Компенсация - Дарья Проценко

Землянам эта фраза не понравилась, но и выхода у них другого не было, кроме как принять все как есть.

После приземления Талин разрешила экипажам выйти размяться, согласовав это с землянами. Ладьёры не стали мудрить с одеждой. «У нас нет цели затеряться в толпе. Тем более что пока за местных мы можем сойти весьма условно. Идем кому в чем удобно». Население предупредили о визите инопланетных гостей, поэтому на улицах наблюдалась аномальная активность.

– Женщин тут много, – удовлетворенно отметил Сабо.

В городке ладьеры разделились. Большинство решили просто погулять, с целью наблюдения и приобщения к среде. Сабо с Анталем направились в местный медицинский центр, который, по мнению самих землян, был суперсовременным, как с точки зрения проводимых исследований и с точки зрения оснащенности. Талин с Зилардом и Аксаром отправились в администрацию Академгородка, знакомиться с группой спасателей из оперативного штаба, в который поступала вся информация из пострадавших районов. С советами ладьёры лезть не хотели, а вот послушать не помешало бы. Перед высадкой Талин всех предупредила:

– Я за мягкий вариант контакта. В конфликты не вступать, проявлять дружелюбие, свое мнение держать при себе. По большинству вопросов желательно разойтись полюбовно. Если получится…

Дьён в этом уверен не был. По той информации, которую ему удалось получить и систематизировать, земная культура была своеобразной. Землян отличало свободомыслие, которое граничило с неорганизованностью. Ладьёров с детства учили распознавать свои желания и считаться с собственными возможностями, поэтому их мышление было взвешенным и конкретным. А земляне жили, как им вздумается, и считали, что имеют на это полное право…

На ночлег Катя устроилась на куче валежника, присыпанного теми же хвойными иголками. А ночью проснулась от надсадного кашля. Горло горело, а в груди поселилась боль. Ее колотил озноб. Катя поднялась и попыталась побороть приступ, стараясь спокойно вдыхать и выдыхать. Глаза слезились, руки тряслись, ноги подкашивались. Отпустило ее только минут через десять. И к тому моменту Катя прокляла все на свете. Потому что так плохо ей еще никогда не было.

После того как приступ прошел, она в изнеможении потащилась к протекающему неподалеку ручью. Вода была холодной, но Кате было все равно. В тот момент, когда она глотала эту воду, она была практически счастлива. Отходняк наступил после. Шатаясь от слабости она еле – еле дошла до чахлой сосенки и сползла спиной по стволу. Легкий хвойный запах привел ее в чувство, Катя ощупала руками ствол и наткнувшись на липкую душистую смолу стала отковыривать ее ногтями. Потом сунула в рот вязкий комок. Сильно легче не стало, но теперь можно было сосредоточиться на том, что это лекарство. «Природный антисептик. Главное же верить…» – устало подумала Катя.

Пробуждение было мерзким, она окончательно простудилась. Горло болело, голова была тяжелой. А когда Катя попыталась подняться на ноги, то еле удержалась, чтобы не упасть.

На автомате она потащилась вперед, не разбирая дороги. Ей было уже все равно, куда она идет и зачем. Катя понимала, что вряд ли выживет без еды, тепла и лечения. Но она продолжала идти. Мысли в голове толкались вялые, безжизненные и холодные. Как та земля, на которой она ночью спала, и как тот воздух, который все сложнее было вдыхать.

«Вполне закономерный конец», – думала Катя. – «даже странно, что я протянула так долго. Нас всегда учили, что у человека должна быть цель. Некий ориентир в жизни. А у меня что… Ориентиров не осталось. А цель… Моя цель – идти, пока не упаду и не умру» И в то же время ее переполняла гордость за то, что она идет, вопреки всему, а значит борется с собой и обстоятельствами. И даже побеждает… Пока… «Ну и ладно, что это ненадолго… Зато я смогла…».

Еще даже не стемнело, когда Катя поняла, что больше идти не может. Наверное, она достигла своего предела эмоциональной и физической выносливости. Тяжко. Стыло. Невозможно. Из последних сил Катя заползла под разлапистую ель и прижалась к стволу. «Может, тут чуть теплее» – она и не помнила, как вырубилась.

– Девочка, – кто-то позвал Катю. Она зашевелилась и приоткрыла глаза. Было утро. Рядом с елью стояла женщина. – Ты здесь одна?

– Д-да, – ответила Катя охрипшим голосом. Виски ломило. Откинула спутанные волосы назад и посмотрела на женщину, которая к ней обращалась. – Где я?

– Неподалеку от поселка. Ты сама сюда пришла?

– Да. Нет. Поезд… Вспышка… Очнулась в кустах. – Катя напряглась, пытаясь привести мысли в порядок. И стала потихоньку выползать из – под дерева.

