Негде спрятаться (ЛП) - Лаймон Ричард Карл

Как будто обнаружила спрятанное сокровище.

Она прочитала некоторые из нацарапанных посланий:

Мейбл Мейбл большая, как конюшня,

Закончила трапезу

Тогда она съела стол.

Я думаю, что никогда не увижу...

свои ноги!

Подкожный жир. Бла бла бла

Это не весело

весить тонну,

Это совсем не весело.

Понадобится кран

размером с поезд.

Чтобы поднять меня, если я упаду.

Мертвее – значит беднее.

У меня нет детей,

Ни Мэри, ни Билла.

Это и к лучшему.

У меня нет детей,

ни Бонни, ни Джима.

Если бы у меня были дети.

я бы их съела.

Вингл Вангл

Висит и болтается.

Почему я?

Джиллиан больше не читала. Она захватила с собой фотоаппарат, намереваясь сфотографировать все, что ей может показаться интересным в доме. Но воспоминания о мучениях этой женщины были ей ни к чему.

Она ушла, не став исследовать остальную часть дома.

Все было бы хорошо, - думала Джиллиан по дороге домой, - если бы эта женщина не испачкала стены и потолок таким унылым дерьмом.

А чего ты ожидала? Тетка покончила с собой. Тебе повезло, что ты не нашла что-нибудь намного хуже.

Печально.

И в то же время интересно.

Прокрасться таким образом, выведать что-то про ее жизнь.

В следующий раз не выбирай чертово место самоубийства.

В следующий раз?

Она хотела снова почувствовать себя так, как чувствовала до того, как мрачные рисунки и сообщения все испортили.

На следующий день Джиллиан позвонила Джону по телефону.

- Угадай, что я сделала, - сказала она.

- Закончила мою работу по истории?

- Я заглянула в дом Мейбл.

- Ну конечно.

- Я хотела посмотреть, что она там везде написала.

- Ага. И что ты там нашла?

- Она была толстой. Дирижабль. Видимо, это и свело ее с ума настолько, что она покончила с собой.

- Я знал, что ты туда не ходила. Ты шутишь? Мейбл была просто кожа да кости. Папа сказал, что она была похожа на одну из тех фотографий, на которой изображены выжившие в Освенциме.

- Это невозможно.

- Эй, она всегда была такой. Я часто ее встречал. Когда поворачивалась боком, просто исчезала.

- Не может быть.

- Спроси кого угодно.

Это откровение поразило Джиллиан. Она никак не могла прийти в себя. Хотя проблема Мейбл, конечно, казалась трагичной, она чувствовала себя так, словно сделала удивительное открытие.

Что, если каждый дом хранит странные секреты?

И даже если это не так, было бы волнительно пробраться в дом и исследовать его.

В ту ночь, после того как родители легли спать, Джиллиан проникла в дом Ральфа и Хелен Норрис, друзей ее родителей, которые поехали в Лас-Вегас на выходные.

Она чувствовала безумный страх и возбуждение.

Джиллиан обыскала их шкафы и ящики. И хотя не сделала никаких поразительных открытий, это не имело значения. Все, что имело значение, - это быть там.

Она попробовать их кровать.

Сфотографировала и описывала каждую комнату.

Что еще? Она не была готова уйти. Ещё нет.

Джиллиан пила холодное пиво и ела картофельные чипсы за кухонным столом, сидя в темноте, с трудом сглатывая из-за колотящегося в груди сердца.

Все еще не желая уходить, пошла в хозяйскую спальню. Там стояла огромная углубленная ванна. Она наполнила ее, разделась и залезла внутрь. Если не считать тусклого света из окна, в ванной было темно.

Не могу поверить, что я это делаю, - подумала она. - Я, наверное, спятила. Что, если они придут домой и застанут меня голой в своей ванной?

Привет, ребята. Я - Златовласка.

С дрожащим смехом Джиллиан опустилась в глубокую горячую воду.

