33-я армия, которую предали - Сергей Михеенков

«На долю нашей армии выпала почётная и ответственная задача защиты нашей любимой столицы – Москвы от немецко-фашистских орд.

Враг упорно стремился прорваться к Москве, но, понеся большие потери, вынужден был перейти к обороне, используя это время для перегруппировки и подтягивания резервов, с тем, чтобы начать новое кровавое наступление.

Об этом Военный совет армии неоднократно предупреждал командиров и комиссаров частей и соединений, требуя использовать временное «затишье» для возведения инженерных сооружений, укрепления занимаемого рубежа, на котором мы должны разгромить врага.

Однако произведённой в последние дни проверкой установлено:

1. В 108 сд в 1 гв. мсд вместо окопов во многих случаях вырыты «ямки» неопределённой формы без брустверов и берм, перекрытые хвоёй и соломой, вместо ходов сообщения вырыты канавки, по которым невозможно передвигаться вследствие недостаточной ширины.

2. Воронки на дорогах сделаны недостаточной глубины.

3. Обзор и обстрел из окопов местами чрезвычайно ограничен.

4. Элементарные правила маскировки во многих частях не соблюдаются.

5. Темпы работ исключительно медленные.

6. Холода уже наступили, а многие землянки и блиндажи не отапливаются.

7. Командный состав, как правило, работами плохо руководит, переложив работы на младший комсостав.

8. Так же плохо руководят работой по возведению оборонительных сооружений начальники инженерной службы полков.

9. Партийно-политический аппарат оборонительными сооружениями не занимается.

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Считать работы по возведению оборонительных сооружений задачей такой же важности, как и ведение боя, во время которого начальствующий состав находится в своих частях и подразделениях и руководит бойцами.

2. При производстве работ весь командный состав до командира и политрука роты включительно не имеет права оставлять свой оборонительный район, руководя работами и показывая личный пример.

3. За оборонительные работы и их тактико-техническое соответствие отвечают командир батальона и командир роты. Командир и военком полка ежедневно проверяют ход работы на всём полковом участке.

4. Окопы и их оборудование делать с соответствии с наставлением НИЖ-П-39, не делая лишь приячеечных щелей, примыкая стрелковые ячейки непосредственно к соединительному ходу.

5. При производстве работ каждый красноармеец должен получать дневное задание, обязанностью командного состава является требовать его выполнение, широко развернуть социалистическое соревнование за досрочное выполнение заданий.

6. Комиссарам и начальникам политотделов дивизий в двухдневный срок лично ознакомиться с ходом оборонительных сооружений и принять все меры к мобилизации всего личного состава, прежде всего добиться, чтобы все коммунисты и комсомольцы, командиры и политработники показывали пример в производстве оборонительных работ и считали своим долгом повседневно руководить и возглавлять эти важнейшие мероприятия.

Ещё раз напоминаю командирам и комиссарам всех степеней, что возведение оборонительных сооружений является важнейшим мероприятием – мы должны так укрепить занимаемый рубеж, чтобы фашисты не только не прошли через него, но нашли бы перед ним себе могилу»[73].

Приказ датирован 19 ноября 1941 г.

В этот же день произошло следующее. Противник подверг сильному артобстрелу позиции 222-й сд. Сразу после полудня до батальона немецкой пехоты при поддержке танков атаковали правый фланг 774-го полка и левый фланг соседнего 113-го полка 32-й сд 5-й армии. Стрелки и артиллеристы 774-го сп открыли огонь и заставили противника залечь. Но сосед справа, не выдержав напора, попятился и вынужден был отойти в восточном направлении. В результате немцы заняли село Болдино. Последующие контратаки с целью возвращения утраченных позиций приносили только огромные потери с обеих сторон. К примеру одна из контратак 457-го сп, который всё это время находился в полуокружении, увенчалась успехом: пехота противника была значительно оттеснена, а на поле боя оставлено около 200 трупов.

Генерал Ефремов относился к тем полководцам, которые в период боёв всегда старались быть ближе к передовой. В своих воспоминаниях генерал-полковник Л.М. Сандалов, который в августе 1941 г. был начальником штаба Центрального фронта в период, когда им командовал Ефремов, написал: «Михаил Григорьевич всегда предпочитал руководить войсками непосредственно на поле боя»[74].

