1968. Год, который встряхнул мир. - Марк Курлански

Робертс прибыл в Сайгон вскоре после наступления нового года по западному календарю и принялся расспрашивать о рисе [R 8. Никто о нем не слышал. В конечном итоге он узнал о фестивале риса, проводившемся в безопасной провинции Южного Вьетнама. Оказалось, что это был фестиваль риса IR 8. В маленьком поселке на скорую руку были сколочены трибуны. В углу несколько фермеров сидели на корточках, жуя длинные стебли травы. (По всему миру фермеры точно так же собираются кучками и жуют травинки.) Робертсу, который вырос в сельской местности, сцена показалась знакомой, и он решил, что, возможно, поболтать с этими фермерами будет полезно. Он подошел к ним вместе со своим переводчиком и тоже присел на корточки. «Что вы думаете об этом рисе IR 8?»

Фермер разразился взрывом отрывистых звуков. Переводчик пояснил: «У него есть некоторые возражения по этому поводу». Тогда Робертс настоял, чтобы тот дал дословный перевод от первого лица. Он вновь задал свой вопрос. Слова вновь посыпались изо рта фермера с частотой автоматной очереди.

«В основном, — объяснил переводчик, — он говорит следующее: “Пропади пропадом рис IR 8”. Другие фермеры согласно кивали. Первый фермер продолжил свою речь. Переводчик пояснил: «Мой отец сажал рис «Дельта Меконга», и его отец так делал, а до этого — его отец. Если для всех поколений моих предков этот рис был достаточно хорош, зачем нам что-то другое?»

Другие фермеры по-прежнему энергично кивали.

«Но тогда, — спросил Роджерс, — если вы так считаете, почему вы приехали на фестиваль риса IR 8?»

Теперьфермер уже не говорил, а лаял. «Потому что ваш президент, — тыча пальцем в Роджерса, он имел в виду президента Южного Вьетнама Нгуен Ван Тхе, — ваш президент послал отряд людей с винтовками, и они велели мне садиться в автобус».

Роджерс понял, что, так или иначе, сюжет для «Новостей» здесь, безусловно, есть, но положение, в котором он оказался, было нелегким. Его информатор из правительства взял с него обещание сохранить его имя в тайне. Однако государственная программа (или ее провал) существовала, и от этого некуда было деться...

В то время, когда он еще продолжал работать над историей о рисе IR 8, настал его черед освещать горячие новости Вблизи старого центра провинции Хью на северном побережье Южного Вьетнама, в Да-Нанге, разгорелось сражение. Происходило это близ рубежа между Северным и Южным Вьетнамом; пошел слух, что со стороны северян ожидается массированная атака. Робертс отправился в Да-Нанг на самолете. Когда аэроплан пролетал над северными территориями, Робертс посмотрел в иллюминатор и увидел внизу Сайгон — в огне. О рисе IR 8 он так никогда и не написал.

В тот день — день вьетнамского Нового года, 30 января, — рано поутру воздушная база в Да-Нанге подверглась атаке Это было лишь частью запланированного нападения, в котором участвовало шестьдесят семь тысяч человек, сражавшихся на стороне Северного Вьетнама, на тридцать шесть городов в провинции и пять крупных центров, включая Сайгон.

В середине ночи, предшествовавшей нападению, пятнадцать человек во главе с Нгуен Ван Сау — неграмотным фермером из предместий Сайгона — собрались в одном из сайгон-ских гаражей. Нгуен Ван Сау начал участвовать в борьбе четыре года назад, вступив в Сайгоне в группу саботажников. Незадолго до описываемых событий в награду за хорошую работу он был принят в Народную Революционную партию. Он и его группа тайком разносили боеприпасы и взрывчатку в корзинах с помидорами по окрестностям. Именно о деятельности этой группы, численность которой едва превышала двенадцать бойцов — гораздо больше, нежели о многих действиях остальных шестидесяти семи тысяч, — говорили по всему миру в связи с событиями, получившими наименование «Тет Оффенсив». Группу Нгуен Ван Сау отличало то, что ее атака лучше всего освещалась в прессе.

Ее задача заключалась в нападении на посольство США. С этого участка сотрудникам пресс-службы удобно было вести репортаж, тем более что многие жили по соседству, До сих пор в большинстве случаев сообщения о боевых действиях во Вьетнаме приходили уже после самих событий (в лучшем случае, если сражение было достаточно длительным, репортеры могли проникнуть в гущу боя). Но что касается посольства США, то здесь репортеры пользовались неповрежденными линиями связи: сюжет можно было обработать тут же, поблизости, а пленку быстро переправить. К тому же они имели преимущество из-за разницы часовых поясов. Нападение произошло 30 января, но в Соединенных Штатах все еще было 29-е. К 30 января Соединенные Штаты и весь остальной мир получили информацию в виде фотоснимков и на пленке. Все увидели, как американские солдаты укрываются на территории своего посольства, как на земле лежат тела американцев, как их тащат и увозят в кузовах грузовиков. Громоздились трупы вьеткон-говцев. Несколько дней подряд американцы наблюдали за солдатами США — погибшими или прячущимися за стенами.

