Мир Роджера Желязны. Лорд фантастики - Мартин Гринберг

Желязны осторожно потягивал ром с колой, сожалея о том, что это не бифштекс с яйцом, и отвечая на бесконечные вопросы о своей жизни, семье, друзьях, опыте службы в Национальной гвардии Огайо, путешествиях, учебе в школе, политических интересах, поэтических премиях, планах на будущее.

— Кстати, о будущем, — невежливо перебил он. — Я умираю с голоду. Нельзя ли чем-нибудь перекусить?

— Разумеется. Мы ведь только начали.

Пол оставил его в комнате на целый долгий час и вернулся с сандвичем, сделанным из ненастоящего хлеба, искусственной ветчины и фальшивого сыра, все это было приправлено лжемаргарином и эрзац-горчицей. Имитация была хуже некуда, но он все-таки прожевал все это, продолжая отвечать на новые вопросы Пола. Когда он, наконец, запросил пощады, Пол проводил его в ванную земного типа, соединенную с их комнатой, а затем вывел его прогуляться в стеклянную галерею с видом на красный пейзаж и другой купол, возвышавшийся на фоне мертвенно-черного неба, словно восходящая серебристая луна.

— Морской комплекс, — сказал Пол. — Для жабродышащих.

Во время прогулки Пол продолжал расспрашивать пленника, пока тот вновь не потребовал передышки. Они вернулись в маленькую комнату, где вместо стеклянного стола уже стояла узкая койка, а рядом на маленьком столике красовались тарелки, заполненные имитацией салата и бараньего жаркого.

Маленькая комната стала его тюрьмой. Иногда он оставался там один, но вместо Пола вопросы продолжала задавать безжалостная стена. Его часы исправно шли, но земное время здесь ничего не значило. Пол мог явиться в любую минуту, чтобы разбудить и потащить на прогулку или накормить эрзац-едой, продолжая беспрерывные расспросы о планете и ее людях. Однажды, когда он забылся сном и видел себя перекладывающим бумажки в отделе социального страхования, Пол бесцеремонно растолкал его.

— Идемте, посмотрите на себя!

Пол потащил его в просторный зал под самой вершиной купола.

— Твой репликат! — гордо указал он» — Поразительное сходство, не правда ли? Он был создан, чтобы играть центральную роль в моей анимированной диораме о вашей культуре. Грандиозная кульминация моих исследований! Весь факультет потрясен, и я надеюсь, что это станет отправной точкой моей карьеры.

Надо сказать, уловить сходство было весьма непросто. Репликат был слишком смуглым и слишком высоким. Странно одетый, с бусами на шее и огромными серьгами в ушах, с длинным копьем в угрожающе воздетой руке, он сторожил вход в жилище, сплетенное из колючих веток. Неподалеку полуобнаженная женщина, столь же причудливо одетая и украшенная, улыбалась, выглядывая из глинобитной хижины.

Желязны уставился на Пола.

— Что это, собственно, такое?

— Вам не нравится? — Пол казался расстроенным. — Я разработал все это, чтобы изобразить вас как символический прототип земной культуры.

Роджер покачал головой.

— История вашей жизни! Я представил вас в облике воина-масаи. Масаи, как известно, изумительные бегуны. По мере развития сюжета ваши незаурядные способности замечает один американский профессор, который изучает Кению на предмет окаменевших остатков эволюционной культуры. Он забирает вас в Америку и добивается спортивной стипендии в университете. Вы побеждаете в большом соревновании, вы добиваетесь академических успехов, вы читаете лекции об истории и фольклоре вашего народа. Вы приобретаете влиятельных друзей, становитесь богатым и знаменитым и в конце концов возвращаетесь в свою страну, чтобы счастливо соединиться с девушкой, которую любили с детства. Разве не здорово?

— Это интересно. — Желязны нехотя кивнул. — Но это не обо мне. Ко мне это не имеет никакого отношения.

— Раскройте глаза! Вы должны признать, что я дал вам звездную роль, которая присутствует в мифах почти всех ваших племен! Мифический герой покидает дом, преодолевает величайшие опасности и немыслимые препятствия, выдерживает суровые испытания, постигает глубочайшую истину и открывает в себе новые силы, побеждает могущественных врагов, доказывает гениальность своего народа и возвращается назад, чтобы насладиться заслуженной наградой. Диорама представляет Вас как существо, в котором воплотился дух вашего мира! Конечно, все это несколько драматизировано, но вы должны признать, что вымысел способен выявить истину гораздо эффективнее, нежели голые факты. Неужели вы не чувствуете?

Пол еле дождался очередного слабого кивка.

— Я не сомневался, что вы поймете! Вы разделили бы мой триумф, если бы могли остаться и посмотреть диораму в действии. К сожалению, вы должны отбыть. Моя начальница, которую ты помнишь как Лил, призналась в своей грубейшей ошибке. Она приняла вас за настоящего агента, человека, который, как она думала, был назначен для несения патрульной службы на вашей Луне. Однако ему, как выяснилось, дали другое задание, и он только что вернулся после его выполнения.

— Вы хотите сказать…

— Все дело в перепутанных цифрах, обозначавших место назначения агента 850-28-3294. Его номер должен был кончаться на 3249. В результате ваша сигнальная станция так и не дождалась патрульного. Карьера Лил висит на волоске и неминуемо рухнет, если она не сумеет немедленно исправить ошибку.

— Исправить?

— Это вполне возможно.

— Каким образом?

— Достаточно просто. — Пол возбужденно хихикнул. — Существует технология очень строго ограниченных путешествий во времени. Если нам удастся не создать парадоксальных нарушений причинно-следственных связей, мы сможем вернуть вас в те самые пространственно-временные координаты, где мы вас и нашли. Лил уже обо всем договорилась, мы отбываем немедленно.

Лил ждала их в том же небесно-голубом «Форде». Она холодно кивнула, не подумав извиниться, и сразу же стартовала, нырнув в транзитный туннель и вынырнув на Луне. Во время обратного полета на Землю он клевал носом, но к моменту высадки на тротуаре кливлендской улицы был бодр и свеж.

Опоздав на работу почти на час в то утро, он даже не потрудился объяснить задержку, но со временем стал замечать, что его взгляды на жизнь и искусство изменились. Поэзия осталась его первой большой любовью. Но, вернувшись из своего путешествия, он обрел новый язык — многогранную и часто мифологическую прозу.

Я познакомился с Роджером на Сан-Коне в 1977 году. Позже он переехал в Нью-Мексико и стал моим другом, но дороги в Нью-Мексико длинны, и мы узнавали друг о друге больше по нашим работам. «Роза для Экклезиаста» и другие ранние рассказы — отточенные произведения искусства, свидетельствующие о блестящем воображении, полные поэзии и литературных аллюзий. Поздние романы, такие, как серия об Амбере, отличаются той же неподражаемой оригинальностью, поэтическим воображением, но при этом плавно текут в легком на первый взгляд стиле эпической баллады.