Патроны чародея - Гай Орловский

Она кивнула.

– Чувствую. Но мало ли чего брешет. Мне опасным не кажется. А что скрытен… так у каждого свои причины. И не обязательно преступные.

К ним неспешно подошел толстый полицейский, на ходу рассматривал пару листков в руках и словно бы сверял, наткнулся на своего начальника, как на стену, виновато заулыбался.

Мариэтта тяжело вздохнула.

– Может быть, вообще закрыть аналитический отдел? Спят на ходу…

Полицейский сказал торопливо:

– Не надо нас закрывать. Вот держите! Сверьте результаты. У меня вообще странное ощущение.

– Какое? – спросил начальник участка. – Тоже насчет жалованья?

– Сверили, – доложил аналитик, – записи со шлемов наших героев, упустивших хозяев склада. Опуская подробности, скажу об этом вашем подозреваемом. Если хотите, конечно. Скоро обед, может сразу сгоняем в буфет?

Начальник участка сказал в нетерпении:

– Выкладывай!

– Он весьма, – ответил аналитик, – как бы сказать попроще… не совсем весьма. Словно бы начали тренировать на элитного спецназовца, а потом бросили. Потому то настоящий рохля, без всякого притворства, то чуткий, как лесной зверь…

Я подумал с удовлетворением, что здесь он в самую точку. Только без «или-или», я все время настороже. Как чуткий зверь. Лесной. И степной тоже. Вообще орел.

Начальник участка поинтересовался:

– А как насчет… мог ли убить тех на складе? Ну ладно-ладно, хотя бы одного?

Аналитик пожал плечами.

– И как вы это представляете? Личности убитых установлены. Платон и Кречет в прошлом были наемниками частных армий. Воевали в Ливии, Саудовской Аравии, Кувейте и даже в Каталонии, как и в прочих горячих точках. У остальных примерно тот же список. Все выполняли особо деликатные задания, прошли войны почти без царапин, что говорит об их квалификации.

Глава 13

Начальник участка продолжал нетерпеливо:

– Давайте еще раз просмотрим варианты. Записей нет, придется своими мозгами, если у кого еще не атрофировались. Говорят, силовым структурам, что лбом пробивают стальные двери, они не нужны, но… пока еще, как видим, без них не обойтись. Даже нам.

Аналитик скривился.

– Да уже все перебрали. Так и эдак. Смотрите, Мариэтта отползать не стала, как этот дурак ей крикнул, но и за ним не бросилась, там оба должны были попасть под смертельный огонь.

Начальник участка сказал медленно:

– У меня сильное подозрение, что в него просто… не стреляли.

– Стреляли, – уточнил аналитик. – Мариэтта слышала выстрелы. На экране все заслоняют ящики, но слышно отчетливо и нам.

Мариэтта сказал сердито:

– Если бы я подняла голову, сейчас бы лежала в гробу!

– Тебя никто не винит, – напомнил начальник участка. – Мы пытаемся понять, почему в него не попали. Хотя там крутые профи. Ага, там был, судя по опознанию убитых, еще и Тухманов! Он же прошел последние три войны в Азии, захватывал заложников в Иране, воевал в горах Алжира и вообще…

Она сказала с неудовольствием:

– Хотите сказать, наш подозреваемый для них свой?

– А ты как сам объяснишь?

Аналитик вмешался:

– Спец автоматически считает выстрелы, знает, когда противник будет менять обойму, знает, сколько времени это займет…

– Там было трое, – уточнил начальник участка. – Считай не считай, они не все делают одновременно.

– У Мариэтты патронов не было, – сказал аналитик, – а насчет пистолета бандита наш подозреваемый сказал, что там обойма пуста…

Начальник участка насторожился.

– Хочешь сказать, не пуста?

– Вот-вот. Думаю, три патрона все же там остались. И этими тремя он и поразил их.

Мариэтта фыркнула:

– Всех троих? Не видя их? Сквозь ящики?

– Не сквозь, – напомнил аналитик, – трупы на открытом месте. Словно бросились к нему, но не добежали. Раны сквозные, но где пули?

– Похоже, – сказал психолог, – хоть это и не мое дело, но уже ясно, патроны оказались с бронебойными пулями. Или с усиленным проникновением. Экспертиза покажет, но для меня бронебойные и усиленные как бы одно и то же…

Аналитик поморщился.

– Дикарь. Надо тебе понизить жалованье.

– Главное не в том, – продолжил психолог, не обращая на гнусный выпад внимания, – как просадил ящики, а как ухитрился попасть так точно!

Начальник участка пробормотал задумчиво:

– И все раны сквозные… гм… Пуль точно еще не найдено? Все-таки склад огромный.

Аналитик кивнул.

– Вот-вот. Более того, даже если в обойме было три патрона, хотя Мариэтта утверждает, что сама их использовала…

Мариэтта прервала:

– Ты сомневаешься? Я что, совсем ничего не помню?

