Искушение-2 - Сергей Мавроди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да я их, впрочем, и в тюрьме потом достать смогу. И в лагере. Да с момента, когда они похитили мою дочь, на них на всех фактически уже крест стоит! Черная метка. Они приговорены!
И они все это не могут не понимать. Они же не идиоты.
В общем, как только деньги окажутся у них в руках – Сашенька будет мертва, а сами они сразу же из страны уедут, – Паутов замолчал и уставился в пол.
– Все это ты сам себе навыдумывал!! А если ты ошибаешься?! – в отчаянии закричала Женя и опять зарыдала. – Если ты ошибаешься?.. Тогда что?!
Ты говоришь о собственной дочери, как задачку решаешь! «Во-первых… во-вторых…»!.. Как робот. Ты Сашу что, вообще не любишь!? Как ты можешь в этой ситуации так спокойно рассуждать?! Отдай этим людям все, что они хотят!! Я тебя прошу! Умоляю!!! Хочешь, я перед тобой на колени встану!!??
Женя действительно сделала попытку броситься перед Паутовым на колени, и он лишь с огромным трудом ее от этого удержал.
– Ну, Женечка, успокойся, успокойся!.. – растерянно повторял он, гладя рыдавшую женщину по голове. – Успокойся!.. Все будет хорошо, вот увидишь. Я в этом уверен…
На самом-то деле уверен в этом он вовсе не был. И это было ужасно. Но еще хуже было другое. То, в чем Паутов не решался признаться даже самому себе.
Да, все, что он только что так доходчиво и убедительно излагал своей бывшей жене – все это было, конечно, очень правильно, разумно и выглядело внешне очень логично. Но суть была в другом.
Суть была в том, что поведение его во время телефонных переговоров с похитителями было совершенно спонтанным, а вовсе не каким-то там заранее спланированным.
Он просто вдруг почувствовал во время этого разговора, что не может уступить, не может допустить, чтобы ему диктовали условия, заставляли что-то делать, чтобы ему угрожали. Признать, что у него есть слабые места, через которые на него можно давить.
У завоевателя Вселенной не может быть слабых мест! Ему ничего не жаль, и он без раздумий жертвует всем! Ничто не представляет для него ценности. У него нет ни привязанностей, ни друзей, ни родственников. Только цель! «Жена Цезаря должна быть выше подозрений!» Цезарь в подобной ситуации с легкостью отказался от жены. Паутов с не меньшей легкостью – от горячо любимой дочери.
Он просто интуитивно понял вдруг, что если он сейчас уступит – все!! Конец. В нем что-то сломается. Безвозвратно. Он никогда уже больше не станет тем Паутовым, который собирается покорить мир. И который действительно мог это сделать! Он – уже не сможет. Никогда. Уступив раз – он уступит и в другой. И в третий. И так до самой гибели.
Как несчастный Николай II. Который в решающий момент бросил все: фронт, страну… и кинулся в Царское Село спасать семью. В результате погибли все: и страна, и семья, и он сам. Все! Жизнь – очень жестокая штука. И она не терпит сантиментов. Ты собираешься переступить через миллионы?.. Начни с собственной дочери!
Вот была главная, истинная причина поступков Паутова. Их подоплека, скрытая пружина, подлинный мотив, движущая сила. А все эти логические объяснения он уже потом с ходу напридумывал. Чтобы хоть как-то перед Женей оправдаться.
Все-таки я еще чувствую потребность оправдываться, – безнадежно подумал Паутов, – и то хорошо!.. Со временем, наверное, исчезнет и это. Бог никогда ни перед кем не оправдывается. Хайль Гитлер! Да здравствует Цезарь! Виват! Людовик XIV: «“Надлежит”!.. Мне “надлежит”!..»
На душе у Паутова было невероятно, бесконечно тяжело. Он был сильно привязан к своей дочери, очень любил ее. Больше всех на свете! Это был у него, по сути, единственный близкий человек. Единственное, что у него в жизни оставалось!
Но… если бы тот разговор повторился еще раз, он повел бы себя точно так же. Совершенно точно так же! Он не мог заставить себя уступить. Не мог – и все! Это было выше его сил. Это было для него абсолютно невозможно. Аб-со-лют-но!
* * *До двенадцати ничего не произошло. Саша не вернулась. Около часу ночи, когда окончательно стало ясно, что случилось что-то страшное, Женя встала и, не говоря ни слова, молча собралась и уехала. На неуверенное предложение Паутова остаться («Куда ты едешь на ночь глядя?!..») она никак не отреагировала и не обратила ни малейшего внимания. С Паутовым она вообще больше не разговаривала и даже как будто его не замечала. Он словно перестал для нее существовать.
6
В эту ночь Паутов спал плохо. Ему снились какие-то кошмары.
