Проклятая для князя (СИ) - Прохорова Анна Е.

— Эй дикарка, потише, а то лишишь меня пальцев, — он притормозил лошадь и направил ее шагом, — Я уж думал ты не придешь и мне самому придется тебя искать.

Богдана неосознанно порадовалась тому, что он думал о ней и вспоминал. Его тонкие длинные пальцы поглаживали ее маленькую кисть.

— Как я могла отказать самому Яриле? — с усмешкой ответила ему девушка. Она вновь чувствовала себя уверенно. Через несколько минут лошадь остановилась, и юноша спрыгнул на землю, а затем поднял обе руки вверх предлагая девушке спуститься. Наклонившись вперед и скользнув из седла Богдана оказалась в крепких объятиях. Еще ни разу она не была столь близка с посторонним мужчиной и еще ни разу она не была в столь странном состоянии, она не хотела, чтобы он опустил ее, а он все так же держал ее в воздухе. Его длинные пальцы и тонкие пальцы были цепкими и уверенными, почти до синяков. Потом он вдруг начал кружить ее и смеяться. Пока не упал в высокую траву увлекая ее за собой.

— Ты сегодня не такая дерзкая, как в прошлый раз, — смотря на нее снизу проговорил юноша, — эта ночь меняет людей.

Девушка невольно залюбовалась его лицом, он было, как у юного божества, почти фарфоровая кожа казалось светится изнутри. Оторвать взгляд от него было трудно. Пальцы жгло от желания прикоснуться и почувствовать под ними жизнь, как кровь течет по его венам, как он дышит.

Богдана замешкавшись начала вставать. Она уперлась обеими ладонями ему в грудь, ее пальцы закололо, поторопилась, слишком сильно оттолкнулась, как будто обожглась. Немного покраснев от понимания того что сейчас, позволила себе слишком многое, ей нужно было думать о том, как сбежать. А еще в ее голове где-то глубоко билась мысль о том, что он может ее спасти, увезти с собой и не придется расставаться.

— Зачем ты привез меня сюда? — резко спросила девушка, она почему-то разозлилась и на него, и на себя, за то, что допустила такие мысли.

— Как зачем, будешь пускать свой венок на воду, а я поймаю его! — совершенно обыденно проговорил он.

— Не боишься, что после этого влюбишься в меня, ведь сегодня волшебная ночь, никто не устоит против волшебства Купалы, даже сам Ярило, — девушка не поняла, как выпалила это. Прикрыла рот ладошкой и зажмурила глаза.

— А может я влюбился в тебя еще тогда в лесу, а ты разве нет? Давай, пускай свой венок, вдруг я не успею его поймать и его утащит водяной, будешь его невестой, — более серьезно сказал юноша. Богдана решительно подобрала длинный подол, подошла ближе к реке и со всей силы зашвырнула его в воду, она даже не успела заметить, когда парень разделся и нырнул следом. Девушка и не думала, что он говорит правду. В темной воде реки ничего не было видно, вокруг была оглушающая тишина и даже луна, как специально спряталась за облаками. Богдана несмело позвала:

— Ярило, где ты? — в ответ лишь ветер чуть заколыхал макушки деревьев и зашелестел листвой, — Хватит шутить, мне страшно.

Постояв еще несколько минут, она ринулась вслед за ним в реку, когда вода достигла ее груди девушка взвизгнула и отпрянула в сторону, кто-то вынырнул прямо у нее за спиной, хоть нечисти и не положено было шалить в эту ночь в водоемах, еще слишком живы были ее воспоминания о русалке. Кто-то зажал ей рот рукой и прошептал на самое ухо:

— Не кричи это всего лишь я, — обернувшись, она, увидела юношу с ее венком на голове, вода стекала с его волос. Разозлившись Богдана резко повернулась и начала колотить его кулаками, но не удержавшись поскользнулась в воде и нелепо размахивая руками пыталась удержать равновесие, юноша подхватил ее на руки и рассмеялся.

— Ты, ты, — кричала Богдана не в силах придумать слово пообиднее, раздувая ноздри и широко распахнув глаза.

— Ну и кто я? Мужчина твоей мечты? Самый красивый и сильный на свете? Я же Ярило, ты забыла, иначе и быть не могло! — венок на его голове немного съехал на бок и придавал ему слегка дурашливый вид. Богдана взглянув на него растеряла всю свою злость и рассмеялась.

