Любовная связь - Черри Эдер

Обычно заставить её прослезиться было легко. Умильная реклама, трогательный малыш или красивый закат могли увлажнить её глаза. Но когда она плакала по-настоящему, это не было красиво. Она всхлипывала, икала и подвывала, из носа текло, а лицо краснело и опухало. Слава Богу, что на этот раз только белка стала свидетельницей того, как она изливает своё горе.

Марни проплакала довольно долго, из-за чего нос распух, а веки набрякли. Чувствуя облегчение, она встала и обошла вокруг разрушенных стен. Её пальцы скользили по деревянной обшивке, и она вспоминала весёлый смех, мудрые слова и уроки, которые она выучила в этих четырёх стенах. Было трудно, почти невозможно продолжать грустить, когда воспоминания были настолько счастливыми. Она попрощалась — но только с домиком. Бабушка будет всегда жить в её сердце.

Ощущая себя заново родившейся, Марни поплелась вверх по склону.

Возвращаясь к коттеджу Джейка, она раздумывала, что бы сказала об этом мужчине бабушка. Марту Уошберн всегда тянуло к бродягам. Наверное, она бы приняла его в семью и относилась к нему так, как к любому из внуков. Кроме того, бабушка была знатоком мужской красоты. Ей бы понравились длинные волосы Джейка, ниспадающие на его широкие плечи, она бы оценила настороженность его синих глаз и длину ног. Её бы восхитили его нежность и сила. И она бы тоже разглядела в его упертом недружелюбии острую потребность в настоящем друге.

«А что бы подумала бабушка о моём поведении?». Марни скривилась, вспомнив свою далёкую от изящества выходку. Действительно, это было чересчур смело для первого раза. Но их влекло друг к другу. Даже он не смог этого отрицать.

Однако в настоящий момент Джейк Долан был слишком уж неподходящим мужчиной для неё. Сейчас не время приплюсовывать этого сексуального парня к уравнению ее жизни. Пока нет. Сначала ей нужно «вычислить», кем является она сама, а уж потом пытаться «сочетать» себя с мужчиной.

Она вздохнула. Конечно же, начинать ей придется с самого сложного задания.

Пока Марни пробиралась между деревьями — пар курился у её губ; мягкий шелест ветра в листве успокаивал её, как и прежде; свежий горный воздух, пропитанный ароматами хвои, наполнял лёгкие. Когда же Марни возвратилась по своим следам к хибарке Джейка, ее мышцы приятно ныли.

Если он будет настаивать, к ночи она уйдёт. Наверное, так будет лучше для них обоих.

Но её сердце подпрыгнуло при одной лишь мысли о новой встрече с ним.

Марни понадобилась всего секунда, чтобы открыть дверь, заглянуть внутрь и понять, что Джейк с Герцогиней еще не вернулись. Разочарованная, она написала новую записку и, закрыв за собой дверь, направилась в противоположную сторону. Минуло уже несколько часов после дождя, и вполне вероятно, что вода в реке спала и теперь можно будет её перейти. Она проверит свое предположение, а затем вернётся в коттедж дожидаться Герцогиню. Без собаки она гору не покинет. Марни усмехнулась. Предлог был не хуже любого другого. Причём — не притянутый за уши.

Хотя дождь и прекратился, но, судя по затянутому тучами небу, мог снова начаться в любой момент. Мог даже пойти снег. Марни поплотнее укуталась в пальто и подняла воротник. Вне зависимости от погоды, лучше побыть на улице, чем в доме. Она и так уже провела бесконечное множество часов, сидя в четырёх стенах — хватит на всю жизнь.

Под деревьями подлесок был гуще, и снег, выпавший несколько недель назад, превратился на тенистых полянках в лёд. Она спустилась в широкое неглубокое ущелье, где идти было значительно легче.

Гладь обкатанных водой камней была сухой, за исключением узкого ручейка, протекавшего по середине ущелья. Талая и дождевая вода скапливались у дамбы в полутора километрах выше по течению. А излишки воды сбрасывалась в яростно несущийся по параллельному рукаву реки поток в трех километрах отсюда, ближе к вершине. И только два пешеходных моста обеспечивали доступ к этой части горы.

На протяжении следующих полутора километров было проще держаться близ русла реки, но вскоре Марни вновь пришлось углубиться в лес, карабкаясь вверх по склону. И чем выше она поднималась, тем более крутым становился уклон. Но только так она могла добраться до бетонной стены нижней дамбы высотой в шесть этажей, отсекавшей ее от реки и верхнего моста.

С двадцатиметровой бетонной стены дамбы серебристой лентой ниспадал тонкий ручеёк, подпитываемый водой с большой плотины, расположенной выше по реке. Зима была необычайно сухой, и верхнее озеро наполнилось водой не достаточно для открытия верхней дамбы. Поэтому в ущелье за нижней дамбой было сухо. «Ну, или почти сухо», — поправилась Марни, вспомнив о струящемся по дну ущелья ручейке.

Обе реки текли параллельно старой лесовозной дороге, заброшенной более тридцати лет назад, когда были закрыты лесозаготовка и шахта. И сорок минут спустя Марни уже взбиралась по ней, пересекая шестисотметровый перешеек между двумя реками. Она уже слышала плеск воды, следовательно, узкий бетонный пешеходный мост был совсем рядом…

Странный шум прервал мысли Марни. Звук был настолько неуместен в девственной природе, что ей пришлось на несколько секунд задуматься о его происхождении. Это был щелчок взводимого затвора, за которым тут же последовал негромкий гул мужских голосов. Они были близко. Опасно близко.

Марни инстинктивно бросилась на землю и, лёжа на животе, медленно отползла в густой кустарник и зарылась в зелень, надеясь остаться незамеченной. Через несколько мгновений пятеро мужчин, одетых в чёрное с головы до пят, прошли мимо её укрытия. Их одежда напоминала гидрокостюмы, только более свободные, на головах были маски из той же прорезиненной матовой чёрной ткани, что и их комбинезоны, отчего мужчины выглядели абсолютно одинаковыми. К их лодыжкам были пристёгнуты длинные матово-чёрные смертоносные кинжалы, с плеч свисали автоматы и, словно этого было недостаточно, каждый из них держал в обтянутых перчатками руках ещё по одному автомату с коротким стволом. Один из них что-то тихо сказал на непонятном языке. Другой ответил. И они снова погрузились в зловещее молчание.

Был ли Джейк Долан одним из них? И не по этой ли причине он так спешил от неё отделаться? В любом случае, всё это не выглядело нормальным. Скорее, наоборот. Во рту у Марни пересохло, сердце пустилось вскачь, когда «люди в чёрном» прошествовали в паре метров от её укрытия. Марни не смела пошевелиться, хотя от лежания на влажных листьях и сырой земле ее пальто и джинсы насквозь промокли. Старалась не моргать, хотя ее глаза от этого горели и слезились. Кто они такие, эти парни? Участники программы по выживанию? Непохоже. На её взгляд, они были кем-то средним между ниндзя и персонажами фильмов о Джеймсе Бонде. И выглядели профессионалами. Но в чем?