Дом без дверей - Мила Куликова

еще разгоряченное после душа. Взгляд девушки скользил по телу мужчины. Есть в худобе какая-то скрытая сексуальность, уязвимая порочная женственность… Жилы, выпирающие сквозь кожу, острые коленки, длинные тонкие пальцы, впалый живот, прикрытые тонкой кожей ключицы… Такого волнения не испытываешь от накаченного сильного тела. Вид же мужской худобы доставлял Эмме изощренное удовольствие, некое подсознательное спокойствие и превосходство. В первый раз со времени их знакомства Эмма взглянула на Алекса, как на потенциального любовника.

– Прости, что оставила одного, – девушка виновато взглянула на мужчину. Алекс нервно теребил край скатерти. Он промолчал. Как обычно. Эмма сварила кофе, разлила ароматный напиток по чашкам. Алекс долго смотрел в чашку, и когда девушка уже допила свой кофе, сделал первый глоток. Спустя некоторое время Эмма спросила:

– Еще кофе?

– Нет, достаточно. Я пойду.

Это была вторая фраза за весь вечер. Эмма злилась на себя, думая, что обидела мужчину, оставив его одного, или, может быть, сделала что-то еще не так. Она так хотела, чтобы ледяная стена между ними наконец-то растаяла. Ей порядком надоели эти молчаливые странные отношения. Хотя она сама была их инициатором, поэтому обвинять некого. Просто туман, сгустившийся между ними, запутывал мысли девушки еще сильнее, а прояснившиеся вроде бы чувства превращал в бесформенную массу эмоций. Возле двери Алекс обернулся и подарил Эмме такую искреннюю и добрую улыбку, от которой девушка так и осталась стоять еще некоторое время с кружкой в руке и с нелепым выражением на счастливом лице.

Подходя на следующее утро к станции, Эмма услышала громкую музыку, звучавшую внутри. Девушка удивилась, увидев Лакки:

– Привет всем! Лакки, что ты тут делаешь в такую рань?

Парень сделал несколько танцевальных движений в сторону Эммы и, подхватив её на руки, стал кружить.

– Вы сейчас мне здесь все перебьете, танцоры! – шутливо схватился за голову Джейкоб.

Послышался шум мотора, и Эмма пошла заправлять машину. Когда она вернулась, музыка играла тише, у Лакки был торжественный вид, а Джейк держал в руках бутылку шампанского.

– Видели бы вы себя сейчас! – засмеялась Эмма. – Мы стали «заправкой» года?

– Мы просто хотели сделать тебе сюрприз, – с этими словами Джейкоб протянул девушке небольшой конверт.

Эмма заглянула внутрь – купюры прижимались друг к другу мягкими, шуршащими боками. В конверте были деньги. Большая сумма.

– Что это? – девушка взглянула на друзей.

– Боже, Эмма, это деньги! Джейкоб, ты вообще платишь ей за работу? Девочка первый раз видит доллары! – смеясь, Лакки подошел к девушке и обнял её. – Мы очень любим тебя, Эмма, и это, – он указал на конверт, – просто выражение нашей любви и дружбы.

– Что за глупости! – воскликнула девушка. – Правда, ничего глупее я в жизни не слышала! Не обязательно выражать свою привязанность и теплое отношение в денежном эквиваленте!

– Позволь мне, – Джейкоб облокотился на стойку, – этот болван двух слов не может связать. Эмма, мы хотим помочь тебе решить твои проблемы. Ты не должна оставаться с ними наедине. Окажись мы на твоем месте, ты сделала бы тоже самое. В этом я уверен.

– Да, только мы на твоем месте все же поведали бы о своей беде, и тебе не пришлось бы рыться в ящиках наших столов… – Лакки прикусил язык, поняв, что сболтнул лишнего.

– Ох… Ребята, я тронута. Но я не смогу взять эти деньги. Я боюсь даже представить, на что вам пришлось пойти, чтобы собрать такую сумму!

– Прекрати, Эмма. Банки мы не грабили, на панели не стояли, – засмеялся собственной шутке Джейкоб, – я избавился от старого хлама в виде пыльной жестяной шкатулки с давнишней заначкой, Лакки теперь будет больше гулять с тобой. В этой ситуации все выиграли, девочка моя.

Эмма готова была разреветься. Она прекрасно знала, что старик копил на ремонт станции, а Лакки обожал гонять на машине.

– Это очень мило. Спасибо вам, ребята! Это неоценимая помощь.

– Хватит, перестань! – Лакки смахнул с её щеки слезу и весело продолжил, – а теперь черед шампанского!

Остаток рабочего дня прошел в оживленных разговорах о планах на Рождество, об открытии сезона охоты, об отъезде Лакки. Возвращаясь домой, девушка мысленно проклинала себя за неблагодарность: друзья так стараются помочь и поддержать её, а она врет им, постоянно изворачивается, чтобы лишний раз улизнуть к сумашедшему отшельнику.

На следующий день девушка отправилась в банк, положила на счет клиники деньги, которых хватило, чтобы покрыть нахождение там матери на два с половиной года вперед. Предварительно она позвонила в клинику, и специалист объяснил ей, что и как нужно делать. Мужчина приятным голосом предложил ей приехать в клинику и заплатить наличными, если, конечно, ей так удобнее. Но Эмма отказалась, избегая очередной встречи с матерью. Все оставшееся до Рождества время Эмма с Джейкобом работали, не покладая рук. Наплыв туристов, меньший по сравнению с летним сезоном, но все же ощутимый, позволил заработать деньги на утепление здания станции и смену стеллажей. Эмма обожала зимнюю погоду. Приходя, она чистила снег на территории заправки, и проявляющийся на её щеках румянец и счастливая улыбка отражали её внутреннее состояние. Алекс еще несколько раз приходил к ней на чашку кофе: мистер и миссис Браун решили погостить у родственников еще немного. Как ни ругала себя Эмма, но ей все так же приходилось врать и изворачиваться. Она не говорила Лакки, что супруги уехали, лгала, что нужно написать пару писем родственникам, поэтому вечером она не пойдет гулять, потом эти письма нужно было якобы отправить, а по дороге она замерзла и сейчас лежит в кровати и пьет горячий чай. Нужно было что-то менять. Принимать какое-то решение. Тем более, что Лакки уже развернул активную и бурную деятельность по вопросу празднования Рождества. Ежедневно он приносил с собой ворох новых идей. Сегодня этой идеей был бал-маскарад в центральном кафе, куда необходимо прийти в «прикольных» костюмах, но при условии: не выдавать, в каких нарядах они придут, чтобы на вечеринке искать друг друга в толпе. На следующий день он принес объявление с приглашением всех жителей города на Рождественскую вечеринку в танцевальный клуб.

– Ты подумал о Джейкобе, Лакки? Разве ему будет там комфортно?

– Ты боишься, он развалится на танцполе? – засмеялся парень. – По-моему, ты рано списываешь со счетов нашего старика.

И, наконец, заключительной идеей неугомонного паренька стал тихий семейный ужин у Джейкоба дома.

– Приглашаем всех, кто дорог, – подытожил Лакки.

Эмма улыбнулась, представив, как она заваливается туда с Александром. При подсчете гостей, выяснилось, что «семейный» ужин плавно превращается в шумную вечеринку. Джейкоб, загибая пальцы, насчитал десять друзей и родственников, Лакки, делая пометки в блокноте, озвучил цифру семь. Две пары глаз уставились на девушку. Она подняла взгляд к потолку, будто что-то прикидывая в уме, и произнесла:

– Я иду одна. Видите, как со мной мало проблем, –