Лекарство для души - Бхагаван Раджниш

В этом проблема, сама суть проблемы. Именно поэтому людям кажется, что очень трудно быть счастливыми. Именно поэтому миллионам людей в мире приходится жить в страдании. Страдание даёт вам очень, очень кристаллизованное эго. Хотя и несчастные, но вы есть. Когда вы счастливы, вас нет. Страдание вас кристаллизует; в счастье вы рассеиваетесь.

Если это понять, всё будет совершенно ясно.

Страдание делает человека особенным. Счастье — явление повсеместное, в нём нет ничего незаурядного. Деревья счастливы, животные счастливы, птицы счастливы. Счастливо всё существование — кроме человека. Будучи несчастным, человек становится очень необычным, незаурядным.

Страдание придаёт вам способность привлекать к себе внимание. Каждый раз, когда вы несчастны, вам уделяют внимание, сочувствуют; вас любят. Каждый начинает о вас заботиться. Кто захочет обидеть несчастного человека? Кто станет испытывать ревность к несчастному человеку? Кто будет противоборствовать несчастному человеку? Это было бы слишком подло.

О несчастном человеке заботятся, его любят, ему уделяют внимание. Страдание привлекает огромные капиталовложения. Если жена не несчастна, муж склонен просто забывать о ней. Если она несчастна, муж не может себе позволить ею пренебрегать. Если муж несчастен, вся семья, — жена, дети — окружают его, беспокоятся о нём; это приносит большое утешение. Человек чувствует, что не одинок, что у него есть семья, друзья.

Когда вы больны, в депрессии, в страдании, друзья приходят вас навестить, успокоить, утешить. Когда вы счастливы, те же самые друзья начинают вам завидовать. Если же вы по-настоящему счастливы, то найдёте, что весь мир обернулся против вас.

Никому не нравится счастливый человек, потому что счастливый человек ранит эго окружающих. Люди начинают чувствовать: «Так вот что, ты стал счастливым, а мы всё ещё ползаем в потемках, страдании и аду. Как ты смеешь быть счастливым, когда мы все остаемся в таком страдании!»

И, конечно, мир состоит из несчастных людей, и никто не храбр достаточно для того, чтобы позволить всему миру обратиться против себя; это слишком опасно, слишком рискованно. Лучше цепляться за страдание. Оно позволяет человеку оставаться частью толпы — индуистской, мусульманской, христианской, арабской, японской.

Счастье? Знаете ли вы, что такое счастье? Индуистское ли оно, христианское или мусульманское? Счастье — это просто счастье. Человек переносится в другой мир. Он больше не часть мира, созданного человеческим умом, он больше не часть прошлого, уродливой истории. Он вообще больше не часть времени. Когда вы по-настоящему счастливы, блаженны, время исчезает, пространство исчезает.

Альберт Эйнштейн сказал, что в прошлом учёные думали, что есть две реальности — время и пространство. Но он сказал, что эти две реальности не две разные реальности — это два лица одной и той же. Поэтому он изобрёл слово spaciotime — времепространство, слитно. Время — это не что иное, как четвёртое измерение пространства.

Эйнштейн был не мистиком, иначе он представил бы и третью реальность — нечто трансцендентальное (Трансцендентальный (англ. transcendental) — выходящий за пределы. — Прим. ред.), ни время, ни пространство. Эта реальность также существует, и я называю её «свидетелем». И если есть все три, вы получаете полную троицу. Вы получаете всю концепцию тримурти, трёх лиц Бога. Тогда у вас есть все четыре измерения. Реальность четырёхмерна: три измерения пространства, четвёртое измерение — время.

И есть нечто, что нельзя назвать пятым измерением, потому что на самом деле оно не пятое измерение, и его нельзя отнести к третьей реальности; это — целое, это трансцендентальное. Когда вы блаженны, вы начинаете двигаться в трансцендентальное. Оно не социально, не традиционно; оно вообще не имеет ничего общего с человеческим умом.

Просто загляните в собственное страдание, и вы сможете установить, какие оно имеет причины. И затем загляните в те мгновения, когда — изредка — вы позволяете себе быть в радости, и отметьте, каковы различия.

Вы увидите несколько вещей: будучи несчастливым, вы остаетесь конформистом. Общество это любит, люди вас уважают, вы очень респектабельны. Вы можете даже сделаться святым; все ваши святые так несчастны. Страдание написано огромными буквами у них на лицах, у них в глазах.

