Евангелие от Егория - Игорь Ушаков

Сиддаратха понял, что вместо обретения сверхчеловеческой мудрости, он просто дошел до крайнего физического истощения. Он решил, что существует другой, лучший путь достижения всепонимания. Он вспомнил, как в детстве, когда отец работал в саду, он садился в тени яблони, освобожденный от каких бы то ни было желаний. Он забывал о собственном теле, а мысли его — или душа? — парили где-то высоко в небе. Может, именно такая умиротворенность ума и нужна: спокойная концентрация ума без каких-либо мыслей и желаний? Начавши опять нормально питаться, Сиддаратха продолжал каждый день помногу заниматься медитацией. Однако, когда архаты увидели, что Сиддаратха изменил аскетическому образу жизни, они покинули его, разочаровавшись в нем. Сиддартха же вскоре научился концентрироваться на каком-нибудь неподвижном объекте, убивать все мысли, отключать сознание и парить где-то в небытии… Вскоре он достиг полной чистоты ума и понял, что жизнь самоистязаний и боли ничем не лучше, чем жизнь в роскоши и радости, которая ведет к вечным мучениям после смерти. Но ведь если мучения праведны при жизни, то должны быть праведны и мучения на небесах! А разве вечная жизнь должна состоять из одних только мучений? Что-то здесь не так…

Однажды Сиддаратха, сидя в тишине в тени развесистой яблони, решил во что бы то ни стало дождаться озарения. Он сидел долго, он был готов умереть, но дождаться этого озарения. И вот в какой-то момент перед ним появился злой дух Мара, который пытался искусить Сиддартха, но безуспешно — тот устоял. И тогда озарение снизошло на Сиддартха. Так Сиддартха стал Буддой.

Будда-Сиддартха понял, что всей жизни человека сопутствует страдание: человек рождается в страданиях, живет в страданиях, проводит старость в страданиях и, наконец, умирает в страданиях. Человек терпит эти страдания потому, что хочет жить. Тришна, то есть жажда жизни, и есть основная причина страдания человека. Надо погасить в себе волю и жажду жизни и тогда обретешь нирвану.

Будда понимал, как людям с их слабостями и неуемными желаниями будет трудно понять его. И действительно, многие его попытки проповеди были безуспешными. Но голос свыше повелевал ему продолжать распространять его учение.

Тогда Будда решил вернуться к тем пяти асхатам, с которыми жил раньше и которые отреклись от него, когда он кончил свой голодный пост. Будда пошел к ним в олений лес под Бенаресом, чтобы убедить их присоединиться к нему.

Пятеро асхатов сначала без особой радости встретили Будду, но почти всем пятерым одновременно показалось, что вокруг его головы тускло поблескивал едва заметный нимб. И они поняли, что к ним пришел новый, просветленный человек… Они уверовали в него. И они пошли за ним. И они стали проповедовать его учение.

Бхикшу, как называли странствующих монахов, образовали сангху, или общину. Все они обрились и оделись в желто- оранжевые хламиды, наподобие той, в которой Будда предстал перед ними впервые. Они молились, их ритуалы были чем-то похожи на ритуалы брахманов, возможно, потому что они когда-то были брахманами. Бхикшу сочиняли гимны, которые пели обычно перед ночлегом:

В  небе гремят барабаны грома.Дождь наполняет ущелья огромные.Бхикшу в пещере под каменным сводом…Покой и свобода. Покой и свобода…Пусть стонет небо, от молний рваное —Прогоним все мысли! Нирвана... Нирвана...

В то время жил в Бенаресе в неге и роскоши некто Яса, сын золотых дел мастера. Услыхав про Будду и про его необычное учение, он посетил его и, уверовав в святость Будды, стал его первым учеником. Вскоре к ним присоединились четыре друга Ясы, а потом еще пятьдесят человек.

Встретил Будда трех братьев-брахманов из семьи Кашьяпа. У них было около тысячи последователей- учеников. Старейший из Кашьяпов стонет Урувила не поверил, что Будда святой. Тогда Будда использовал свою магическую силу и показал им одно из чудес, которыми он владел, и пораженный Урувила, а с ним его братья и еще пятьсот человек присоединились к Будде.

И Иисус вспомнил своего персидского друга, Аббаса, который говорил ему буквально то же самое!

