Академия Огненного дракона (СИ) - Мармеладная Ириска

Я прежде стонала? О нет, крики начались сейчас, когда язык Гарена принялся вытворять невообразимые вещи, нестерпимо сладкие, запретные и оттого притягательные. Права оказалась Берта, спасибо, что заставила надеть соблазнительное платье.

Промелькнула мысль: вдруг после родиться ребенок? Наверняка важно, чтобы женщина хотела остаться с мужчиной. А я хотела. Я — с мужчиной! Зная, сколько у него женщин, зная, что не нужна ему, что всего лишь средство снять усталость, развеять хандру и продолжить свой род.

— Вы… — Вздох. — Вам… Я…

— Молчи! — ненадолго оторвавшись от увлекательного занятия, рыкнул Гарен. — Я хочу вовсе не разговоров, строптивая бестия.

И он лизнул нежную кожу, словно желая закрепить победу над упрямицей. Увы, я сдалась, согласилась на все.

Гарен попросил встать спиной к себе и аккуратно раздвинул мне ноги на ширину плеч.

— Нет, не наклоняйся! — он удержал естественный порыв найти точку опоры. — На четвереньки встанешь потом, сейчас я хочу тебя стоя. И не надейся на быстрый исход дела, — глумливо предупредил шатен. Я покажу тебе многое, милая, все, на что способен мужской член. Потом начнем учиться. Ты умеешь возбуждаться, уже значительно лучше целуешься, пришло время постели. Самой понравится.

Возможно, теперь я ни в чем не уверена.

Ласково проведя ладонью по ягодицам, Гарен выпрямил и накрыл ладонями грудь. Они требовательно сжали добычу. Шатен тесно прижался. Фаллос, дразня, потерся о нежную кожу, прошелся чуть ниже и чуть выше. И так пару раз. Как волнительно!

— Нравится? — Гарен прикусил ушко. — О да, — его член пустился в очередное увлекательное путешествие, — нравится. И знаю, что ты видела, о чем не пожелала рассказать, стесняшка!

Пенис раздвинул ягодицы и очертил запретное отверстие, а потом скользнул вниз, чтобы неглубоко, самую малость погрузиться внутрь. Он практически мгновенно выскользнул обратно, чтобы тут же, словно маятник, вернуться, погрузившись глубже. Раскачиваясь, Гарен постепенно нанизывал на свой член, пока тот целиком не погрузился в тело. Закрепив результат парой коротких толчков, преподаватель попросил упереться о стол кровати, она у шатена старинная, только без полога и довольно узкая, и чуть больше раздвинуть ноги. Не успела опомниться, как он уже начал действовать. Никакой медлительности — Гарен уподобился ректору, с наслаждением удовлетворяя страсть. Только теперь я не имела ничего против, наоборот, неумело помогала, как мне казалось. Бедра вечно не попадали в такт с его бедрами.

Гарен придвинулся еще теснее, если такое вообще возможно. Я ощущала его горячее дыхание, легкую боль от рук, стиснувших грудь, тяжесть его яичек, бившихся о кожу. А еще член, неукротимый член, который не желал насыщаться.

— Моя, только моя! — бормотал шатен.

Вот он замедлился, разжал пальцы и провел рукой по волосам. После мягко взял за подбородок и, повернув мою голову к себе, поцеловал.

— Что значит «моя»?

Гарен все еще во мне, все еще не излился. Член напряжен, как и наши нервы.

— Моя любовница, — шатен легонько щелкнул по носу. — Запиши в тетради, и никогда больше не придется врать про неутомимых сокурсников-девственников.

— Но откуда?..

Вряд ли Мартин сам признался, слишком стыдно.

— Видишь ли, — дыхание Гарена обжигало, пенис внутри меня качнулся, дразня, — по лицу можно многое сказать, поведению тоже. А еще дневникам близости девушек. Ваш друг не фигурировал ни в одном. А теперь продолжим. Ночь коротка, мне нужно успеть хорошенько наказать тебя за непослушание и сбросить накопившееся напряжение. Из- за девчонки с красными волосами, — он потерся носом о мой затылок, — пришлось изрядно потерпеть. Поэтому замолчи, милая, и покажи, как я тебе нравлюсь.