– Да ладно тебе, – сказал аналитик торопливо. – Вы все лучше объясните мне вот эти результаты! Это Кречет, узнаете? Смотрите внимательно. Вот вид спереди, а вот его перевернули… Ну как?

Мариэтта пробормотала:

– И что? Пуля ударила в грудь, пробила кость, просадила сердце насквозь…

Он сказал раздельно:

– Но наружу не вышла!

– И что здесь нового?

Аналитик сказал с торжеством:

– А куда пуля делась?.. В теле ее нет!..

Все молчали, начальник участка сказал зло:

– Ты как будто радуешься. Подумаешь, научная загадка. И куда она делась? Что, растворилась?

Психолог спросил осторожно:

– Что, было вскрытие?

– Мы и без вскрытия видим, – отрезал аналитик, – но если подключиться к сети и дать доступ программам…

– Проги дают сбои, – сказал психолог. – Я верю настоящему вскрытию. Особенно, когда… ха-ха!.. наш дорогой Сокол сам боевым ножом.

Начальник сказал сурово:

– Я уже давно не Сокол, а начальник полицейского участка Андрей Петрович Ястребов! Какие есть идеи по существу?

Психолог сказал авторитетно:

– Я слышал, можно стрелять пулями изо льда!.. Пробивают грудь, как и череп, а там внутри растворяются.

Начальниц полиции поморщился.

– А какой смысл?

– Не знаю, – ответил психолог обиженно. – Я сказал, что бывают и такие пули. Это идея почти по существу. Хоть и сбоку.

– Не слышал о таких пулях, – буркнул аналитик. – К тому же наши анализаторы сразу бы ощутили в теле инородные примеси. Потому высоколобые в отделе и рвут на себе волосы…

Психолог оглянулся в мою сторону, наши взгляды на миг встретились, я вздрогнул, хотя понимаю, он уверен, что любуюсь своим отражением, я даже нарочито выпятил грудь и поиграл бицепсами.

Он сказал упавшим голосом:

– Замечаете, он то трусит, то почти смеется над нами. Словно у него некое преимущество, о котором не догадываемся.

– Какое преимущество?

Психолог пожал плечами.

– Не знаю. Могу сказать только, что оно у него недавно.

– Крот, – сказал аналитик убежденно.

Начальник полиции сказал устало:

– Знаете, на сегодня хватит. Расходитесь по домам, отдохните. Но не буду бить, если кто и дома подумает над вариантами. Пока есть два: крот и нечто… очень умелое. Я не удивлюсь, если корпорации Генлинга удалось продвинуться еще дальше, чем быстрейшее заживление ран солдат на поле боя.

Психолог поморщился.

– Андрей Петрович, бросьте. У нас остались только два варианта. Всего два.

– Больше, – сказал аналитик сварливо.

– Я имею в виду реальные, – возразил психолог. – А так и я могу выдать сотню с гравитационным оружием и марсианами! Либо это их крот, потому стреляли вроде в него, но мимо, либо настолько крут, что я и не представляю…

Начальник участка тоже посмотрел в сторону комнаты для допросов.

– Заканчиваем, заканчиваем!.. Нельзя его держать так долго. Он не под арестом, может запротестовать, нам шею намылят. А то и не только шею.

– В его истории много неясностей, – проговорил психолог. – Но, к сожалению, нет ни одной зацепки, чтобы за нее ухватиться. Так, отдельные пятна. Даже пятнышки.

Аналитик сказал со злостью:

– А еще говорят, все под контролем, все под контролем!.. Целые регионы непросматриваемы.

– Регионы?

– Ну, не регионы, – уступил аналитик, – но районы… пусть даже не районы, а микрорайоны!.. Это как?

– Микрорайоны все просматриваемы, – возразил начальник участка. – Там камера смотрит в каждую мышиную норку. А вот за городом, да… Там и камер не наставить в пустом месте и возле всяких загородных складов, да и нагрузка на аналитические центры…

Они начали расходиться, а Мариэтта пошла в сторону двери кабинета для допросов.

Я откинулся на стуле и принял самую непринужденную позу, чувствуя, как внутри уха горит, будто в огне, а сама раковина безумно чешется.

Мариэтта вошла светлая и улыбающаяся, я бы даже не заметил следов усталости, если бы не знал, что только броник спас ее от пуль, но оставил кровоподтеки.

– Ну вот и все, – прощебетала она жизнерадостно, – все закончено, итоги подведены. Я сейчас отвезу тебя домой.

– Спасибо, – ответил я. – А то я уже собирался тут лечь спать. Вы предпочитаете с краю или у стенки?

Она рассмеялась.

– Хороший вопрос. Пойдем.

Только выйдя на улицу, я понял, почему в офисе горит свет. Ночь уже распростерла эти, как их, крылья над миром, хотя, думаю, на другую сторону планеты ее крыльев недохватило.