Вот они с Женей десять лет назад, еще молодые, веселые и беззаботные; вот смеющаяся Женя протягивает ему маленькую Сашу, он бережно берет ее на руки и вдруг видит, что это целлофановый пакет с головой десятилетней девочки! – «на конструктор», как выразился тот… по телефону… – и эта голова вдруг открывает глаза, смотрит на Паутова и жалобно говорит:
− Папочка, я боюсь! Ты же обещал меня забрать! Ты же обещал!!
Паутов в ужасе на нее глядит, а Женя обличающе тычет в него пальцем и кричит, кричит:
− Это ты убил ее!! Ты, ты, ты! Будь ты проклят!.. про-оклят!!.. про-о-оклят!!!..
Паутов проснулся весь в холодном поту от треньканья телефона.
– Да! – хриплым со сна голосом буркнул он в трубку. Картины сна еще живо стояли у него перед глазами. – Слушаю.
– Сергей Кондратьевич!.. – похоронный тон управляющего не сулил ничего хорошего.
– Да, – повторил Паутов, медленно просыпаясь.
– Э-э… Сергей Кондратьевич… Мне только что звонил Петр Леонидович… – управляющий замялся.
Паутов похолодел. Господи!.. Нет!!! Неужели!!??.. Дальше он не решался думать.
– Ну, что там?.. – боясь услышать самое ужасное, замирая, спросил он.
– Евгения Андреевна ночью покончила с собой. Отравилась газом.
– Как «покончила с собой»?! – даже не понял сначала Паутов.
– Да… Петру Леонидовичу утром из отделения местного позвонили, чтобы он срочно подъехал… И он сразу же туда выехал. Он сейчас у нее на квартире находится.
– Так… – медленно сказал Паутов. – Она… мертва?
– Да, – управляющий помолчал. – Она… записку оставила. Петр Леонидович ее забрал на всякий случай. Ну, решил, в общем, этот вопрос. Вам ее привезти?
– Он тебе ее читал? – поинтересовался Паутов.
– Да… – управляющий явно чувствовал себя не в своей тарелке.
– Ну, и что там написано? – бесстрастно спросил Паутов.
– «Будь ты проклят!» – услышал он дрожащий голос управляющего.
– Все?
– Да… все…
– Хорошо. Записку передай мне с курьером, только запечатай ее в конверт какой-нибудь…
– Хорошо! – поспешно сказал управляющий.
– Разберитесь там с местным отделением, чтобы меня это никак не коснулось, – продолжил Паутов. – И все вопросы по похоронам решите. Чтобы все как надо было сделано. Деньги не жалейте. Сколько надо, столько и тратьте. Проследи лично, чтобы все было нормально. С матерью ее свяжись – помощь если какая, там, нужна… В общем, займись этим всем.
– Я все понял, Сергей Кондратьевич!
– По поводу дочери… ничего пока?.. Не объявлялся никто?
– Нет пока.
– Ладно, давай. Звони, если что. Ты на связи?
– Да, конечно.
– Хорошо. В офисе все нормально?
– Да, нормально. Небольшой сброс, как обычно по четвергам.
– Много народу?
– Ну, с утра много было, но к обеду, я думаю, рассосется все.
– Что с деньгами?
– Денег у нас много. Почти десять комнат.
– Откуда столько? – вяло удивился Паутов. – Вчера же только восемь, вроде, было?..
– Из городов подвезли, – с готовностью пояснил управляющий. – Вечером вчера и сегодня с утра.
– Ладно, хорошо, держи меня в курсе. Если по Саше какие новости будут – звони сразу же!
– Да-да, конечно!
– Ну, все. Давай.
Паутов повесил трубку и в каком-то ошеломлении откинулся на подушку. Новость о смерти Жени была настолько дикой и неожиданной, что он ее еще полностью до конца не осознал. «Будь ты проклят!» Это был его ночной кошмар, каким-то чудовищным образом оживший. Сон, неким злым волшебником превратившийся в явь.
Жени больше нет… Жени больше нет… – тупо повторял про себя Паутов, пытаясь вникнуть в страшный смысл этих слов. – Саши… Никого больше нет!!.. Это были две маленькие, утлые лодчонки, тихо плывущие в кильватере маленького парусного кораблика. На буксирчике… И вдруг к кораблику приделали атомный двигатель!..
Кто приделал!!?? Зачем!!?? Откуда я вообще взялся!? Точнее, откуда это все это у меня взялось?! Как это я вдруг стал таким вот… великим? Цезарем! Наполеоном. Жил себе, жил, обычным человеком был, звезд с неба не хватал – и вдруг!.. Откуда что взялось! Как из рога изобилия все посыпалось! Какой я путь всего за полгода проделал – это же уму непостижимо!.. Аналогов просто в истории нет!
Кто еще полгода назад знал о каком-то там Паутове? А сегодня обо мне вся страна только и говорит! А завтра вообще весь мир говорить будет!
Да такого вообще не бывает! Это мистика какая-то! Чудо! Нечто сверхъестественное! – Паутов припомнил все этапы своего фантастического восхождения. Взлета! Вертикального старта.