Про ЛЮБОff/on - Оксана Робски

Я не привыкла спать в обнимку. Я привыкла спать одна. И поэтому с Владом я не спала. Я лежала с открытыми глазами и думала о том, что я бесконечно люблю его.

Конечно, я могла отодвинуться на край кровати, укрыться вторым одеялом… Я не шевелилась. Влад уютно сопел мне в ухо, а я улыбалась его снам. Может, они обо мне? Или о нас?

Я заснула на рассвете. Как раз тогда, когда Влад начал храпеть. Немножко.

– Эй, соня! Что ты будешь на завтрак?

Я открыла глаза. Вернее, я улыбнулась, а потом открыла глаза. А потом проснулась.

– Я – не Соня.

– Ах да, Соня – блондинка, а ты – брюнетка, значит, ты – Даша. Угадал?

Я бросила в него подушку. Не попала.

Он поднял ее с пола и бросил в меня. Попал.

– Больно же! – закричала я.

– Бедная девочка, давай я тебя пожалею…

Мне на завтрак был его поцелуй.

Мы остались в номере до обеда. Мы хором скандировали: «Ест Федька с водкой редьку, ест водка с редькой Федьку». Эту поговорку Влад нашел сам.

– Это мой тебе подарок, – объявил он. – Пользуйся.

Я сделала вид, что слышу ее в первый раз.

– Спасибо. Это лучший подарок в моей жизни.

– После моего волка, конечно? – хитро улыбнулся Влад.

– Конечно, – согласилась я. И это была чистая правда.

Когда мы уезжали, Влад спросил, есть ли у меня деньги.

– Есть. – Я кивнула. – Ты же мне платил.

– Точно! Даш, получается, ты сегодня в первый раз со мной бесплатно?

Я хотела рассмеяться, но почему-то покраснела. Влад пришел от этого в восторг.

– Ничего себе, Даша! Как это у тебя так здорово краснеть получается? Не научишь?

Я долго держала его за руку около машины. И потом еще долго жалела, что отпустила ее.

Любовь Макаровна, как всегда, говорила громко и язвительно. Она поднимала на лоб свои очки и вглядывалась в лицо собеседника так, что ему сразу становилось ясно: эта дама его в упор не видит. Потом она делала собеседнику замечания по поводу дикции и фонетики. Если замечания игнорировались, она просто вставала и уходила. На ходу попрощавшись. Свою фразу бедолаге приходилось договаривать, обращаясь к двери.

В институте не было ни одного студента, который бы решился зайти к ней в аудиторию со жвачкой. К ней вообще никто никогда не заходил, если она сама не вызывала.

Считалось, что меня Любовь Макаровна любит. Поэтому не было ничего странного в том, что она решила побеседовать со мной о моей диссертации.

Тема – «Техника сценической речи».

Оказывается, Любовь Макаровна говорила о моей работе со своими коллегами из Лондонской театральной школы. И они действительно заинтересовались некоторыми методиками, которые я разрабатывала. Эти методики основаны на работах английского философа Френсиса Бэкона, впервые обратившего внимание на внутренние, субъективные влияния, искажающие мышление человека. Он назвал эти влияния обманчивыми призраками истины, что, в свою очередь, в ораторском искусстве приводит к софистике, крайне опасной для восприятия речи оратора. В своей работе я доказываю, что логика – это кратчайший путь к тому, чтобы вызвать доверие к своим мыслям, а значит, и к словам.

– Ну что, моя дорогая, – Любовь Макаровна приподняла очки над бровями, – вас ждет успех на английской земле. Готовы?

– К земле? – Я улыбнулась.

– Ну, к земле вам еще рано готовиться. Так же как и мне, впрочем. – Она опустила очки на нос. – В Лондон поедете? На два года.

– В Лондон? – Я даже испугалась. Перед глазами возникла картина красного двухэтажного автобуса и вспомнилась фраза из школьного урока «Trafalgar square».

– В Лондон. В Лондон. Не в Урюпинск же!

– Спасибо, Любовь Макаровна, – спохватилась я. Никогда не умею вовремя сказать спасибо. Иногда уже дверь за собой закрываю и думаю: «Ну что же я спасибо не сказала и не улыбнулась? Такие ведь приятные люди…»

– В общем, думайте.

Моя преподавательница сняла очки, покрутила их в руке за дужку (я даже испугалась, что вылетят стекла) и мечтательно улыбнулась:

– А я бы, может, и рванула… да…

Она снова вернула очки на место – себе на нос.

– Но вам сейчас непонятно что надо. До свидания, Даша.

– До свидания. Я тогда позвоню, да?

– Тогда позвони! – Любовь Макаровна сделала ударение на слове «тогда», давая мне понять нелепость этой фразы.

Здорово было бы поехать в Лондон. И все это вранье, что там постоянные туманы. Климат получше нашего. Рита бы ко мне прилетала… А Влад?… А Терминатор, в конце концов?

