, Лестра. Я же мертвяк.
– Не говори так, – зло рыкнула я. – Для меня ты живой. Душа на месте, значит, всё замечательно.
– Ничего замечательного в моём существовании нет, – Вьюго вмиг стал злым и грубым. – Я попытаюсь вытащить тебя отсюда. Дотащу до границы тумана, а после ты меня добьёшь, чтобы я не ходил тут неприкаянным до скончания времён.
Услышав такое, я замотала головой. Вот уж чего никогда не сделаю.
– Ты пойдёшь со мной, – упрямо заявила я.
– Нет, – рявкнул он, – ты меня уничтожишь. И это не обсуждается. Туман не выпускает свои жертвы. Мы всегда возвращаемся к нему.
– Ой, много ты знаешь, – я отмахнулась от него. – Моя семья не раз твой туман на хвосте вертела. Не пойдёшь со мной сам, я сюда войско клана Бессон сгоню, и никуда ты не денешься.
– Лестра, о чём ты толкуешь. Вартеса, молодая красивая, одурманивающие пахнущая…
– Чем пахнущая? – перебила я его.
– Сиренью, тот самый запах весны и цветущего сада, – мечтательно произнёс он, и тут же словно отдёрнул себя. – Это для меня ты единственная. А у тебя будет ещё столько вариантов, ты выберешь кого лучше. Не мертвяка.
– Нет, – я сама не знала, откуда у меня такая уверенность, но… – Мне нужен ты. И, Вьюго, знал бы ты меня лучше, понял, что я от своего не откажусь.
– Тема закрыта, – зло проворчал он.
Без церемоний и ничего не спрашивая, я забралась на него верхом и устроилась на его груди.
– Чтобы ты там ни говорил, а мёртвые не греют, – положив голову ему на грудь, прикрыла глаза и погрузилась в лёгкую дремоту.
– Северянин вставай, мы тебе мясо свежее привели, – в моё сознание врезался неизвестный шипящий голос. Вздрогнув, я не сразу поняла, где я.
Испугавшись, дёрнулась, и тут же чья-то тяжёлая рука опустилась на мою спину.
– Хватит обниматься с трупом. Скоро промывка, всё равно её унесёт.
– Не унесёт, – рявкнул… Вьюго, воспоминания лавиной обрушились на моё сознание. – Я своё не теряю.
– На арену, – раздалось снаружи, – слишком ты активен.
Осторожно сдвинув с себя на пол, Вьюго натянул одеяло мне на голову.
– Что на мясе будет, то моё, – проворчал он странным словно чужим голосом.
– Всё, как всегда, палач, ты становишься жаднее.
– Дохлые тоже чувствуют холод, гурон, мой запас жратвы под одеялом не тронь.
– Да, кому нужна твоя дохлая девка. Зря ты её, мог бы и тёпленькой пользовать.
– Тёпленькие громко орут, – хохотнул мой северянин, – а мертвяки сговорчивее.
– И вкусно пахнут страхом.
– Дерьмом они воняют, – рявкнул Вьюго, – потому
