Человек в Африке - Колин Тернбулл

Мораны народа масаев живут в лагерях — маньята, причем каждые два таких лагеря охраняют примерно двадцать лагерей для скота. Селясь в центре последних, мораны в одиночку или группами могут направляться туда, лде требуется их помощь. Возрастная группа, в которую входят мораны, защищает людей и скот главным образом от хищных зверей. Но мораны, или юноши-масаи, совершают и набеги, поддерживая своими подвигами славу народа масаев. У них нет верховного политического лидера, хотя лаибон, жрец, является главной объединяющей силой этого вечно кочующего общества. Система возрастных классов помогает решать административные вопросы на местном уровне, и власть делится между моранами и старейшинами.

Как и многие скотоводы, масаи презирают земледелие. Они иногда употребляют в пищу продукты земледелия, но предпочитают молоко и кровь Мясо они едят только в тех случаях, когда приходится убивать жертвенную корову для совершения обряда. Просто на мясо коров не убивают. Вся экономика масаев зиждется на скоте. Их общественная организация служит единственной цели — обеспечить пастбища и водопои для огромных стал и защитить их от хищников. В симвилике масаев трава, дающая жизнь скоту и самим масаям, символ мира. Если человек хочет установить мир с другим человеком, он преподносит ему пук травы. Когда масай умирает, его не хоронят в земле — даже мысль об этом вызывает ужас у скотоводов, — а кладут на открытом месте с пучком травы в одной руке и парой сандалий и палкой, которой погоняют коров, в другой. После этого умерший готов к путешествию в неведомые края. Бесполезное тело умершего становится добычей стервятников и шакалов, и человек проводит последние минуты под звездами, которые, по убеждению масаев, представляют собой небесных скотоводов, перегоняющих небесный скот по небу. Если и есть царство небесное, то скотоводу оно представляется именно таким.

Кикуйю селятся на холмах, принадлежащих одной семье, и признают власть старейшин клана и линиджа. Речки образуют границы, и каждый холм — это местожительство независимой семейной единицы — мбари. Семьи, занимающие несколько соседних холмов, считают себя кланом — мохерега — и выступают вместе против населения других холмов. Все кланы происходят от девяти дочерей Гикуйю — предка-основателя. Земледельцы кикуйю мало передвигаются, и они отчаянно сражались со вторгшимися масаями, которые хотели отнять их земли. Однако в процессе военных действий попадали в плен многие женщины, и два племени породнились при помощи браков, что привело к обмену идеями и переносу элементов культуры одного племени в другое.

Но основная противоположность между их мировоззрениями остается. Масаи любят бродить по бескрайним просторам, спать под открытым небом, любоваться равнинами с колышущейся травой. Кикуйю же с любовью взирают на красную почву своей родины. Масаи считают уничтожение травы для посевов святотатством, для кикуйю же это необходимость. Кикуйю трудолюбиво обрабатывают землю и утверждают, что необработанная земля может принадлежать всякому, кто хочет на ней работать. Земледелие — это такой образ жизни, который привязывает человека к определенному месту физически и духовно. Для кикуйю важнее всего священные узы, привязывающие их семьи к земле, которую когда-то обрабатывали их предки. Идеал кикуйю — родиться, жить и умереть на земле семьи; бродить, а потом умереть под открытым небом — значит быть бездомным и в этом мире, и в потустороннем. Только захоронение в священной земле предков может гарантировать кикуйю счастливую жизнь на полях загробного мира.

Таковы два соседних племени, образ жизни которых, казалось бы, совершенно различен. Каждое из них считает, что именно оно имеет право на землю, так как другое племя плохо обращается с ней и оскверняет ее. Их системы верований и диаметрально противоположные взгляды на мир создают такие противоречия, которые должны были бы неизбежно перерасти во вражду. Однако кикуйю создали такую же систему возрастных групп, как и у масаев, и с ее помощью готовы отразить любой акт агрессии. Если бы противоречия не были такими всеобъемлющими, то, вероятно, результатом была бы бесконечная война, но именно их всеобъемлющий характер привел к добровольному отказу от контактов, и каждый народ предпочитает жить в изоляции от другого. Лишь молодежь иногда устраивает набеги, которые должны продемонстрировать наличие враждебности и обособления.