Поскольку они несчастны сами, они против всякой радости. Они осуждают радость как гедонизм; они осуждают всякую возможность радости как грех. Они несчастны, и им хочется видеть несчастным весь мир. Фактически, только в несчастном мире они могут считаться святыми! В счастливом мире их бы госпитализировали и оказали бы им психиатрическую помощь, потому что они патологичны.

Я видел многих святых, я рассматривал жизни ваших святых прошлого. Девяносто девять процентов из них просто ненормальные — невроз или даже психоз. Но они были почитаемы — и почитаемы за своё страдание, помните.

Великие святые совершали долгие посты, просто истязая себя. Но это не очень разумный поступок. Всего несколько дней, первую неделю, это трудно; во вторую неделю это очень легко; на третью неделю становится трудно есть. На четвертую неделю вы совершенно об этом забываете. Тело наслаждается тем, что поедает само себя, и чувствует себя менее тяжёлым, очевидно, освобождённым от всяких проблем пищеварения. И вся энергия, которая постоянно использовалась пищеварением, становится доступной для головы. Вы можете больше думать, больше концентрироваться и забыть тело и его потребности.

Но эти вещи просто созданы несчастными людьми и несчастным обществом. Загляните в своё страдание, и вы найдёте в нём определённые фундаментальные основы. Страдание приносит уважение. Люди становятся к вам дружелюбнее, сочувственнее. Если вы несчастны, у вас будет больше друзей. Это очень странный мир, в котором в самой основе что-то неправильно. Так не должно быть — больше друзей должно быть у счастливого человека. Но будьте счастливы, и люди станут вам завидовать, они перестанут быть друзьями. Они почувствуют себя обманутыми; у вас есть что-то, недоступное для них: «Почему вы счастливы?». Поэтому веками мы учились тонкому механизму подавления счастья и выражения страдания. Это стало нашей второй натурой.

Вы должны отбросить весь этот механизм. Научитесь быть счастливыми, научитесь почитать счастливых людей, уделяйте больше внимания счастливым людям. Тем самым вы сослужите человечеству великую службу. Не сочувствуйте слишком людям, которые несчастны. Если кто-то несчастен, помогите, но не сочувствуйте. Не внушайте ему идею, что страдание — это что-то стоящее. Пусть он хорошо поймёт, что, хотя вы ему и помогаете: «Это не из уважения к страданию, это просто потому, что ты несчастен». И вы не делаете ничего другого, кроме как стараетесь вывести этого человека из состояния страдания, потому что страдание уродливо. Пусть этот человек чувствует, что страдание уродливо, что быть несчастным — не нечто добродетельное, что он не служит человечеству никакой великой службы.

Будьте счастливы, почитайте счастье и помогайте людям понять, что счастье является целью жизни — сатчитананд. Восточные мистики говорили, что у Бога есть три качества. Он — сат, истина, бытие. Он — чит, сознание, осознанность. И, в конце концов, высочайший пик — ананд, блаженство. Где бы ни было блаженство, там есть Бог. Каждый раз, когда вы видите блаженного человека, почитайте его, он свят. И каждый раз, когда вы сталкиваетесь с собранием, в котором чувствуется блаженство, праздник, считайте это собрание священным местом.

РЕЦЕПТЫ

ПЕРЕХИТРИТЕ ПРИВЫЧКИ УМА

...Вам грустно? Танцуйте, или пойдите и встаньте под душ, и вы увидите, что грусть исчезает из тела, по мере того как исчезает перегрев. Чувствуйте, как льющаяся на вас вода смывает с вашего существа печаль, точно как пот и пыль — с тела. Наблюдайте, что происходит.

Попытайтесь поставить ум в такую ситуацию, чтобы он не мог действовать по-старому.

Подойдёт что угодно. Фактически, все техники, разработанные за много веков, — не что иное, как способы отвлечь ум от старых образцов.

Например, если вы испытываете гнев, просто сделайте несколько глубоких вдохов. Глубоко вдыхайте и глубоко выдыхайте, всего две минуты, и затем посмотрите, куда делся гнев. Вы привели ум в замешательство, он не может сопоставить одно с другим. «С каких пор, — спрашивает ум, — человек может глубоко дышать в гневе? Что случилось?»

Таким образом, делайте что угодно, но никогда этого не повторяйте. В этом суть. Иначе, если каждый раз, когда вам станет грустно, вы будете принимать душ, ум сделает привычкой и это. На четвёртый или пятый раз ум научится: «Так, всё понятно. Тебе грустно, вот почему ты принимаешь душ». Тогда душ станет неотъемлемой частью вашей грусти.