– Ты здорова? – обеспокоено спросила женщина.

– Нет. Грудь болит. Горло. Наверное, воспаление, – ей легче было говорить короткими фразами, – но это вряд ли заразно. До больницы нереально, да?

«Конечно, чего спрашивать», – мелькнула у Кати здравая мысль, – «Нет никакого смысла держать эту женщину здесь. Пусть идет. Все равно ничем не поможет. А я тут еще посижу. Тепло, мягко…» Но женщина неожиданно проявила настойчивость.

– Пойдем со мной. Понести я тебя не смогу. Но тут недалеко. Вставай!

Катя среагировала на команду и попыталась подняться. Женщина с силой ухватила ее за руку. Катя кое-как, опираясь на свою спасительницу, двинулась вперед.

– А почему ты одна? – услышала Катя вопрос.

– Все умерли, – пожала она плечами, и тут же согнулась в приступе кашля.

Женщина приобняла ее за плечи, пережидая приступ.

– Давай, девочка Спокойно. Потихонечку. Там, куда мы идем, тебе станет легче…

Идти и, правда, оказалось недалеко. С опушки леса Катя мутным взглядом обвела поблескивающие на солнце крыши домов Академгородка.

Дьён проснулся рано и решил выйти на воздух. Он еще не совсем привык, что они на планете, но было в этом что-то предвкушающее приятное… У шлюза он обнаружил Талин. Она прислонилась к переборке и, держа в руке бокал с нийду[6], мечтательным взглядом обозревала окрестности.

– Ты чего так рано? – не удержался Дьён. Он невольно сделал глубокий вдох. Обилие незнакомых запахов кружило голову. Но ему это нравилось, особенно после нейтрального звездолетного воздуха…

– Знаешь, – задумчиво произнесла она. – Не могу спать почему-то… И это удивляет… Смотри, – Талин указала рукой вперед, где в рассветной дымке справа от города золотились поля в обрамлении темно – зеленого кустарника, – такое тут разнообразие, контрасты… И запах, как будто прелый, но какой-то… Естественный что ли. Спокойно тут у них. Расслабляет…

– Мы всегда должны быть готовы к борьбе, – передернул плечами Дьён.

– Да, – кивнула Талин, – и это тоже. Но и передышки нужны… Такие, когда не хочется никуда улетать.

Дьён всмотрелся в поля, пытаясь уловить настроение Талин, но ему не удалось. Он был переполнен энергией, ему хотелось действовать, идти вперед, бороться… И ему не хотелось бы думать, что они тут надолго. Схлынула эйфория первого контакта, теперь начиналась серьезная работа, и он интуитивно чувствовал, что чем дальше, тем будет сложнее. Ему искренне хотелось помочь Талин, и именно поэтому не хотелось расслабляться.

– Чем думаешь заняться? – поинтересовалась она.

– Для техников я бесполезен. На звездолетах – рутина. Отчет готов. Буду вникать в здешнюю культуру. Язык, это, конечно, хорошо. Но мы пока слишком мало знаем о землянах. Хочется проверить хотя бы первичные выводы…

– А что тебя смущает?

Дьён задумчиво потер переносицу.

– Наверное, обилие метафор…

Талин невольно улыбнулась и посмотрела на него.

– Пословицы, поговорки?

– И это тоже. Ты же понимаешь, что начальные данные по технологическому развитию, по медицине, биологии, физике мы уже получили.

– Да, я как раз сейчас собираюсь идти просматривать отчеты. Не зря же Сабо с Фьёром и Аксаром всю ночь сидели…

– Отчеты, – сообщил сестре Дьён, – это не показатель. Хотя и факты. – В том, что отчеты от техников и ученых будут полными и конкретными, Дьён не сомневался. Ладьёры не занимались домыслами. И выводы в отчетах, скорее всего, будут сравнительно – временными. Ну, по тем параметрам, которые можно будет подтянуть к ладьёрскому развитию… А вот о перспективах там вряд ли будут рассуждения. – Понимаешь, Талин, метафорическое мышление – один из признаков примитивных культур. Хотя и не главный…

– То есть ты считаешь, – задумчиво произнесла она, покачивая в руке бокал, – землянам не хватает слов?

Совещание собрали в восемь утра. Оно проходило в оперативном штабе.

Станислав Петрович был задумчив. Он полночи просидел над записями, пытаясь сопоставить свои догадки и знания с тем, что узнал на звездолете ладьёров. Координационная группа по действиям в чрезвычайных ситуациях присутствовала в полном составе и все они были сосредоточены и напряжены. Станислав их понимал, учитывая масштабы постигших регион бедствий и общей несогласованности. В самом Академгородке проблем ни с электричеством, ни со связью не было, а вот пострадавшие районы… Тут кому как повезло.