Лестница в небо - Михаил Хазин

Собственные разработки Джобса (Apple III, Lisa) оказались не столь удачными, как Apple II (и как много позднее — iPod), а особенности его характера (стремление все контролировать в сочетании с редкостным хамством в отношении подчиненных) привели к тому, что фактический владелец компании Марккула в 1980 году отодвинул Джобса от реальной власти в компании:

«Наконец Скотт и Марккула решили навести порядок в Apple, агрессивное поведение Джобса icy очень беспокоило. В сентябре 1980 года они за думали тайную реорганизацию. Коуча сделали главой отдела по разработке Lisa, и его решения не оспаривались. Так Джобс потерял контроль над компьютером, который назвал в честь дочери. Еще его сместили с поста вице–президента по научным исследованиям и разработкам. Он оказался председателем совета директоров без исполнительных полномочий, то есть оставался официальным лицом Apple, но 6ез права руководства. Джобса это уязвило. „Я расстроился. Марккула меня бросил, — признавался он. — Они со Скотти решили, что я не способен руководить разработкой Lisa, Я много думал об этом; такое пренебрежение меня обижало""" Айзексон, 2011].

С этого момента Джобс должен был бороться за власть, которая раньше просто упала ему в руки. Но были ли у Джобса ресурсы, позволяющие ему стать самостоятельным игроком? Да, были. Во–первых, его несомненный дизайнерский талант — в части создания «безумно классных компьютеров» ему не было равных. Во- вторых, Джобс был мастером презентаций и идеально подходил на роль «лица фирмы», молодого гения, удивляющего мир своими изобретениями. В–третьих, Джобс помимо феноменального хамства обладал не менее фантастическими способностями очаровывать и увлекать людей, если ему это было нужно. Вот как происходила знаменитая вербовка Скалли в 1983 году:

«Сперва обсудили зарплату. „Я сказал, что хочу оклад в миллион долларов, миллион в качестве премии при поступлении в Apple и еще миллион при увольнении, если не сработаемся— вспоминает Скалли, Джобс ответил, что все можно решить. ,Даже если мне придется заплатить из собственного кармана, — заявил он. — Мы с этим разберемся, потому что я еще не встречал человека лучше вас. Я считаю, вы идеально подходите Apple, а наша компания достойна самого лучшего“. Еще Стив добавил, что никогда прежде не работал под началом того, кого бы по–настоящему уважал, и знает, что Скалли может многому его научить, Говоря все это, Джобс не сводил с него своего знаменитого немигающего взгляда [55]. Скалли поразило, какие густые у Джобса волосы.

Для проформы Скалли попытался было возразить: он предположил, что они со Стивом могут остаться друзьями и он будет периодически что- то ему советовать. Впоследствии Скалли вспоминал этот решающий момент: „Стив опустил голову и уставился себе под ноги. Повисло неловкое тяжелое молчание; наконец он произнес фразу, которая долго не давала мне покоя: “Вы хотите до конца своих дней продавать подслащенную водичку или все‑таки решитесь попробовать изменить мир?" Скалли почувствовал себя так, словно его ударили под дых. После такого оставалось только согласиться. пСтив умел всегда добиваться своего, он читал людей, как открытую книгу, и точно знал, что нужно сказать каждому1, — вспоминал Скалли. — Впервые за четыре месяца я почувствовал, что не могу отказаться"» [Айзексон, 2011].

Но пока что шел 1980–й год, и Джобс находился очень далеко от возможности самостоятельно нанимать себе руководителя. Прежде всего, ему нужно было вернуть потерянное доверие сюзерена — Майка Марккулы. Сделать это можно было только одним способом: создать и продать новый великолепный продукт; харизма Джобса на Марккулу уже не действовала.

Так в сентябре 1980 Джобс появился в проекте Macintosh, первоначально придуманном (вплоть до названия) Джефом Раскиным. Умело используя свой хоть и не дающий формальных полномочий, но весьма высокий статус в компании (а также свою харизму, безотказно действовавшую на нижестоящих), Джобс уже к февралю 1981 полностью перехватил руководство разработкой. Обиженный Раскин написал CEO компании Майку Скотту гневное письмо с просьбой приструнить Джобса. Однако на этот раз все козыри были у Джобса: проект набирал обороты, часть разработчиков была воодушевлена планами «сделать компьютер мечты», и самое главное — Раскин был человеком Джобса (тот пригласил его в Apple еще в 1976 году в качестве составителя документации). В результате Скотт принял сторону Джобса и назначил его руководителем проекта Macintosh. Так Джобс сделал свой первый шаг к власти.

