Разрушая твои границы (СИ) - Тимофеева Ольга Вячеславовна

— Куда? — также, уткнувшись в шею спросил Лёша.

— Не хочу, чтобы все потом обсуждали, что я ночевала у тебя, — объяснила я.

— Сколько времени?

Включив рядом лежащий телефон, посмотрела на экран.

— Полвосьмого, — ответила на его вопрос.

— Давай, я ещё посплю тогда, ты согрелась хоть?

— Конечно, — засмеялась, выползая из спальника, — ты же, как грелка.

— Спасибо за комплимент, но всё же оденься, — улыбнулся и нырнул обратно в спальник. Я бы с удовольствием тоже ещё понежилась, но не хотелось ставить его и себя в неловкое положение.

Одевшись, выползла из палатки и пошла к остаткам костра. К утру всё потухло, поэтому пришлось собирать сухие ветки и палки, чтобы разжечь костер и погреть воды для чая.

* * *

Алексей

Я проснулся от того, что палатка ходила ходуном, кто-то тряс её, чтобы разбудить меня.

— Лёха, вставай. Будем завтракать, — услышал голос снаружи.

— Иду, — крикнул в ответ, но на самом деле идти не спешил.

В памяти начали всплывать события этой ночи. Марина. Холодная. Позвал к себе. Она согласилась. Ух, лёг на спину и потянулся. Может приснилось? Нет. Точно помню, как трогал её грудь. Блин. Зачем я её трогал? Хотя я её всю ночь трогал. В спальнике вдвоём особо не разляжешься, пришлось прижаться к ней. А у неё ничего фигурка. Так всё, я не думаю о её теле, хоть мне и хотелось бы ещё с ней полежать. Почему-то мне кажется, что она тоже была бы не против. А как она сонно звала меня: "Лёша". Стоп. Коллега. Друг. Только не новый служебный роман. И не с ней.

Девятый кирпич. Алексей. Диагностика

Ком подступал к горлу и тяжесть в груди усиливалась от мысли, что она может воспринять это, как начало отношений. Как мне теперь себя с ней вести? Не начнёт ли она при всех как-то это комментировать? С другой стороны она бы не ушла так рано, пока все спали, если бы не хотела разговоров.

Я обулся и вылез из палатки. На улице было уже гораздо теплее, чем ночью. Я заметил Марину возле стола с продуктами. Все моё внутреннее напряжение спало, когда она, встретившись со мной взглядом, улыбнулась:

— Алексей, доброе утро, кофе будете?

Фууух! Она вела себя, как обычно или умело прятала свои чувства, но похоже, что она восприняла это как дружеский жест. Надеюсь, мы поняли друг друга.

Спустя пару часов мы ехали назад в город. С нами напросился Гена из отдела маркетинга с женой. Марина, ничего не спрашивая, заняла заднее сидение за мной, Гена сел рядом со мной, а его жена рядом с Мариной. В зеркало заднего вида я видел, как Марина с кем-то переписывалась, искренне улыбаясь чему-то время от времени. Парень? Подруга? Обсуждает меня? Вряд ли бы она вела себя так раскованно со мной, будь у неё молодой человек.

— Марина, вас куда, в отель отвезти? — перевёл взгляд на зеркало дальнего вида, она сразу оторвалась от телефона и, встретившись со мной взглядом, мгновение что-то обдумывала, стрельнула глазами по Гене, потом опять вернулась к моим глазам.

— Да, в отель, — махнула она головой.

— Хорошо, — я, как и она не хотел лишних вопросов, почему её машина стоит под моими окнами или почему я повезу сначала их, если удобней Марину, поэтому такой маршрут меня тоже устроил. С машиной потом что-нибудь решим.

Спустя час я уже лежал на диване, приняв душ, и изучал стратегии развития продаж. Видео было интересным, но это не помешало мне заснуть прямо перед телевизором.

Мой сон прервал телефонный звонок и я в полусне протянул руку, пытаясь нащупать звонивший телефон. Наконец, он попался мне и я, не глядя, принял звонок.

— Да, — зевая, ответил сонным голосом.

— Эээ…, - замешкалась Марина, — привет, разбудила? — ответила девушка хрипловатым голосом.

— Привет, ну да, разбудила, что-то случилось? — узнав её голос, переспросил.

— Можно мне завтра взять выходной, — откашлялась девушка, — что-то я себя плохо чувствую?