На примере скотоводов можно лучше всего увидеть, насколько мировоззрение оказывает влияние на индивидуум и объединяет людей с одинаковыми взглядами в противоположность тем, кто этих взглядов не придерживается. Скот в представлении скотоводов неразрывно связан с понятиями доброты и красоты. Это заметно не только по тому, что шкуры, рога и даже кости животных используются для украшения и одежды, но и по отношению людей к своему скоту. Так, например, мужчины выбирают некоторых коров и прихорашивают их, связывают рога так, чтобы они росли в виде определенного узора. Они особо ухаживают за этими «именными» коровами, иногда даже раскрашивают их шкуру. Масти коров и отметины делятся на определенные категории, и у каждого человека есть свои любимые масти и отметины. Как у мужчин, так и у женщин лучшее удовольствие — это наблюдать, как пасутся их коровы, наслаждаться их формами, покачиванием крупа, складками их подгрудка, взмахом головы, помахиванием хвоста, находя прелесть в малейшей детали. Они сочиняют поэмы, песни и танцы в честь скота. Это не просто признание экономической зависимости от скота, это скорее признание того факта, что в их жизнь вошло нечто прекрасное, доброе и полезное, признание существования какой-то более могучей силы, чем человек, то есть признание Бога, который спустил скот с небес и которому только и может быть принесено в жертву животное.

Первые детские игры связаны со скотом. Дети строят из веток и щепок миниатюрный загон для скота, похожий на настоящий. В загоне — бона — скотоводы-каримоджонги делают огороженный дворик для телят, а другой — для дойки. Дети каримоджонгов ищут камешки, которые имели бы такие же отметины и окраску, как коровы. Они раскалывают камешки, придавая им различные формы рогов; дают имена этим игрушечным коровкам, сочиняют первые любовные песни, но посвященные не живым существам, а крохотным белым камешкам. Они подрастают и живут всю жизнь в окружении красоты, доброты и божества.

Глава 3. Речные долины

Создал ты Нил в преисподней,но повелел, чтоб наружу он вышел,чтобы всегда питал он поля.Владыка людей ты и всякой страны чужеземной,ты восходишь для них, о Атон,диск солнца дневной, величавый!Ты делаешь так, чтобы жили далекие страны,С неба шлешь ты им Нил в виде дождя,что падает волнами в горы, как море,села их орошая, огороды и пашни!О, как чудесно исполнил ты замысел свой!Нил с неба ты дал чужеземцам,а также зверью в горах и долах,а Нил преисподней ты отдал Египту!

Такое выражение, как «рождение цивилизации», обычно употребляется вместе с другими, вроде «колыбель цивилизации на Ниле», «плодородный полумесяц», «долина Инда» и т. п. Словосочетания подобного рода, связывающие цивилизацию с речными долинами, объясняются грубым этноцентризмом, который отождествляет понятие «прогресс» с теми процессами, которые привели к нынешней форме культуры, именуемой «западной цивилизацией». Однако предпочитают не говорить о том, что наша нынешняя цивилизация находится на грани катастрофы, а эти древние, высокие культуры давно лежат в руинах, тогда как более мелкие культуры «нецивилизованного» мира все еще процветают. Прославляя эти руины, мы тем самым прославляем катастрофу в предвидении того дня, когда от нашей собственной «цивилизации» останутся тоже одни развалины.

Цивилизация и примитивное общество

Все это относится и к нашим попыткам понять, что произошло и чего не произошло в Африке. Часто говорят, что древние цивилизации, хотя и обреченные на загнивание и упадок, были огромным благодеянием Для всего мира, которое так же ощутимо, как и их руины. Указывают на то, что они дали миру колесо, письмо, математику, астрономию и т. п. Отсутствие этих элементов является признаком «примитивного» общества, которому, дескать, не хватает и таких присущих цивилизации более тонких признаков культуры, как музыка, поэзия, живопись, скульптура, или они существуют в крайне грубой форме. Недавно появилась мода на «примитивное искусство», но надо заметить, что и его ставят на свое место, именуя «примитивным».