— Действительно, — думал Иисус, — разве мог бы мудрый еврейский пророк Моисей добиться чего-нибудь словами, убедить своих соплеменников словом так, как он убедил их при помощи нескольких магических превращений? Конечно, то, что море разверзлось перед исходящими из Египта евреями, а потом сомкнулось над преследователями-египтянами — это не более, чем мифологическая гипербола. Но превращение змей в посох — разве не напоминает это гипнотический трюк индийского факира, заставившего сначала обычную джутовую веревку застыть вертикально, а потом еще вдобавок повелевшему мальчику лезть вверх по этой веревке? Ведь это видят одновременно десятки людей и верят этому! Да я и сам видел это!

Будда и сопровождавшая его тысяча паломников направились в Раджагрих, столицу Магадха. Там он вновь встретил Бимбисара, который, как и предрекал Будда, действительно стал царем царства Магадха. Царь попросил Будду учить его, как он обещал, что Будда и сделал. После этого Бимбисар объявил, что все пять предсказаний сбылись: он стал царем, Будда пришел в его царство, они встретились, Будда обучил его, и он понял учение. В знак благодарности, царь подарил Будде с его общиной обширную бамбуковую рощу под монастырь.

Царь Суддходана, узнав, что его сын стал Буддой, послал своего визиря уговорить Сиддартху вернуться домой. Когда сын приехал навестить его, отец стал упрекать сына, что тот, будучи богатым человеком, отказался ото всего и стал просить милостыню. Но Будда ответил, что жить на подаяние — не грех: зато он нашел то, что не променял бы ни на какие богатства мира — успокоение и просветленность.

Будда пытался проповедовать в царстве Капилавасту, которым правил его отец, но его словам мало верили: ведь люди помнили его еще обычным юношей, который ничем не отличался от них самих.

— Да, — подумал Иисус, — нет пророка в своем отечестве! А каково будет мне в моей малюсенькой стране? Уж в Галилею мне точно пути заказаны. А там только Иудея да еще Самария, в которой живут не такие уж дружественные люди.

Будда решил покинуть царство Капилавасту и, взяв с собой своего сына Рахулу, которому было десять лет, пошел бродить по Индии с проповедями. Община последователей Будды разрослась уже до восьмидесяти тысяч человек.

Будда не только учил новой религии, он помогал людям в их бедах и заботах, врачевал. Сохранилось несколько притчей о том, как Будда решал некоторые мирские проблемы. Ашока рассказал Иисусу некоторые из притч. Вот одна из них.

Потеряв единственного сына, одна женщина была убита горем и обратилась к Будде за помощью. Будда не знал, как ее успокоить, как ей объяснить, что смерть есть неотъемлемая и неизбежная часть жизни: ведь все, что родится, — все умрет рано или поздно. Как можно утешить бедную мать, если только не спокойным объяснением неизбежности произошедшего. Да, это не поможет горю, но успокоит. Тогда Будда сказал, что оживить ее сына он сможет только в одном случае: пусть женщина принесет ему горсть горчичных семян, которые ей дадут в той семье, где никто никогда не умирал. Мать задумалась и поняла, что хоть горе ее и безгранично, никто не избавлен от подобного горя — такова жизнь. И она смирилась с неизбежным.

Однажды Будда отослал из общины одного из бхикшу за то, что тот отказался признать, что поступил плохо. Не все одобрили за это Будду: ну, подумаешь, велик ли грех? На что Будда сказал: «Есть два плохих поступка: не просить прощения после свершенного греха и не прощать того, кто кается в свершенном».

— Идея покаяния — как очищение от греха! — подумал Иисус. — Ведь в каком-то смысле покаявшийся грешник для проповедника дороже сотни праведников. — И тут же сам себе ухмыльнулся. — К тому же, какой же проповедник любит праведника, который праведнее его самого?

Победа над страстями делает человека миролюбивым, щедрым, сострадательным. «Никогда ненависть не прекращается ненавистью», — говорил Будда своим ученикам. — «Ненависть можно преодолеть любовью, зло — добром, жадность — щедростью, ложь — правдой».

— Любовь к окружающим — это высшее, что дано человеку. — Подумал Иисус. — Любовь к себе — это инстинкт, любая тварь любит себя, борясь за жизнь. Любая тварь Божья любит и своих детенышей — свое продолжение в этом мире. Но любить ближних своих дано только человеку, и он должен творить это богоугодное добро. И опять же, важно хорошо и афористично высказать эту мысль: Возлюби ближнего, как самого себя!

Будда оставил своим последователям Панча Шила, как назывались его пять заповедей: не убивай; не пьянствуй; воздержись от похоти; не кради; не лги.