Опыт с Норрисами стал началом чего-то большого. Событием, изменившим жизнь. Началом серии приключений, которые привели к странному виду зависимости. Это пробудило в ней страстное желание проникать в самые сокровенные тайны чужих домов. Делая это, Джиллиан испытывала огромное чувство удовлетворения. Удовольствие, которое было почти сексуальным.

Но самым ярким моментом всего этого - вишенкой на вершине пресловутого торта - стало купание в ванне Норрисов. После этого ритуальное омовение становилось кульминацией каждого ее вторжения.

Позже. Два года и сорок или около того вторжений спустя, она пыталась понять, почему именно ванны? К чему этот фетиш с купальными процедурами других людей? Тот первый взгляд на саму ванную комнату, ванну и аксессуары, которые к ней прилагались: масла, шампуни, тальк, дезодоранты, парфюмированное мыло. Все они играли важную роль, предваряя настоящий кульминационный момент. Дрожь возбуждения, трепет от вторжения во внутреннее святилище неизвестного человека.

Затем погружение в эти горячие пузырьки.

Не хуже оргазма.

Чувственная разрядка после своего рода психической кульминации. Лежа обнаженной и по горло в горячих, пенящихся пузырьках какого-то парня, она кончала без проблем.

Другие девушки занимались сексом с незнакомцами. Просто ради острых ощущений. Бам-бам, спасибо, мэм. И прощай навсегда. Никаких хлопот. Никаких заморочек. Никаких затянувшихся романов, чтобы остыть или впасть в безразличие. Два корабля, которые прошли в ночи.

Для Джиллиан это выглядело так: кому нужен мужчина, когда можно получить все в чужой ванне?

Ты расслабляешься в джакузи? В чужой ванной? Ты получаешь все свои удовольствия таким образом? Это тебя возбуждает?

Никто из психологов не слышал о таком.

Оргазм под водой.

Мы точно говорим не о мастурбации?

Нет? Ну, мисс О'Нил. Должен признать, что ваша проблема... довольно необычна, если не сказать больше. Но, эй. В наши дни люди получают удовольствие разными способами.

Может быть, стоит свести все это к одной первопричине? В детстве вас лишили приятных горячих ванн, и с тех пор вы испытываете чувство вины за то, что наслаждаетесь ими? Классический пример синдрома "плохого, но хорошего"[10]!

Нередко люди становятся зависимыми от вещей, которые им нравятся, от вещей с запретным подтекстом. От вещей, которые часто социально неприемлемы. Например, алкоголь, наркотики, определенные продукты питания. Покупки.

Но горячие ванны...?

Мммм... Думаю, мы нашли ответ на вашу проблему, мисс О'Нил. Тяжелое детство и никакой ошибки. Всего вам доброго. О, и, пожалуйста, оставьте чек на 3000 долларов у клерка, когда будете уходить...

Конечно, она не ходила к психиатру. Во-первых, ее маленькие вылазки имели не только "запретный" подтекст. Они были незаконными. Ее вторжения были преступлением. Но она была зависима от них слишком долго, чтобы остановиться сейчас. Джиллиан знала это. Эта штука останется со мной навсегда, - говорила она себе. - Как инвалидность.

Не раз пыталась положить этому конец. Серьезно. Несколько недель подряд она воздерживалась. Затем, как исправившийся наркоман, которому предложили бесплатную дозу, чувствовала, как старые желания непременно переходят в действия. Как вагоны следуют за поездом.

Все было на месте. Снова. Всплеск адреналина, когда она открыла входную дверь. Пот прошибающий ее, нервное возбуждение, гадание - дома ли хозяин. Вздремнул наверху? Едет в магазин "Спид-Ди-Март" за аспирином? Или он в "Пицца Хат" за едой на вынос?

Или хозяин встретит ее в коридоре? Испуганный, дрожащий. С пальцем, занесенным чтобы набрать 911.

Но Джиллиан знала, что, как всегда невозмутимая, она отмахнется от своего вторжения, сказав, что перепутала номер дома. Выразит разочарование собственной глупостью.