Нгуен Ван Сау и его группа погрузились в такси и маленький грузовой автомобиль «пежо» и поспешили к посольству, где открыли огонь по охранникам. Первое сообщение об атаке поступило в нью-йоркское бюро Ассошиэйтед Пресс через пятнадцать минут, когда нападающие пробивали первое отверстие в стене, окружающей территорию посольства. Стреляя, они ворвались внутрь, ранили первых двух охранников, однако им, как сообщают, удалось убить Нгуен Ван Сау. Затем партизаны начали обстреливать территорию посольства ракетами. В «Новостях» нападающих уже именовали группой самоубийц. В 7.30 утра по местному времени, когда битва по-прежнему продолжалась, в Нью-Йорке было 6.30 вечера и телепрограмма Эн-би-си «Хант-ли-Бринкли рипорт» уже имела готовый сюжет (правда, пленки не было). Прозвучало сообщение, что двенадцать нападаю-щих-самоубийц удерживают здание; при этом возникла некоторая неразбериха относительно того, кто стреляет по зданию и кто находится на территории посольства. Но так или иначе суть американцы уловили. Наконец военной полиции удалось протаранить ворота на джипе (в первые минуты нападения они были заперты охранниками). Следом за Эм-пи7 явились репортеры с камерами, чтобы заснять мертвые тела, дыры от пуль, упавший герб посольства. К 9.15 обороняющиеся победили, и одно из наиболее известных сражений вьетнамской войны завершилось. В нем было убито 8 американцев.

Вся группа Нгуен Ван Сау была перебита. Выполнение этого задания и вправду было самоубийством. Плана бегства им не предоставили. Шестьдесят семь тысяч вьетконговцев, участников партизанской войны, вступил во время «Тет Оффенсив» в бой с почти миллионом солдат, четыреста девяносто тысяч из которых были американцами. Генерал Уильям С. Вестморленд, любивший подкреплять свои доказательства подсчетами тел убитых врагов, немедленно заявил, что атака провалилась и стоила врагу немало людских жизней. Однако при этом он сказал, что «видел свет в конце тоннеля», но больше никто ему особенно не верил. В действительности по истечении недели вьеткон-говцам не удалось захватить ни одного города; потери составили около половины их боевого состава. В последующие семь лет войны партизаны Вьетконга никогда более не играли в ней ведущей роли именно потому, что их ряды так поредели после «Тет Оффенсив». Борьба продолжалась силами регулярных соединений Вьетнамской народной армии, которую американцы называли Армией Северного Вьетнама. Теперь считается, что четырехзвездный генерал Нгуен Чи Тхан выражал несогласие с планом «Тет», поскольку считал безумием вступать в бой с превосходящими силами противника в сложившейся ситуации, однако он погиб во время американской бомбардировки, до того как вопрос о наступлении был решен.

Тем не менее атака привела к более существенному успеху, нежели это представлял себе Северный Вьетнам: с военной точки зрения это была неудача, но с информационной — успех. Не будучи в состоянии дать объяснение этой самоубийственной операции, офицеры американской разведки предположили в тот момент, что ее целью был именно этот аспект: Северный Вьетнам предпринял «Тет Оффенсив», чтобы одержать победу с точки зрения «паблик релейшнз». Результаты были ошеломляющие. Теперь мы привыкли, что война немедленно появляется на телеэкранах, но в 1968 году это было внове. Никогда еще война не достигала гостиных столь быстро. В наше время военные умудрены опытом и сведущи в том, как контролировать средства массовой информации. Но в тот момент, когда разворачивались события «Тет Оффенсив», военнослужащих вооруженных сил США увидели на фоне руин; они были охвачены паникой; они погибали.

К февралю 1968 года рейтинг Кронкайта на Си-би-эс и Чета Хантли с Дэвидом Бринкли на Эн-би-си поднялся до такого уровня, какой им и не снился. К моменту, когда пятьдесят шесть миллионов американцев стали обладателями телевизоров, программу Кронкайта смотрели более одиннадцати миллионов семей, а программу Хантли и Бринкли — более чем десять миллионов. В тот месяц впервые началось применение дорогостоящего спутникового вещания, позволявшего незамедлительно передавать с помощью ретрансляторов новости из Японии в Нью-Йорк. Правительство оказалось не в состоянии контролировать представления общественности о войне. Телевизионный критик Джек Гоулд писал в «Нью-Йорк тайме»: «Для огромной аудитории телевизионных программ мрачные картины, показанные на прошлой неделе, оставляют безошибочное впечатление, что Вьетнам находится в агонии и что анализы, проведенные независимо друг от друга государственным секретарем Ди-ном Раском и министром обороны Робертом Макнамарой, появившимся вчера на «Встрече с прессой», могут быть неполны».