ВЫПУСК I. ПРОБЛЕМА И ПОНЯТИЙНЫЙ АППАРАТ. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА - Юрий Семенов

Из огромного количества высказываний этнографов по этому вопросу приведу лишь одно. “Она, - писал Ф.Белл о роли пищи в жизни меланезийцев островов Танга, - играет важную, если не самую важную роль в жизни этого примитивного народа. Их экономические усилия почти всецело направлены на производство пищи. Интересы индивида, так же как и общины, сконцентрированы главным образом на пище, и тот род жизни, который ведут эти лю-ди, в конечном счете определяется их нуждой в пище.”[17] Важно от-метить, что в этом высказывании речь идет о народе, давно пере-шедшем к земледелию и производившем довольно значительный избыточный продукт. Тем более велика была роль пищи у народов, находившихся на стадии раннепервобытного общества.

Жизнеобеспечивающий продукт - общественный продукт, абсолютно необходимый для поддержания физического существования членов первобытного коллектива. Весь общественный продукт, превышающий этот уровень, это продукт избыточный. Избыточен этот продукт вовсе не в том смысле, что не может быть потреб-лен членами общества, а лишь в том, что и без него возможно их нормальное физическое, а тем самым и социальное существование.

Пока весь общественный продукт был жизнеобеспечивающим, никакое другое распределение, кроме коммуналистического, не могло существовать. Любая другая форма распределения привела бы к тому, что часть членов общества получила бы меньше продукта, чем необходимо для поддержания их существования, и, в конце концов, погибла бы. А это привело бы к деградации и распаду самой общины. Появление сравнительно небольшого избыточного продукта также не могло сколько-нибудь существенно изменить ситуацию.

Таким образом, отношения полной собственности коллектива на весь общественный продукт, прежде всего пищу, диктовались объемом этого продукта в расчете на душу его члена, то есть продуктивностью общественного производства. А как уже указывалось, продуктивность общественного производства - это показатель уровня развития тех сил, которые создают общественный продукт, то есть производительных сил общества.

На примере раннепервобытного общества можно наглядно видеть, как уровень развития производительных сил определяет тип существующих социально-экономических отношений и как система этих отношений определяет сознание и волю людей, а тем самым - их поведение.

Если теперь сопоставить людей, находившихся на стадии первобытно-коммунистического общества, с животными, в том числе и с жившими в составе объединений, - то нетрудно заметить, что пищевой инстинкт у людей всецело находился под контролем общества. Пища среди людей распределялась в строгом соответствии с существующими в общине нормами. А так как эти нормы были коммунистическими, то каждый индивид получал долю соответственно своим потребностям.

Физически более сильные индивиды не имели никаких преимуществ перед слабыми. Они не могли ни завладеть пищей, причем даже той, что сами добыли, ни отстранить более слабых от участия в ее потреблении. Наоборот, физически более сильные и ловкие своим трудом обеспечивали существование более слабых и менее способных, а иногда и вообще не способных к труду людей. Ничего похожего на доминирование в этой сфере не существовало.

2.1.6. Экзогамия, акойтия и род

Первобытное общество нередко называют родовым. Это и понятно: в организации этого общества, действительно, огромную роль играло объединение людей, которое принято называть родом. Значение рода в жизни первобытного общества было в свое время показано выдающимся американским этнографом Л.Г.Морганом в книге "Древнее общество" (1877).

Природу рода часто не понимают. Его обычно определяют как совокупность людей, ведущих происхождение от общего предка. В этом определении есть доля истины, но это отнюдь не вся истина. Во-первых, далеко не всякая совокупность людей, имеющая общего предка, представляет собой род. Во-вторых, этнографии известны народы, у которых были роды, но полностью отсутствовало представление о наличии у членов того или иного конкретного рода общего предка: род у них был беспредковым. Члены такого рода осознавали свое единство в форме представления об общем тотеме.

Чтобы понять сущность рода необходимо ознакомиться с явлением, которое известно под названием экзогамии (от греч. экзо - вне, гамос - брак). С чисто внешней стороны это просто обычай, состоящий в том, что члены какой-либо человеческой группы вступают в брак только с людьми, не входящими в эту группу.