В тот день командарм наблюдал за ходом боя с ближайшего НП командира 222-й сд вместе со своим начальником штаба генерал-майором Кондратьевым. Вечером в штабной землянке в Яковлевском они просматривали донесения о результатах боя.

– Уже пятые сутки Третья и Четвёртая танковые группы атакуют правое крыло Западного фронта, – сказал командарм. – После относительного затишья противник активизировал свои действия и на нашем участке. И, заметьте, Александр Кондратьевич, они ударили не просто в стык полков и дивизий, но в стык армий. Что бы это значило?

– Вы думаете, это разведка боем? Что там, в глубине, в несколько эшелонов, соредоточились для удара крупные силы?

– Да, именно так. Укрепляться, зарываться в землю, минировать подходы и дороги. Фон Глюге недолго будет ограничиваться атаками числом до батальона при поддержке взвода лёгких танков.

1-я гв. мсд продолжала безнадёжные бои за Наро-Фоминск. Полковник Лизюков уже прекрасно понимал, что отбить город теми силами, которые он имел, не удастся. Вряд ли удастся и удержаться на том плацдарме, который всё ещё занимал 175-й мсп. И тем не менее прибывающее пополнение тут же переправлялось на западный берег р. Нары и бросалось в пекло. Из штаба фронта поступали раздражённые телеграммы по поводу того, что необоснованно оставлен город, что необходимо его вернуть в ближайшие часы. И из штарма в Перхушково шли ответные телеграммы, в которых были такие слова: «…1 мсд – существенных изменений в расположении нет. Ведёт упорные бои за окончательное овладение городом»[75]. Дальнейшее продолжение уличных боёв вело только к новым потерям, которые ни в коей мере не восполнялись прибывающим пополнением. Явно бессмысленные атаки к тому же ломали психику людей, подавляли дух, особенно прибывших с недавним пополнением.

Можно как угодно комментировать эти донесения командарма 33. Но можно сказать совершенно определённо, что Жуков получал от Ефремова вполне адекватные ответы.

А Жуков стоял на своём: «Ваши действия по овладению Наро-Фоминском совершенно неправильны. Вместо окружения, изоляции противника в городе вы избрали затяжные, изнурительные уличные бои, в которых применяете и танки, в результате чего несёте огромные потери в людях и танках».

«Ударом на фланги 1 гмсд отбросить пр-ка в южном и ю.-з. направлениях, изолировать противника, занимающего часть города, и блокировать часть сил, таким путём уничтожить в городе.

Применять танки в городе запрещаю»[76].

Утром 28 октября части 1-й гв. сд начали последний перед довольно продолжительным затишьем штурм Наро-Фоминска. Прибывшее в этот день в 113-ю сд пополнение – маршевая рота в количестве 130 человек с винтовками – было тут же направлено в распоряжение командира 175-го мсп. До позднего вечера на улицах шли бои. Ни бойцы, ни командиры ещё не знали, что период изнурительных контратак с целью овладения где населённым пунктом, где улицей, а где просто отдельно стоящим зданием или развилкой дорог, закончился, что штаб Западного фронта принял решение о переходе к глухой обороне с целью перегруппировки и накапливания сил.

Что касается попытки отбить Наро-Фоминск, то она была предпринята ещё раз, 12 декабря 1941 г., когда фланги Западного фронта уже перешли в наступление, а центр ещё стоял на месте, не имея приказа атаковать.

Штаб 33-й армии разработал подробный «План частной операции по захвату гор. Наро-Фоминск в ночь с 12 на 13 декабря 1941 года.

1. Цель операции – уничтожить противника на подступах к западной половине Наро-Фоминска и овладеть городом.

2. Способ действия – внезапным ударом в направлении выс. 193, 8, раъезд 75 км, ПР (Пруд. – Примеч. С.М.), выйти к подступам гор. Наро-Фоминск и блокировать его»[77].

Далее в документе перечислялись подразделения с изложением боевой задачи, поставленной перед каждым из них.

Командарм понимал: приказ о начале наступления в штаб армии поступит со дня на день. Перед началом наступления, как тогда было принято, в любом случае необходимо провести разведку боем. А что если попытаться убить сразу двух зайцев?

Не получилось.

Крупномасштабная разведка боем в центре фронта 33-й армии была проведена в ночь на 13 декабря. Вперёд пошли части 1-й гв. мсд, усиленные лыжными батальонами. Сводным отрядом руководил командир 6-го мсп полковник Гребнев.