— Недотепа — вот ты кто, — и надвинув венок ему на глаза, с визгом начала вырываться. Юноша потихоньку отступал к берегу и когда они уже почти выбрались завалился в воду вместе со своей ношей. Брызги поднялись вокруг и накрыли их с головой. Кое-как справившись чтобы подняться, они смеясь направились на сухой песок, чуть поодаль от воды. Он натаскал дров и разжег небольшой костер, предложил Богдане переодеться в его сухую рубаху, а ее платье повесить сушиться. Так и поступили, после этого он надел ей на голову свой венок. Вдруг луна, выйдя из-за туч ярко осветила поляну, на которой они сидели и Богдана почти отчетливо увидела, как искры из глаз Ярило взвились. И он приблизился к ней, протянул руку и поднял на ноги притянув ее ближе и как будто заглянул в самую душу и взгляд этот был так печален, она подумала, что больше не увидит его и от этого сделалось еще тоскливее на душе, девушка подняла руку и провела самыми кончиками пальцев по его щеке, они оба замерли и не дышали, а потом потянулись друг к друг.

Он подошел так близко, что я ощутила его дыхание. А я так и стояла, смотря на его грудь, она поднималась и опускалась в такт. Взгляд мой пополз выше, туда, где на его шее билась венка, она была над самым воротником его рубахи. Протянула руку и коснулась ее кончиком пальца. Окончательно перевела взгляд на его лицо, для этого мне пришлось слегка запрокинуть голову. Одновременно с этим рука Ярилы поднялась к моей щеке, словно бабочка вспорхнула крыльями, это было так сладко, я как будто чувствовала все в миллионы раз острее. Он аккуратно очертил пальцами скулу и спустился к уголку губ. Замер. Второй рукой ухватил за волосы, потянул, запрокидывая мою голову. Выдохнул с каким-то нечеловеческим рыком и обрушился на мои губы тысячами осколков, больно жаля укусами. Но я не чувствовала боли. Я чувствовала лишь жар, который испепелял меня изнутри и разрывал на тысячи кусочков. Как будто внутри меня и между нами что-то взорвалось. Схватила за плечи, сильно впившись в них пальцами, и прижалась к нему сильнее. Я не хотела, чтобы это заканчивалось, все мои мысли были сейчас о нем. Ярило потянул снова за волосы, сильнее запрокидывая мою голову. Мы начинали задыхаться, нам уже не хватало воздуха, но это только распаляло их сильнее. «Только бы он не останавливался» — все, о чем я думала. Его язык сначала несмело, а потом все более настойчиво проникал внутрь, то тараня мой рот, то нежно лаская. Как будто он сначала наказывал, а потом жалел. Ноги мои все сильнее подкашивались, я уже практически висела на нем, а в животе расцветал огненный цветок, раскрываясь все сильнее и опаляя меня жаром. Ярило, отпустил волосы, руки его уже гладили мою спину, потом, не отрываясь от губ, он немного отстранился и начал развязывать тесемки на платье, дергая их одной рукой, второй он нежно касался моего позвоночника, словно играя на струнах моих чувств. Даже сквозь одежду я ощущала, какой жар от него исходит.

Вместо цветка в моем животе уже сжималась пружина, которую мне очень хотелось ослабить, но я не понимала как. От нее текло такое изнеможение и сладость, но все же мне хотелось ее разжать, я чувствовала что если это случится мне станет легче. Ярило уже развязал тесемки на платье и оно само сползло по плечам, от его рук шел жар к моему телу, и с каждой секундой меня все сильнее опаляли его ласки, казалось я горю в них. Он немного помог одежде спать ниже и чуть скользнув по шее припал губами к моим соскам, он втягивал их поочерёдно в рот, посасывал и лизал чередуя эти ласки, иногда прихватывая их зубами, я уже не сдерживаясь стонала. А мое платье все сползало ниже, вот уже и его губы спустились вниз, он целовал мой живот, ласкал его языком, нежно очерчивая пупок, эта ласка еще больше возбудила меня, он окончательно спустил мое платье с бедер и я стояла перед ним абсолютно обнаженная. А он вдруг замер и уткнулся носом в мой лобок, жадно втянул в себя воздух и застонал. Я сама не сдержалась и опустилась на колени, он мягко положил меня на мох, и начал вылизывать как одичавший зверь. Меня никто не касался там до этого, он урчал и тыкался носом, бормоча, как я прекрасна и как он любит меня, а все что я могла это подвывать ему в тон, но пружина внутри меня так и не расслаблялась, затягиваясь все сильнее, и казалось, вот-вот лопнет. Отстранившись, он заглянул мне в глаза.