Обещание рая - Касси Эдвардс

Внезапно она нахмурилась. Нельзя столь откровенно показывать свой восторг. Вдруг отец не поверит, что Зак появился в их доме, чтобы познакомиться. Что если отец с присущей ему мудростью и жизненным опытом разоблачит их и по их поведению определит, что они встречаются не в первый раз? Может быть, он даже поймет, что они… влюблены друг в друга?

Иден вздохнула. Но радость, переполнявшая ее, заглушила все сомнения.

Она засмеялась. Нельзя позволить, чтобы какие-то непрошенные мысли испортили ее радостное состояние, вызванное первой встречей с любовью. Прочь ненужные сомнения!

Взяв в руки поводья, она развернулась и взяла курс на маяк.

Зак свернул на широкую дорогу, обсаженную с обеих сторон вековыми дубами. Вдали уже виднелся его просторный с белыми колоннами особняк. Гордо расправив плечи, Зак хлестнул лошадь и пустил ее рысью.

Как меняется жизнь! Всего лишь несколько лет назад он был уверен, что умрет молодым и нищим. Только он один знает, сколько страданий и унижений пришлось ему пережить, чтобы обрести свободу и благосостояние. И получил он это на борту пиратского корабля.

Сколько долгих ночей провел он, мечтая о том дне, когда станет собственником и построит дом! А кроме того вернет себе достоинство и свободу, словом все то, что было украдено у него в день смерти отца. Он многое тогда потерял. Осталось только безудержное желание жить. И честолюбие!

Что же его теперь ожидает? Неужели он сможет так легко потерять все, что с таким трудом приобрел? Не натравит ли судья Прайор на него закон? Или же он предпочтет забыть прошлое?

— Ты здоровый человек, не так ли? — спросила негритянка.

Сабрина беспокоилась о своем, и первые произнесенные ею за долгую дорогу слова вывели Зака из состояния глубокой задумчивости. Он хмуро взглянул на нее.

— Как вижу, ты наконец-то вновь обрела дар речи.

Сабрина недружелюбно взглянула на него, и тряхнув головой, убрала с лица длинные жесткие волосы, взлохмаченные ветром. Она вцепилась в дверцу фургона.

— Сабрина иногда говорит, а иногда молчит, — буркнула она. — Большинство белых хозяев, которых я знала, предпочитали, чтобы Сабрина больше молчала. Ты сказал, что не собираешься воспользоваться мною, — она с сарказмом рассмеялась. — Это, конечно, неправда. Ты полон страсти. Я слышала твое учащенное дыхание, когда ты целовал ту женщину. Страсть должна находить выход, и не только в поцелуе. Сегодня ты захочешь воспользоваться мною. И ты знаешь это.

— Что с тобой, Сабрина? То ты вообще отказываешься говорить, то говоришь больше, чем тебе положено.

Он мрачно покосился на нее. Однако, если быть правдивым, он не сердился на нее за откровенность. Более того, он восхищался ею. Чувствовать несвободу в мыслях гораздо тяжелее, чем быть закованным в цепи. Ему пришлось испытать обе формы насилия. Поэтому он был восхищен ее мужеством.

Однако ее независимость, похоже, сыграла с ней злую шутку, видимо, за это прежний владелец и продал ее.

— И за это вы первым оставите рубцы на моей спине, да? — спросила она, понимая, что опять, как и в случае со своими первыми хозяевами, проявляет непокорность.

Но она не боится, давно усвоив, что такое поведение обеспечивает ей и ряд привилегий. Ее гордость и уверенность в себе заставляли мужчин восхищаться ею. Многие из них испытывали к ней такие сильные чувства, что готовы были пожертвовать собой. Некоторые в порыве страсти готовы были жениться на ней, зная, что это совершенно невозможно. Ибо в то время любой белый человек, женившийся на чернокожей, подвергался остракизму. Поэтому проще было снова продать ее в рабство… затем снова… и снова.

Зак ничего не ответил. Все его внимание было поглощено всадником-негром, мчавшимся навстречу ему верхом на чалой лошади.

Это был Джошуа. Видя его теперешнего, такого рослого и сильного, Зак вспомнил первую их встречу. Тогда прикованный к стене в трюме рабовладельческого корабля, Джошуа выглядел плачевно. Зак отчетливо помнил его бешеные глаза, его черное, мускулистое тело, покрытое потом и грязью, его окровавленные запястья и лодыжки, в которые впивались железные наручники и кандалы. Он и теперь слышал возню мышей, сновавших у его ног.

— Закария! — радостно закричал Джошуа, приблизившись к фургону на полном скаку.

Зак попытался отвлечься от воспоминаний о том дне, когда ему удалось вырвать Джошуа из преисподней, сделать его своим другом и тем самым обеспечить ему достойную жизнь. Теперь он собирался назначить его своим надсмотрщиком.

— Привет, дружище — крикнул Зак в ответ. — Сегодня выдался чудесный денек. Тебе надо было поехать со мной.

От его внимания не ускользнуло изумление, появившееся на лице Джошуа при виде Сабрины, сидящей с гордо поднятой головой.

Зак приобрел эту женщину для Джошуа, но понимал, что будет нелегко заставить его принять этот подарок.

Тогда, на корабле, вместе с Джошуа страдали в заточении его жена и трехлетняя дочь. Теперь обе мертвы. Их так и не удалось спасти. Позже после освобождения, еще долгое время Джошуа мучили кошмары при мысли о любимых жене и дочери, оставленных мертвыми на съедение мышам. Зак часто слышал, как его друг кричал во сне от ужаса.

Пройдет немало времени прежде, чем Джошуа сможет обратить внимание на другую женщину и сможет полюбить. Слишком преданно он любил свою жену. Но его необходимо вернуть к нормальной жизни. Он нуждается в женщине, которая заставит его забыть прошлое.

Зак обратил внимание на затравленный взгляд Джошуа. Без сомнения, Сабрина навеяла на него грустные, неприятные воспоминания.

Но вдруг при более пристальном взгляде на Сабрину выражение его лица смягчилось. Джошуа посмотрел на эту девушку глазами других мужчин: она была хороша и очень соблазнительна.

— Вы же отправились за покупкой рабочих рук, сэр, а что привезли? — сухо спросил Джошуа, разглядывая Сабрину.

Все последние годы он был равнодушен к женщинам. Но эта красавица всем своим крепким стройным телом, упругой грудью, казалось, самой природой созданная для неги, неожиданно пробудила в нем давно позабытые чувства.

Но он старался подавить чувственность. Слишком хорошо Джошуа помнил свою жену. Если поддаться соблазну и дотронутся до этой женщины, это можно расценить, как неверность. Даже сейчас, по прошествии стольких лет.

— Как я уже говорил, сегодня чудесный день, — повторил Зак, глядя то на Джошуа, то на Сабрину. — Это все, что мне удалось приобрести, но на днях я снова отправлюсь на торги.

— Она вряд ли сможет посадить много хлопка, — заметил Джошуа, не сводя глаз с девушки. — Сомневаюсь, что она за всю свою жизнь посадила хотя бы одно семечко. Насколько я понимаю до сих пор скорее всего семя сажали в нее.