Его невинная крошка (СИ) - Богатенко Наталия

— Откуда Вы знаете, какой я была? — спрашиваю просто так, чтобы поддержать беседу, в душе муторно, и шевельнулась догадка, которая прочно засела в сознании при первой встрече с Марой.

— Я наблюдала за тобой, пока ты жила в интернате. — произносит она то, о чем я и хотела услышать. — и приезжала утром, смотрела, как вас увозили в школу, и ехала за автобусом, а потом ждала, когда ты появишься на крыльце после занятий. Однажды застала тебя с двумя девчонками, они курили. А ты грустно разглядывала что-то вдалеке, и мне захотелось броситься к тебе, украсть, увезти туда, где никто бы нас не нашел.

— Я никогда не курила. И алкоголь по-настоящему попробовала только в восемнадцать. — скривив губы, признаюсь я с тайной гордостью, мысленно переваривая её слова, и с языка слетает, — ты моя мама?

Мара бледнеет, сглатывает ком, силится улыбнуться. Она совсем молодая, кажется, что моложе даже Руслана, а ему в этом году исполнится тридцать четыре. Я так и не решила, хочу ли на самом деле, чтобы эта красивая, ухоженная женщина оказалась моей матерью. Теоритически это могло быть, если она забеременела рано.

— Да. — её хриплый голос становится сиплым, в глазах, так похожих на мои, отражается мольба. — да, я твоя мама, Алиса. Я знаю, мне нет прощенья, потому что я бросила тебя, отказалась… Я и не прошу о прощении, доченька.

— Не называйте меня так, мне… — чёрт, почему жжет под веками?! — мне непривычно.

— Родная моя, — вскочив с места, Мара заставляет меня встать, и порывисто привлекает к груди. — девочка моя, как же я могла бросить тебя… Моя роднулечка… Алисонька, прости меня.

Она сползает, собираясь бухнуться на колени, и я поспешно хватаю её, силой удерживая на ногах. Ну, вот, этого только и не хватало, устроить цирк посреди кафе! На нас и так начинают оборачиваться, а я не люблю быть предметом сплетен и кривотолков.

— Не надо вот этого, ладно? — строго шепчу, усаживая Мару на стул, и сую в руку салфетку. — ненавижу мелодраматичные сцены. Они сплошь фальшивые. Послушайте… Послушай, Мара, давай уйдем отсюда? Поговорим где-нибудь в тихом местечке, мне не по себе. На нас все глазеют.

— Да, — утирая поток слез, жалко улыбается она, и, опираясь на меня, встает, позабыв о сумке, висевшей на спинке. — а поехали ко мне? Я хочу так много тебе рассказать, моя хорошая.

— Нет. — твердо говорю, забираю её сумочку, и мы идем к двери. — по-моему, это лишнее. У тебя же своя семья, муж, дети… Я не поеду к тебе.

— Муж… — вздрагивает она, как-то странно на меня глядя. — муж… Разве ты… Ничего не знаешь?

— Что? — пожимаю плечами, ведя её к веренице автомобилей, и прикидывая, какой принадлежит ей. — что я не знаю?

— Макс… — она больно стискивает меня за руку, и разворачивает к себе лицом. — Мефодьев страшный человек, Алиса, если он пронюхает, что я виделась с тобой, что это я помогла тебе бежать, он убьет меня. Ты не должна близко подходить к нему, слышишь, девочка?! Никогда, никогда не доверяй этому человеку!

— Мефодьев это Мафик? Он твой муж? — осеняет меня, и она энергично кивает, озирается, и увлекает к серебристому «шевроле».

— Где ты живешь? — шмыгает покрасневшим носом Мара, садясь за руль, и я, поколебавшись, устраиваюсь рядом.

Называть адрес Оленичевых опасно, там Мафик и его холуи искать меня не станут, да и вряд ли рискнут они сунутся туда, насколько я поняла, Денис не последняя «шишка» в криминальных кругах. Но всё же… Подвергать опасности Лялю я не стану, мое временное жилье должно остаться в тайне. Максим может надавить на Мару, и она расколется, где я прячусь, или это выйдет случайно, она на эмоциях…

— Я сама доберусь домой. Давай покатаемся по городу, и ты расскажешь всё с самого начала. Я хочу понять, почему ты отказалась от меня, и кто мой отец…

Глава 7

Выслушав Олега, позвонившего уже ближе к десяти часам вечера, Руслан швырнул телефон в барсетку, и, подхватив её, двинулся к двери. Мефодьева в Сокольниках не оказалось, но там жила его баба, и Жека, который успел подъехать вовремя, успел заметить, как она садилась в тачку, явно торопясь куда-то.