— Заболела? — сев на кровати, начал интересоваться я.

— Не знаю, но мне как-то не очень.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Температура есть? Лекарства?

— Лёш, я в отеле, а не в больнице. Тут не выдают лекарства и термометры. Отлежусь и всё нормально будет.

— Я сейчас к тебе приеду. Привезу чего-нибудь полечить тебя, — окончательно проснулся я.

— Лёш, не стоит, я правда… хочу побыть одна.

— Побудешь, когда я удостоверюсь, что с тобой всё в порядке. Гостиницу твою я знаю. Какой у тебя номер?

— Тридцать четыре.

Я уточнил, что у неё болит и беспокоит и через полчаса уже стучал в её номер. Она встретила меня в обычном спортивном костюме и небрежно собранными волосами на голове. Явно не стараясь поразить меня своей красотой в таком виде.

— Проходи, раздевайся, чувствуй себя здесь, как доктор, — съязвила она и пошла в комнату. Эта фраза кольнула меня, но Марина так сделана в силу своего длинного языка, а не, чтобы сделать мне больно. Она не могла ничего знать про меня. Я взял свои вещи и прошёл за ней. Она лежала на кровати, укутавшись в плед.

— Так, больная, что беспокоит? — подыграл я ей.

— Мне всё болит и озноб, доктор, — улыбка появилась на ее бледных щеках.

— Давай измерим температуру, — подал девушке термометр, который она убрала под одежду. — Когда ты успела простыть? Я же пару часов назад высадил тебя и с тобой всё было нормально.

— Я разбирала вещи, потом заболела голова, потом как-то всё сразу. Я, наверное, ночью простудилась, так замёрзла.

Не знаю почему и откуда во мне проснулся, тот дерзкий парень, которого я давно спрятал в ракушку серьёзности и сдержанности.

— Похоже, плохо тебя отогревал… — с лёгкой улыбкой сказал я.

Она явно не была готова услышать такой ответ, потому что её брови поползи вверх, отчего на лбу даже появилась продольная морщинка, а глаза округлились.

— О, я не знала, что ты умеешь шутить, ты всё время такой серьёзный, — округлив губы, ответила Марина.

— Тссс… — наклоняясь к ней, приложил указательный палец к своим губам. — Никому этого не говори, — она расплылась в улыбке, подняла вверх глаза, что-то придумывая.

— Пожалуй, я могу тебя этим шантажировать. Для начала…

— Достань градусник, — перебил я её. Она вытянула термометр и, не смотря, передала мне, — ну что, больной, 38 и 2.

— Ого.

— Давай я тебя послушаю, потом решим, чем тебя лечить.

— Подожди, ты же не врач, — отрицательно махала она головой, а я не мог да и не хотел ей сейчас что-то рассказывать, и, задумавшись, смотрел прямо в глаза. — Что? Врач? Как? — округлила она глаза ещё больше.

— Марин… — качнул головой, — давай не сегодня. И никому не обязательно об этом знать, — крепко сдавил термометр пальцами.

— Хорошо, а ты точно знаешь, что делать, или это предлог увидеть меня без одежды? — Вытянула она губы вперёд, ожидая моего ответа, и сбросила байку, под которой была только тонкая футболка.

— Я точно знаю, что я не могу слушать тебя через майку, — понимая, что ей придётся раздеться передо мной, сказал я.

— У меня там ничего нет, — указала она на майку.

— Не беспокойся об этом, я видел тебя в лифчике и даже трогал, — уверенно сказал я.

— Да ты сегодня в ударе, я тебя не узнаю, — слегка приоткрыла она рот и дотронулась до моего лба своей горячей ладошкой.

— Ты сам-то себя хорошо чувствуешь? — сморщила она брови.

— Нормально, раздевайся уже, больно не будет, — чтобы разрядить обстановку улыбнулся я.

— Надеюсь, — и стянула с себя майку.

Как только я вставил оливы фонендоскопа в уши, как будто вернулся в прошлое. Прошло семь лет, но все действия были доведены до автоматизма. Передо мной сейчас была не сексуальная девушка, а пациент. Я аккуратно дотронулся головкой фонендоскопа до кожи и она сразу покрылась маленькими пупырышками. Сосредоточенность на прослушивании дыхания должна быть полная, сантиметр за сантиметром я проходил по грудной клетке. Слышал её участившееся сердцебиение, хоть внешне она оставалась спокойной и равнодушной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})