Верь мне - Ника Маршал

— Да уж видел я ее проблемы. Твою ненаглядную полгорода ищет. Кроме ментов еще и люди семейства Бойко. Не хочешь просветить меня?

— Пока не вижу смысла.

— Послушай, командир, — выдает со вздохом, — я же не собираюсь отказать тебе в помощи. Просто хочется знать, что бл*ть происходит. И стоит ли готовиться к чему — то серьезному.

Я устало сжимаю пальцами переносицу.

Самому хотелось бы знать.

Только вот девчонка не договаривает значительную часть, и это мешает сделать мне правильные выводы. Но ничего, ответы я все равно получу.

— Я и сам пока не знаю.

— Н-да-а-а, вот уж не думал, что тебе от бабы крышу снесет. — Качает головой. — Мы «Сумрак», брат. Мы семь лет плечом к плечу. Чтобы там не происходило, какой бы пи*дец не был, Лютый, и я, и все ребята из отряда впишемся ради тебя без лишних вопросов.

— Спасибо, Макар. Я это очень ценю.

— Тогда отдавай приказ, командир.

— Собери информацию на обоих Бойко. И о… — Неосознанно запнулся. Нет, Лютый, включай голову, ее тоже нужно проверить. — Кире Коган. Подготовь не отслеживаемые телефоны и шмотки.

— «Игрушки» достать? — Изобразил пальцами пистолет.

— Свою игрушку я прихватил. Если нужно будет что-то еще, маякну.

— Ну как знаешь. Чувствую, может запахнуть жареным. Наших собрать?

— Вот когда припечет, тогда и будем звать. Нечего их попусту дергать.

— Хм… что ж приказы командира не обсуждаются. — Выдохнул. — И из Киры своей инфу вытяни, уложи ее на лопатки, вернее метода еще не придумали. — Поиграл бровями с намеком, а на губах расцвела похабненькая улыбочка. — Если что, «патроны» в тумбочке возле кровати.

Я предупреждающе прищурился. — Без твоих советов обойдусь.

— Ладно, завтра с утреца жди с новостями. — Развернулся и быстрым шагом спустился с лестницы.

Макар — хакер. Один из лучших в стране. В нашем отряде отвечал за сбор информации, взлом и заметание следов. В современных реалиях незаменимый член команды.

В данной ситуации, пожалуй, только ему по силам хоть как — то более подробно прояснить сложившуюся ситуацию.

А мне это жизненно необходимо, чтобы продумать дальнейший план действий и оградить Киру от возможной опасности.

Возвращаюсь в квартиру, замираю в проеме, любуясь девушкой, которая неожиданно появилась в моей жизни.

Кира уже вовсю хозяйничает на кухне, на сковородке что-то скворчит, греется чайник.

Мурлыкая под нос, словно профессиональный повар нарезает овощи.

Поднимает голову, заметив меня. На чувственных губах расцветает улыбка. Серо голубые глаза искрятся.

И меня распирает от ее искренних, ничем не прикрытых эмоций.

— Илья, проходи скорее. Сейчас обедать будем. Или уже скорее ужинать? — Бросает взгляд за окно, где начинает смеркаться.

Ну и как рядом с такой теплой и уютной такой… своей… оставаться равнодушным?

Для себя я уже все решил.

Буду защищать Коган до конца.

Потому что да, признаю — вляпался по самые помидоры.

И теперь мы вдвоем в относительной безопасности на территории пятьдесят квадратных метров, где нет никаких отвлекающих факторов и одна кровать на двоих.

Все, Кира, берегись, рядом с тобой проснулся необузданный дикий зверь.

* * *

Когда с ужином покончено, я откинулся на спинку стула, наблюдая за Кирой, которая неторопливо пила чай и задумчиво смотрела в окно.

— Поговорим? — Предлагаю просто. За то время пока мы вместе я почти ничего о ней не знаю. А так хочется, чтоб поделилась. Открылась.

— Спрашивай, что хочешь знать. — Смотрит с интересом в ожидании вопроса.

— Ну, тогда начну с банального. У тебя есть семья?

— Бьешь по больному, Илюша. — Пухлые губы усмехаются, демонстрируя чуть выделяющиеся клыки, словно у дикой кошки. Но вот в глазах я вижу горький осадок. — Моя мама была любовницей женатого мужчины, — отставляет кружку с недопитым чаем. — Я незаконнорожденная и росла только с мамой. Отец… периодически мелькал в моей жизни. Выделял деньги, чтобы мы ни в чем не нуждались. Дарил подарки на день рождения. Я не могу назвать его плохим отцом, но и хорошим тоже язык не повернется. Когда мне было семнадцать, мама заболела… отец организовал лучших врачей и больницу, но ее не удалось спасти, и через полгода она сгорела от болезни. — Протягиваю руку, сжимаю в немой поддержке холодные пальчики. — Но за то, что он сделал для нее, я благодарна. В конце концов, он не бросил нас в беде. Поэтому, каким бы плохим он не был, я должна вернуть долг.

— Должна вернуть долг? — Переспрашиваю, не догоняя, о чем она говорит.

Но Кира неловко улыбнувшись, съезжает с этой темы. — Давай дальше, что еще ты хочешь обо мне узнать?

Непроизвольно глажу большим пальцем нежную кожу ее руки, поднимаю глаза и задаю, пожалуй, самый интересующий меня вопрос.

— У тебя есть мужчина?

— В данный момент нет. — Морщится. Забирает руку из моего плена и поправляет волосы. Ей явно не комфортна эта тема.

— Недавно расстались?

— Больше года прошло.

— И какой дурак мог отказаться от такой шикарной женщины?

— Все до банального просто, Илья, одной «шикарной женщины» ему было мало. — Левый уголок губ вздрогнул и приподнялся вверх.

— Действительно, дурак. Хотя тут подошло бы другое более точное определение — мудак. Жалеешь? — Гляжу на ее задумчивый вид.

— Нет. — Уверенно. — Мне абсолютно не нужен мужчина, который с легкостью может променять на другую. — Нежные пальцы обеих рук сомкнулись вокруг теплой кружки.

— А какой нужен?

— У меня простая философия, Илья. Я хочу любить и чтобы меня любили в ответ. Если же нет, значит — не мое. — Пожимает плечом.

— Мне нравится твоя философия. — Тяну, улыбаясь довольно.

— А у тебя какая философия в любви? — Спрашивает, закусывая нижнюю губу.

Какая?

Никогда у меня ее не было.

По серьезному и не влюблялся ни разу, да и со службой в спецотряде как — то не до любви.

Максимум что было — симпатия. Не больше. И то временно.

Только вот сейчас, что — то сбилось в гармонии моего мира.

И Лютый, которого не за красивые глаза так прозвали, а за безжалостное отношение к противнику, поплыл, словно зеленый пацан от одной улыбки на чувственных губах, которую нестерпимо хочется попробовать на вкус.

Оказывается, Молотов, твоя закостенелая душонка еще способна на такие финты.

Просто для этого нужна «правильная женщина». Такая, которая и в огонь, и в воду и медные трубы пройдет рука об руку.

От чего — то мне кажется, что Кира из таких — исключительных.

И я с уверенностью и без колебаний выдаю, как чувствую.

— Свое не отдам и в обиду не дам. А тому, кто покусится, буду рвать глотки. — Повторяю жестче