Идеальный мужчина - Шеридон Смайт

— Значит, он завладел фабрикой обманным путем?

— Не совсем так. По городу давно ходили слухи о том, что Дональдсон в пух и прах проигрался на бирже и ему до зарезу нужны деньги, чтобы расплатиться с долгами. Он бы все равно продал фабрику, но Брэдшоу воспользовался ситуацией, предложив заниженную цену.

— А Дональдсон уступил, не торгуясь?

— Вряд ли в его положении можно было торговаться.

— То есть Брэдшоу обвел Дональдсона вокруг пальца?

— А как, по-твоему? — сердито воскликнула Брук.

— Ну… по-моему, это вполне обычная сделка. — Алекс пожал плечами и со смешком добавил: — Впрочем, откуда мне знать? Я же всего лишь репортер. Итак, вы отчитаете его за пренебрежительное отношение к своей фабрике. И что дальше?

— Я бы сказала ему, что думаю по поводу обязательной субботней отработки каждый месяц!

— Что-то я не совсем вас понимаю.

— Каждый работник обязан отработать не меньше шести часов в одну из суббот месяца.

— Но ведь вы сами говорили, что ваши коллеги с радостью набирают сверхурочные часы!

— Это правда, но эти шесть часов не подлежат оплате как сверхурочные. — Убедившись, что собеседник так ничего и не понял, Брук упрямо встряхнула головой и пояснила: — Поскольку в производстве продукции участвуют не все сотрудники, эти шесть часов предназначены для того, чтобы оправдать их непроизводительный труд!

— Это что, шутка? И как долго продолжается это безобразие?

— С тех пор как сменился владелец. — Брук горько усмехнулась. — На фабрике нет профсоюза, и мы совершенно беспомощны. Попробуй только открыть рот — и тебя задавят штрафами, а они нам не по карману. Говорю тебе, этот малый — самый настоящий бандит с большой дороги. Злодей с большой буквы. Ничего удивительного, что от него сбежала жена.

— Хм-м-м… Но это ведь не все?

— Еще бы! Вся сказка еще впереди! Я бы непременно напомнила ему, к чему приводит оплата больничных листов только для самих сотрудников!

— Да, я помню, вы об этом рассказывали. Значит, это тоже дело рук Брэдшоу?

— Нет, — покачала головой Брук, — это заведено еще до него, но все равно неправильно. У работниц должна быть возможность оставаться дома не только из-за собственной болезни, но и из-за болезни близких. Ни один детский сад не возьмет ребенка, если тот болен, — и правильно сделает, не так ли? Значит, мать вынуждена сама сидеть дома, а из-за идиотских правил ей этот день не оплатят. Разве это честно?

— Пожалуй, вы правы… — пробормотал Алекс.

— Ну а еще я бы сказала о дырявой крыше над комнатой отдыха, и об устаревшем оборудовании, и о сексуальных домогательствах…

— Ого, даже так? О сексуальных домогательствах?

Брук почувствовала, как медленно, мучительно краснеет. Какого черта она вообще упомянула про секс? Глупо, глупо, глупо!

— Этот пункт лучше вычеркнуть.

— Нет.

— Слушай, я вовсе не хотела сказать… — Ее несказанно удивило, каким суровым и яростным стало его лицо.

— Неправда, вы хотели и сказали!

Судя по упрямо выпяченной челюсти, он не собирался отступать, и Брук с сокрушенным вздохом продолжила:

— Ты мужчина и вряд ли со мной согласишься — или попросту сочтешь все это полной чушью!

— Я постараюсь понять.

— Все дело в этих шутках.

— В шутках?..

— Ну да, в шутках. Каждую неделю «Брэдшоу корпорейшн» рассылает распространителям своей продукции свежие буклеты с очередной рекламной шуткой. И большинство из них не просто оскорбительны, но еще и снабжены соответствующей картинкой.

— Оскорбительны? — неожиданно вкрадчивым тоном переспросил он.

— Да, оскорбительны! — выпалила Брук, приготовившись отразить очередной натиск мистера Секс-маньяка. Он наверняка понял ее совершенно извращенным образом! — Между прочим, кое-кто из дилеров пригрозил отказаться от нашей продукции именно из-за этих шуток!

— Понятно.

— Неужели? — презрительно фыркнула она. — А по-моему, ты так ничего и не понял! Дело не только в самих шутках, постоянно унижающих женщин. Дело в том, что этот сукин сын имеет наглость считать, будто они нас очень веселят! Чертов извращенец!

— И вы бы так и сказали прямо ему в лицо?

— Запросто! — Брук разъярилась настолько, что почти сорвалась на крик.

Повисшая в гостиной тишина показалась ей совершенно неожиданной и оттого еще более угнетающей. В душе зашевелилось чувство вины. Разве Клифф виноват в том, что творится у них на фабрике?

— Прости. Я не собиралась на тебя кричать, просто…

— Это все из-за проклятого сукина сына и извращенца Алекса Брэдшоу, — подхватил он.

Брук с трудом удержалась от улыбки. Ну и забавный акцент у этих техасцев! Того и гляди забудешь, что сидящий перед ней ничуть не лучше безмозглого Алекса Брэдшоу! Наверное, она слишком утомилась за этот день — иначе ей в голову бы не пришло искать у негодяя Клиффа положительные или хотя бы забавные черты!

— Ну, пожалуй, мне пора спать, — заявила она, поднимаясь с дивана. Хватит на сегодня откровений. Брук сама дивилась собственной разговорчивости. Не стоило выкладывать Клиффу то, чем она не делилась даже с самыми близкими людьми!

— Доброй ночи, — проговорил он. Брук с подозрением уставилась на него, но поспешила отвернуться, увидев, как играют под гладкой кожей мощные мускулы, — он потягивался.

— Ты ведь не собираешься улизнуть?

— Хм-м… Вы всегда можете приковать меня цепью к своей кровати!

Почему-то эта двусмысленность не оскорбила Брук, а вызвала у нее огромное облегчение. Ей гораздо проще было сладить с этим наглецом, чем устоять перед серьезным, рассудительным человеком, которому она выболтала все их фабричные проблемы. Еще немного — и он бы ей понравился! Она вздрогнула, подумав, как ловко этот пройдоха умеет прикидываться порядочным человеком, но в следующий миг стало не до рассуждений: горячие сильные ладони вдруг легли ей на плечи. И как он умудрился так тихо к ней подобраться?!

— Если вам станет одиноко, я всегда к вашим услугам! — Его дыхание щекотало ей ухо.

— И не надейся, мальчик-колокольчик! — яростно прошипела она.

Ее суматошное бегство в спальню сопровождал хриплый насмешливый хохот. Брук с грохотом захлопнула дверь, заперлась на задвижку и рухнула на кровать, спрятав лицо в ладонях.

Она больше не сердилась на Ди за ее слабость. После всего, что случилось с ней в этот вечер, она не имела больше права обвинять в чем-то младшую сестру.

От стука в дверь она так и подскочила.

— Я забыл одну вещь, — раздался низкий вкрадчивый голос.

Брук в отчаянии уставилась на дверную ручку. Что еще он задумал? Может, ей удастся просто отмолчаться? Ему надоест, и он оставит ее в покое. Меньше всего ей хотелось снова сталкиваться с этим типом нос к носу и любоваться его бесподобной грудью или прочими частями тела!