Глава 8

Я упорно отмалчивалась на вопросы подруг и спрятала злополучную тетрадь куда подальше. Потом, поддавшись порыву, и вовсе вымарала имя Гарена. Не желаю, чтобы о нем знали. Странно, но зеленоглазый преподаватель не вязался с образом соблазнителя. Он ведь меня с утра проводил, завтраком накормил. Оказывается, в квартирках преподавательского общежития имелись кладовки, а в них… Остатки ужина пригодились. Нет, устриц не осталось, только мясо и легкий салат, который вчера даже не успела попробовать. С багетом и сыром вышло вкусно, лучше, чем в столовой.

Гарен любезно открыл портал, чтобы не пришлось идти по коридорам, только вот я почти сразу выставила шатена. Студенты те еще сплетники, а мои соседки и вовсе лица заинтересованные. Словом, дверь в комнату открыла сама, и тут же столкнулась с любопытными кумушками. Они пытали меня добрых два часа, по такому случаю Берта даже заинтересовалась теорией химии и устроилась на последнем ряду, куда затащила меня.

Вечером в комнате поджидал сюрприз — корзина роз. Потерла глаза, но видение не исчезло. Гадая, кто проявил невиданную щедрость к сиротке, пошарила рукой в поисках записки. Она нашлась — плотная белая карточка. Глаза поползли на лоб, когда прочитала: «Спасибо за чудесную ночь». Подписи не значилось, но догадаться несложно. Другое дело, зачем Гарену посылать цветы очередной девице? Сунул, высунул и свободен. Хотя так приятно потешить себя иллюзиями! Представлю на минуточку, будто шатен меня любит.

Мечтательно закатив глаза, едва не проворонила приписку: «ПС: Станешь моей любовницей?

Подумать над животрепещущим вопросом не успела: отворилась дверь, и я спешно затолкала корзину под кровать. Уфф, едва влезла! Ногу отбила, больно, между прочим.

— А что это там у тебя? — Софа оказалась наблюдательной.

— Ничего, — соврала, не моргнув глазом. — Старые ботинки.

Брюнетка фыркнула. Не поверила, но проверять не стала. Временно. Потом наверняка заберется под кровать и поглядит, нужно перепрятать.

София выглядела подавленной. Причина этого обнаружилась быстро: ее отправляли на спецкурс.

— Внизу списки вывесили, — жаловалась соседка, — ты там тоже есть.

Едва не поперхнулась. Я? Но как? Оказалось, в деканате в курсе моей фальсификации, только вот поведал о ней не Гарен, а сосед Мартина. Не знаю, какую выгоду он хотел извлечь, когда слово в слово передал пьяные откровения приятеля.

Вот не умеешь пить, не лезь! А Мартин вчера нализался и посетовал, что до сих пор девственник. В итоге меня спешно включили в список штрафников и обязали через полчаса явиться на занятия.

Преодолев стеснение, осторожно заикнулась о наличии сексуальных контактов.

— Так покажи дневник и приведи того человека в деканат, чего проще? — пожала плечами Софа. — Это не я, которая даже не целовалась.

Хмурая соседка погрузилась в безрадостные думы, а передо мной встала дилемма: восстанавливать ли запись? Вот зачем ее вымарала? Теперь скажут, будто подделала. И Гарен, где я его найду за полчаса и как попрошу заступиться? Видимо, придется разок сходить на занятия, в первый и последний раз. Домашнее задание сделать успею, а если нет, сбегу.

Софа между тем перестала вздыхать и достала выданные при заселении трусики- паутинки и накладки для сосков. На вопрос зачем, она уставилась как на сумасшедшую:

— Униформа же.

Всего два слова, а какую бешенную деятельность я развела! Вытащила дневник и попыталась восстановить запись. Вышло плохо, скажем так, коряво. Глянув через плечо, София со вздохом констатировала:

— Не поверят.

Сама видела и, проклиная все на свете, извлекла из пыли и забвения постыдный комплект.

— Ты туда уже ходила?

Вертела в руках трусики и все не решалась надеть. Они ничего не скрывали, ничего! Треугольничек спереди — лишь формальность, сзади и вовсе нет простора для фантазии.

— Да, — скрывшись за дверью ванной, Софа спешно переодевалась. — Нас учили раздеваться перед мужчиной.

— П-п-перед кем? — от волнения начала заикаться.

— Так, — соседка подозрительно отвела глаза.

Выходит, тот некто ей понравился.

— Он смотрел, выбирал…

— И проигнорировал тебя? — догадаться несложно.

— Я руками прикрывалась. Вот еще, — фыркнула Софа, — стану я показывать такое всяким!