Я ведь там совсем никого не знаю.

Я отправила Владу sms: «Мне предложили работу в Лондоне».

Получила ответ: «Здорово».

Отправила еще одно: «Мне соглашаться?»

Где-то в области живота почувствовала, что сейчас у меня может испортиться настроение. Или это в области сердца?

Ответ: «Ни в коем случае!»

Я люблю мир! И жизнь. И всех прохожих вокруг меня. И всех, кто проходит не здесь. Я улыбаюсь каждому и получаю улыбки в ответ. Пусть уже за спиной, и я их не вижу, но это не важно. Я знаю, что они есть.

Как было бы здорово работать продавщицей в цветочном киоске! Иногда я бы дарила прохожим цветы просто так. Или всегда.

Отправила sms: «Что вечером?»

Хорошее изобретение – sms.

Ответ: «Дела, как всегда. Скучаю».

Я убрала телефон в карман.

Влад смотрел на меня с первых полос газет, вывешенных в витрине журнального киоска. Конечно, он потрясающе красивый. И после покушения он стал очень популярной персоной в средствах массовой информации.

Может, и вправду когда-нибудь президентом будет?

12

Костя сделал Рите предложение. Она не думала и секунды. Ответила: да. Он подарил ей кольцо. С бриллиантом. Graff – сказала Рита. И еще по одному «Графу» в каждое ухо на свадьбу!

Помолвку назначили на 28 апреля. Как объяснила Рита, чтобы не смешивать праздники. Потому что в субботу 29-го и так был Международный день танца, а в воскресенье – День работников пожарной охраны.

Торжественная церемония помолвки состоялась за городом, в яхт-клубе. Был накрыт стол-фуршет, официанты плавно перемещались с подносами; гости в количестве человек тридцати разместились небольшими группками по всему залу ресторана.

Стеклянные двери на террасу были открыты; глаза слепило уже почти летнее солнце; приглашенные музыканты играли негромко, но выразительно; Рита была счастлива.

Я была счастлива за Риту.

Она переходила от одного гостя к другому, заразительно смеялась и без малейшего смущения рассказывала историю своего интернет-знакомства с Костей.

«Граф» на ее пальце сверкал миллионом солнечных зайчиков, и они весело прыгали по лицам гостей.

Мне портило настроение только то, что Влад не принял Ритино приглашение.

Я смотрела на окружающее его глазами и ни капли не сомневалась в том, что ему бы эта вечеринка понравилась.

Но у Влада «дела, как всегда».

Музыканты заиграли туш, и всех пригласили на улицу.

Остроносая, как утюг, белоснежная, как праздничная скатерть, грациозная, как спящая львица, прямо напротив входа была пришвартована Костина яхта.

И Костин сюрприз к этому дню – ее новое название. «Королева Марго».

Официанты громко открывали шампанское, Рита визжала от восторга.

– А он яхту на тебя переоформил? – спросила зеленоглазая девушка в огромных бриллиантовых сережках.

– Нет. – Рита пожала плечами. Девушка недоуменно посмотрела на Риту, явно не понимая, чему же та радуется.

– Невероятное ощущение, – шепнула Рита мне в ухо. – Моим именем назван корабль!

– А если город, представляешь? – Мне самой было очень приятно смотреть на еще не высохшую надпись на боку яхты.

– Неплохая лодка, – похвалила зеленоглазая, болтая в стакане с виски лед, – метров двадцать пять?

– Наверняка, – авторитетно ответила Рита.

– Дай телефон, – попросила девушка. Рита достала из кармана замшевой юбки свой новый мобильный телефон, но в ту же минуту его перехватила жена Костиного друга. Мы с Ритой видели их в ресторане. Ее звали Маша.

– Не давайте Жанке телефон! – категорично заявила она.

– Ну, Маш, что за бред! – возмутилась зеленоглазая Жанка. Ее сережки заколыхались в ушах, словно пучок новогодних колокольчиков.

– Да она сама просила, – объяснила нам Маша со смехом, – не давать ей телефон. А то она как выпьет, так начинает своему бывшему звонить и орать на него матом. Да еще угрожать.

Жанка обиженно смотрела на подругу. Рита послушно убрала телефон в карман.

– Да я только узнаю, один он или со своей шмарой, – тихо произнесла Жанка.

– А вот этого как раз тебе знать не надо, – сказала Маша и поправила у подруги локон, зацепившийся за сережку.

Жанка нашла глазами официанта с подносом и направилась к нему, поставив пустой бокал на первый попавшийся чужой стол.

Круглолицый пожилой мужчина, сидевший за этим столом с молоденькой белобрысой девушкой, проводил ее удивленным взглядом. Кивнул официанту, чтобы тот забрал бокал.

Маша улыбнулась ему с извиняющимся видом.