Следующий шаг за Джобса сделал сам Скотт. По неизвестным причинам (поговаривали даже о психическом заболевании) 25 февраля 1981 года он устроил в Apple «черную среду»: уволил половину разработчиков Apple II, основного продукта компании. Мотвировал свое решение он следующим образом (по воспоминаниям одного из сотрудников):

«Мы услышали про увольнения и пришли встретиться с ним в подвал. Мы зашли внутрь, и там был Скотти рядом с ящиком пива. Мы взяли пиво, сели, и Скотти начал говорить.

Я точно помню, что он сказал открытым текстом: „Я уже говорил вам, что когда мне перестанет нравиться быть директором Apple, я уйду.

Но теперь я думаю иначе — я буду увольнять людей, пока мне снова не по- нравится быть директором". Сказал это с банкой пива в руке» [Hertzfeld, 2004].

С этого момента Марккула уже не мог доверять Скотту. Он вынужден был сам стать CEO компании, переведя Скотта в заместители. На обсуждение этого решения в числе других ведущих сотрудников был приглашен и Джобс; доверие Марккулы к нему постепенно восстанавливалось.

Несколько ранее, 12 декабря 1980–го, Apple преобразовалась в открытую акционерную компанию, произведя первичное размещение акций (IPO). По итогам торгового дня стоимость компании достигла 1,778 миллиарда долларов. Триста (!) человек — имевшие достаточные опционы на акции Apple — стали миллионерами. Теперь управление компанией осуществлялось советом директоров, избираемым общим собранием акционеров. В состав этих акционеров входили как сотрудники и инвесторы Apple (такие как сам Джобс, 11%, и Марккула, первый инвестор Apple, 9%), так и новые приобретатели акций — инвестиционные банки и фонды (в настоящее время это Vanguard, State Steel, FMR и так далее — те же самые финансовые структуры, которые контролируют большинство акционерных компаний в США).

Фактически, акционирование означало, что Марккула продал компанию — причем не кому попало, а своим хорошо знакомым совладельцам. Мы говорим о Рокфеллерах, которые инвестировали в Apple сразу же после Марккулы, одновременно с Артуром Роком, о чем тот вспоминал в 2000 году:

«…я подумал, что в этом есть что‑то реальное, и если Майк [Марккула] действительно серьезен насчет этой компании, мне стоит в нее вложиться. Рокфеллеры в это время тоже внесли инвестиции. Я вложил королевскую сумму — 60 000$. Я вошел в совет директоров, и вдруг — о чудо! — оно заработало» [Gupta, 2000].

Кто на деле считал себя хозяином Apple после акционирования, можно догадаться из следующей цитаты (Питер Крисп — член совета директоров Apple от инвестбизнеса Рокфеллера):

«Крисп описывал коктейль–пати у Рокфеллера для менеджмента и банкиров в честь успешного IPO Apple. Он рассказывал, что Рокфеллер сказал на следующий день, что ему очень понравилась вечеринка с Джобсом и другими топ–менеджерами Apple, но добавил: ”В следующем году попроси их не клеить свои логотипы на зеркала в туалете [56]"» [Weber, 2010].

Успешно продав компанию, Марккула полностью достиг своих целей венчурного инвестора, и был бы рад передать управление новым владельцам. Однако вместо этого ему пришлось самостоятельно рулить компанией — поскольку под рукой не оказалось ни одного человека, которому можно было бы довериться. Мы можем только догадываться, какие переговоры вел Марккула с Криспом и Роком (другим влиятельным членом совета директоров), а может быть, и с их хозяевами но их результатом стал напряженный поиск нового CEO «на открытом рынке» (никто из совладельцев не смог представить приемлемую для всех кандидатуру). Вот что пишет о своем назначении директор Apple с 1983 года Джон Скалли:

«Я не был первым кандидатом, поскольку Стив хотел быть CEO. Он был первым кандидатом, но совет директоров не был готов назначать его, поскольку ему было всего 25-26 лет. Они перебрали и отвергли всех доступных хай–тек–кандидатов на должность CEO… и в конечном счете Дэвид Рокфеллер, который был акционером Apple, сказал, что нужно попробовать другие отрасли и нанять для этого лучшего хедхантера в Штатах не из хай–тека: Джерри Роша. Он пошел и нанял меня. Я пришел, ничего не зная о компьютерах. Идея состояла в том, что Стив и я будем работать как партнеры. Он будет техническим, ая — маркетинговым директором.