Хроники Реликта. Том II - Василий Головачев

Им не надо было прятаться за слова или искать в интонациях оттенки смысла, оба знали свои интрасенсорные возможности, и поэтому разговор начался в пси-диапазоне.

– У меня всего несколько минут, – сказал Железовский, помня предупреждение Забавы насчет состояния девушки.

– Этого достаточно. Как ваше плечо?

– Спасибо, нормально.

– Я хочу работать с вами, надоело хныкать да искать одиночества.

– Вряд ли это возможно… во всяком случае, в данный момент.

– Я могу работать по МАВРу.

– Штаты МАВРа, увы, заполнены. К тому же СЭКОН запретил нам привлекать непрофессионалов к работе в условиях тревоги.

– Тогда я попрошусь к пограничникам.

Слабая улыбка тронула губы комиссара.

– Похоже, права старая пословица: сила желания пропорциональна строгости запрета[12].

На щеки Анастасии легла легкая краска.

– Но я могу принести пользу…

– Хорошо, я подумаю.

– Мне известно, что найдена… капсула «голема», пустая… а Берестов? Где он? Есть что-нибудь новое?

– Инк «голема» кристаллически мертв, это просто металло-керамический конгломерат с разрушенными блоками памяти, специалисты почти ничего не смогли из него выудить. – Железовский некоторое время молча размышлял. – Единственное, что известно достоверно, – Ратибор не погиб после «выстрела» чужанского генератора пробоя, он проник внутрь Конструктора и некоторое время находился в нем.

– Говорят, что капсулу «голема» оставил серый призрак…

– У вас вполне объективная информация.

– Не иронизируйте, Аристарх, я хотела сказать, что серый призрак не стал бы без причин оставлять машину без экипажа. Век назад, когда наши исследователи обнаружили Тартар, серые призраки лишь трижды контактировали с людьми, и в каждом конкретном случае они вмешивались в ситуацию, безусловно угрожающую жизни людей. Габриэль может подтвердить.

– В общем-то, я и это знаю. Допустимы три варианта: первый – Берестов погиб, второй – остался внутри Конструктора… что также равносильно гибели, и третий…

Анастасия прерывисто вздохнула.

– И третий – его забрал серый призрак, – докончил Железовский. – Дальнейшая судьба его неизвестна. Что касается Грехова… вы знаете, где он?

– Нет. С ним тоже что-то?!

– Боже сохрани, что может случиться с экзосенсом вообще и с таким, как проконсул, в частности? Он сейчас накручивает витки вокруг Конструктора. Один. Вернее, в компании с роидом. Он не говорил вам, что собирается делать?

– Он никогда ничего не говорит сам, только если его спросить, вы же знаете. Но я могу догадываться…

– Можете или догадываетесь?

– Снова иронизируете? – рассердилась Анастасия и получила в ответ образ: призрак Железовского на коленях с виновато опущенной головой и прижатыми к груди руками.

– Больше не буду.

– Габриэль, наверное, хочет… встретиться с серыми призраками. Он уже дважды встречался с ними, то есть они дважды спасали его.

– Понял, спасибо. Вы прояснили ситуацию. Только хочу дать совет: не спешите делать глупости. Я имею в виду, что в Системе введен в действие режим ГО, и передвижение в ее пределах всем транспортным средствам без особого разрешения запрещено.

– Режим ГО?! – поразилась Настя. – Это же… прошло столько лет, а термин не забыт?

– Да, прошло уже изрядно времени с тех пор, когда люди знали, что такое «гражданская оборона». Увы, пришла пора реставрировать не только термин, но и его смысл. Вчера по всем видеоканалам было передано сообщение о появлении Конструктора и заявление правительства Земли о соблюдении мер предосторожности и безопасности. Вы не слышали?

– К сожалению.

Железовский встал, за ним Анастасия.

– Прошу прощения, мне надо идти. Желаю добрых вестей. – Комиссар оказался вдруг рядом с ней, легонько сжал плечо, лицо его уже не казалось каменным. – Я вас найду.

– Спасибо, – прошептала девушка ему вслед.

Баренц ждал Железовского в его кабинете и начал пси-разговор в ускоренном темпе:

– Наконец-то! Я ищу по всему управлению. Что с плечом?

– Без последствий.

– Резерв или УРТ?[13]

– Я сам с усам. Ты для этого меня искал?

– До заседания совета два часа, а мы не обладаем полной информацией о расстановке сил. В Системе полно чужан и серых призраков…

– Ни те ни другие опасности для нас не представляют. Пусть они и не сторонники диалога, в полном отсутствии этики территориальных отношений их упрекнуть нельзя, дальше орбиты Нептуна они не заходят.