Явление это было известно давно, но термин для его обозначения был впервые введен британским (шотландским) исследователем Дж.Мак-Леннаном в работе “Первобытный брак” (1865). Экзогамию Дж.Мак-Леннан противопоставлял эндогамии (от греч. эндо - внутри, гамос - брак) - обычаю вступать в брак внутри той или иной человеческой группы.

Дж.Мак-Леннан и вообще все этнографы были европейцами и, естественно, исходили в своем понимании отношений между полами из европейских представлений. Для них главным было деление половых отношений на брачные, которые понимались как отношения исключительно между индивидами, и небрачные (добрачные и внебрачные). Первые рассматривались тогда в европейском обществе как единственно законные, вторые - как отступления от норм, нарушение норм. Поэтому этнографам-европейцам даже не приходило в голову, что небрачные отношения тоже могут регу-лироваться обществом.

Но в первобытном обществе дело обстояло именно так. То, что исследователи называли экзогамией, было правилом, регулирующим не брачные отношения сами по себе, а все вообще половые отношения и только тем самым - брак. Экзогамия состояла в предписании вступать в половые отношения (а следовательно, и в брак) только с людьми, не принадлежащими к своей группе. Тем самым экзогамия в действительности была экзокойтией (от греч. койтэ - ложе, постель и последующее лат. coitus - половой акт, соитие).

Но опять-таки не в этом заключалась сущность данного явления: она состояла в строжайшем запрете половых отношений внут-ри определенной человеческой группы. Требование вступать в половые отношения только вне данной группы была следствием этого запрета. Именно потому явление это точнее всего было бы назы-вать акойтией (от греч. а - не, лат. coitus - половой акт). Со временем стала ясной вся ошибочность рассуждений Дж.Мак-Леннана об экзогамных племенах, которые он противопоставлял эндогам-ным. Единственными акойтными (и, соответственно, экзогамными) группами в первобытном и предклассовом обществе были роды (и, соответственно, их подразделения), и фратрии - объединения родов, возникшие в результате распада исходных родов на дочерние. Суть рода заключается в его акойтии.

В этих условиях отец и мать человека всегда должны были принадлежать к разным родам. Принадлежность человека к роду могла считаться либо только по матери, либо только по отцу. Род мог быть только либо материнским, либо отцовским. Род - унили-нейная (от лат. unus - один и linea - линия) или унилатеральная (от лат. unus - один и lateralis - боковой) родственная группа. Односторонний счет принадлежности к роду есть особое явление, отличное от счета родства в привычном смысле слова. Поэтому он заслуживает особого названия. Я буду именовать его филиацией.

В одних обществах существовала материнская филиация - соответственно, роды в них были материнскими (матрилинейными), в других - отцовская филиация - соответственно, в них роды были отцовскими (патрилинейными). Наличие в обществе одной лишь материнской филиации ни в малейшей степени не исключало существования в нем счета родства по отцу. Но филиация была только одна - материнская: счет родства по отцу не был филиацией. Точно так же обстояло дело и в обществах с отцовским родом: в них впол-не мог существовать и счет родства по матери, но филиация там была одна - только отцовская.

Правда, встречались народы, хотя и сравнительно редко, у которых одновременно существовала и материнская, и отцовская филиация, а значит, и материнские, и отцовские роды. В таком случае следует говорить о двойной филиации. Существование в обществе двух филиаций свидетельствует об идущем в обществе процессе их смены. И во всех случаях без исключения в этих обществах мате-ринский род сменялся отцовским.

Имеются основания полагать, что в своей исходной форме род не только был материнским, но и совпадал с общиной - был одновременно и общиной. Расщепление рода и общины - сравнительно позднее явление.

Акойтный запрет в доклассовом обществе был основной нормой, регулировавшей отношения между полами. Если в классовом обществе половые отношения делятся прежде всего на брачные и небрачные, то в доклассовых они прежде всего подразделялись на те, что не нарушали акойтного запрета, и те, что шли в разрез с ним. Первые, независимо от того, были они брачными, добрачными или внебрачными, рассматривались как законные, нормальные, “правильные”. На вторые же смотрели как на абсолютно недопустимые.