Предположив, что она наведёт на Мафика, Женька проследил за нею, и был обескуражен, когда та остановилась у кафе, а через несколько минут туда забежала Алиска. Спустя примерно полчаса они вышли вместе, женщина была расстроена, а девчонка выглядела растерянной. Часа два они петляли по городу, и Жека не упускал их из виду, готовый в любой момент спасать Лису, но ничего криминального не произошло.

Баба высадила её на Театральной, там-то он и догнал Алису, заставил сесть к нему в машину, но на все его расспросы она упрямо отмалчивалась или огрызалась. Поэтому узнать, что за таинственные делишки у неё с женой Мефодьева, Женьке не удалось, но Русу он в подробностях доложил обо всём.

Денис кивнул наверх, когда Соколов, переступив порог его дома, спросил, где Алиса. Ольга, выглянув из гостиной, приветливо махнула ему, и он ей улыбнулся.

— Иди, воспитывай. — хмыкнул понимающе Дэн, хлопнув друга по плечу. — звукоизоляция у нас отличная, подслушивать не будем.

— Слушай, Деня, я… — Руслан оглянулся, — я хочу попросить вас еще об одном одолжении. Пусть Маринка пока побудет с вами, мне больше некому её доверить, а со мной, сам знаешь…

Он развел руками, и Денис, не задавая лишних вопросов, кивнул.

— О чем речь, Сокол? Привози, конечно. А Светка чего?…

— В закрытую лечебницу поедет. — сквозь зубы процедил Рус, скривив губы. — мне давно надо было отправить её туда, блять. Спивается она, ребенка забросила, домой хоть не возвращайся, ебать, каждый день скандалы и истерика.

— Ревнует она, и одиноко ей, наверное. — подала голос Ляля, — вы, мужчины, о нас думаете в конфетный период, а как штамп в паспорте появится, жена уже неинтересна. Можешь обижаться, Руслан, но ты самый настоящий скотина! Мало тебе Светки, что ты шляешься по проституткам!

Денис усмехнулся, и, подмигнув вздохнувшему Руслану, подтолкнул к лестнице. Быстро взбежав по ступеням, Соколов прошел по длинному коридору, освещенному матовыми лампами, и остановился возле комнаты для гостей. Тихонько толкнул дверь, вошел.

Лиска лежала на животе, подобрав колени к груди, и уткнувшись лицом в подушку. Негромко играла музыка в музыкальном центре, казалось, девушка спала. Руслан присел на краешек кровати, собрал густые волосы, убрал с плеча девчонки. Она была такой беззащитной, его Крошка. Такой очаровательной.

Короткая юбчонка едва прикрывала покатые бедра, на крохотных ноготках на пальцах ног поблескивал алым педикюр, персиковая кожа гладко светлела в полумраке спальни. Легонько коснувшись соблазнительной ноги, Рус легонько повел ладонь вниз до лодыжки, ласково очертил маленькую изящную стопу. Алиса заворочалась, и он замер, откровенно рассматривая её.

Он сидит рядом, чувствую, как осторожно ласкает ногу, думая, что сплю. Чёрта с два, господин Соколов, не угадали, не поддамся! Пора бы Вам признать, что Вы хотите меня, что я нужна. Осточертела твоя ложь, еще больше ненавижу твою опеку. Блин, ну неужели ты не можешь понять, что я умираю мучительно и медленно, когда ты меня вот так касаешься…

— Притворяешься? — в его тихом шепоте насмешливые искорки, я упрямо не шевелюсь, а кожа, там, где замерла рука Руслана, горит и покрывается мурашками.

Вот ска! Он нарочно дразнит?

— Крошка… Я знаю, что ты не спишь. — сцепляю зубы, терпеливо позволяя ему нежно гладить уже коленку, но он не унимается, подбирается выше, теплые пальцы ощупывают бедро.

Хочется свести ноги плотнее, не дать коснуться женского местечка. А еще лучше — послать его на хрен, но, произнеси я это ругательство вслух, он приведет в исполнение давнюю угрозу и отлупит. А мне и без того не сладко.

— Хватит прикидываться валенком. Какого хера ты делала в кафе на Покровке? Что от тебя хотела Мара?