– А К-мигранты? Вы определили, под кого они маскируются?

Железовский сел и, не теряя нити разговора, пробежал глазами панель стола с ползущими в глубине строками важнейших бланк-сообщений; если информация его заинтересовывала, комиссар ставил над строкой мысленную точку и получал развернутое инком отдела сообщение.

– Пока не определили. Ты же знаешь, поведение К-мигрантов не алгоритмируется, не поддается никакому логическому и абстрактному анализу. В силу интеллектуальных и энергетических возможностей они должны были бы абсолютно точно просчитывать целесообразность и результативность терактов и прекратить эту свою «повстанческую» деятельность, а коль этого не произошло, значит, мы не все о них знаем.

– Согласен, их поведение, неадекватное реальному положению вещей, сбивает с толку, но учти, в большом совете многие задаются вопросами – почему все это не тревожит безопасность?

– Знакомые голоса, полюс перестраховщиков.

– Есть и прямо противоположные мнения.

– Этих «гуманистов» я тоже знаю – «Общество по спасению Конструктора». Никто из них не видит, как он стучится в дверь? Ты, конечно, уже знаешь о том, что идет накопление траекторных возмущений внешних планет, так вот, если дело пойдет так и дальше, в Системе скоро начнутся необратимые изменения. Выдвигать тезис «спасения Конструктора» в данной ситуации все равно, что в падающем от столкновения с орлом летательном аппарате кричать «спасем птицу!».

– Это ты объяснишь совету. Чего еще я не знаю?

– Психологи разрабатывают гипотезу, что Конструктор, когда уходил, не смог или не захотел воспроизвести в копиях людей все запасы приобретенной ими информации, в том числе и социально воспитанные.

– Ты хочешь сказать, что К-мигранты психически неполноценны, несмотря на высокие интеллектуальные показатели? Что это нам даст?

– Не знаю. Может быть, ничего. Мы все равно не имеем права уничтожать их при выявлении без предупреждения, хотя Грехов и советовал. И все же проблема К-мигрантов не главная, мы в конце концов вычислим их, ребята работают, и есть результаты: скорее всего К-мигранты маскируются под чужан, копируя технику и облик самих роидов. Что будем делать с Конструктором? Забава не настаивает на его уничтожении, но если мы примем решение оставить его в покое, вряд ли он оставит нас, и тогда волей-неволей придется или стрелять, или… убираться из Системы.

– А ты уверен, что, во-первых, он не ответит на стрельбу и, во-вторых, она окажется эффективной?

– Нет, – ответил Железовский после паузы.

– И я нет. Так что же мы предложим совету?

– Это твоя забота, я исполнитель, и забот у меня хватает своих. Ты знаешь, что такое монополь?

– В рамках институтского курса. Это гипотетическая элементарная частица с одним магнитным полюсом. Никто их не наблюдал и вряд ли сможет наблюдать когда-либо, рождались они в эпоху инфляционного раздувания Вселенной и рассеялись по колоссальному пространству.

– Ученые думали так же до вчерашнего дня. Зафиксированы уже две струи монополей, а из того же курса физики ты должен бы знать, что монополи мгновенно разрушают протоны. Простенькая реакция, в результате от протона остается позитрон и мезоны, а монополь продолжает жить, ища «новую жертву». Представляешь, что будет, когда такая частица, так сказать, невидимый убийца вещества, выпадает на любую из планет?

Глаза мужчин встретились. Железовский кивнул.

– Вот именно, страшно. Хотя для меня самое страшное заключается в том, что мы до сих пор не нашли способа внушить Конструктору наши желания. Судя по его поведению, Берестов не дошел, не смог донести наши сообщения по назначению, и я теперь жалею, что вместо него не пошел Грехов. Впрочем, этот шанс остается, и дай Бог, чтобы он не оказался последним.

– Хох! – Оба разом вскинули вверх сжатые кулаки.

Спейсер погранслужбы «Клондайк» жил привычной жизнью пограничного корабля, ничем не отличающейся от жизни погранфлота в контролируемом землянами районе космоса, хотя объектом его внимания был на сей раз чудовищный пришелец из таких глубин Вселенной, что разум отказывался воспринимать чисто умозрительные космологические гипотезы, далекие от всяких реалий. Еще два спейсера несли службу непосредственно возле Конструктора, выполняя одновременно функции базовых «гиппо», то есть научно-исследовательских баз. Остальной флот человечества группировался возле обитаемых планет Системы, отрабатывая непривычные, режущие слух, вызывающие мрачные ассоциации времен Разделенного Мира команды по режиму ГО.