Карусель памяти - Диана Чемберлен

Он завел джип в гараж, заметив, что Клэр поставила свою машину очень близко к месту, которое предназначалось для его автомобиля, оставив ему слишком мало пространства, чтобы он развернулся в своем инвалидном кресле. Должно быть, она была слишком чем-то озабочена. Плохая примета.

Он пару раз нажал на гудок, и звук в гараже показался неожиданно громким и резким. Он ждал в джипе, вопреки всему надеясь, что Клэр, которая выйдет, чтобы отогнать свою машину, станет той же женщиной, которую он знал и любил последние двадцать три года, а не ее печальной тенью. Может быть, день, проведенный в больнице, дал ей некоторое облегчение, которое позволит ей захлопнуть дверь перед Марго Сент-Пьер.

Клэр не появилась. Он задним ходом вывел джип из гаража и вытащил свою коляску из-за переднего сиденья. Вокруг него в воздухе падали снежные хлопья. С портфелем на коленях он поехал через гараж в дом. Скат у входной двери, когда он его преодолевал, вызвал несильную боль в руках: он толкал коляску сильнее, чем обычно, сильнее, чем тренировался в гимнастическом зале. Он чувствовал, как ему сводило мышцы.

Ее не было в кухне. Когда он положил свой портфель на один из стульев, то услышал музыку. Клэр любила старомодный рок-н-рол. Не слишком тяжелый рок. В основном – Мотаун. Немного ритма и блюз. Но музыка, которая лилась из стерео, была классической. Рояль.

Шопен, несомненно.

Черт бы его побрал.

Клэр вошла в кухню. На ней были облегающие темно-синие джинсы, мешковатый зеленый свитер и зеленые теннисные туфли. Ее волосы были распущены, спускаясь длинными темными прядями на плечи. Он уловил их чистый запах, когда она наклонилась, чтобы поцеловать его.

– Это ноктюрн «До-диез-минор», – сказала она. – Помнишь? Тот, о котором Марго говорила на мосту. Разве не прекрасно?

Он взглянул ей в глаза. Ее улыбки было достаточно, чтобы смягчить его раздражение, и он обвил рукой ее бедра, обтянутые хлопчато-бумажной тканью, слегка поглаживая их.

– Да, – сказал он. – Это почти так же прекрасно, как прекрасна ты.

7

Сиэтл

Ванесса переоделась в спортивную одежду для бега – синий теплый костюм, который Брайан подарил ей к Рождеству, и кроссовки «Найк» – и сбежала по пяти пролетам лестницы на черный этаж больницы. Она прошла по длинному коридору в дальнюю часть здания и постучала в незапертую дверь кабинета Дарси Фридерикс.

– Готова? – спросила она.

Дарси оторвалась от заваленного бумагами стола, очки сползли ей на нос.

– О, Ван. – Она обеими руками принялась поправлять тяжелую вычурную оправу на своем аккуратном носике. – Я не могу сегодня пойти, меня завалили бумагами.

Ванесса ворвалась в кабинет и отрыла тапочки Дарси для бега из холщовой сумки в углу. Она бросила их на пол прямо перед своей подругой.

– Отбрось свою лень, Дарси.

Они делали вместе пробежки больше двух лет, и обе прекрасно знали всю эту процедуру. Дарси, по-видимому, никогда бы не вышла из здания, если бы ее не подталкивала Ванесса. Хотя сама Ванесса пошла бы на пробежку и без компании. Она должна была это делать. К концу рабочего дня она чувствовала, как будто тысячи беспокойных, колючих существ ползают у нее под кожей. Единственный способ освободиться от них – это дать себе какую-нибудь физическую нагрузку. Подошла бы аэробика или пешие прогулки. Все равно. Но легче всего совершить пробежку.

Дарси сделала попытку привести в порядок бумаги на своем столе, явно без всякого энтузиазма, прежде чем наконец встать. Она сняла очки и пробежалась пальцами по своим коротким, почти черным волосам, взяла сумку со спортивными принадлежностями и исчезла в ванной комнате. Через минуту она вернулась в серой шерстяной рубашке и черных утепленных брюках.

– Готова, – сказала она, и Ванесса пошла за ней через двери.

Они прошли первый блок, затем начали потихонечку бежать. Любой бы, кто за ними наблюдал, счел Дарси более быстрым, легким бегуном. Она была на добрых шесть дюймов выше, чем Ванесса, с широкими плечами и длинными ногами, в то время как Ванесса худенькая и золотоволосая. Но Ванесса была гораздо выносливее ее.

– Итак, как там поживают дети? – спросила Дарси, когда они повернули с главной дороги на боковую улочку.

– Не слишком удачный день. Один из моих пациентов с ЦФ в плохом состоянии. – Джордану Уилли не стало лучше, несмотря на антибиотики. Прошла почти неделя, и она ожидала к этому времени заметить улучшение. – И мы нашли слабительные в плюшевом медвежонке одного из пациентов с анорексией.

– Ты шутишь! – Дарси улыбнулась, и Ванесса сама не удержалась от смеха.

– В самом деле. А я-то не могла понять, почему она совершенно не набирает веса. Дети так быстро соображают, из чего могут извлечь пользу.

В молчании они пробежали еще один блок.

– Кстати, – Дарси уже начинала сбавлять скорость, – я, кажется, нашла, как получить федеральное финансирование твоей подростковой программы.

– Правда? – Ванесса посмотрела на Дарси, боясь слишком воспрянуть духом.

– Угу. Ты слыхала об Уолтере Паттерсоне? Сенаторе из Пенсильвании? – Дарси выдавливала слова в перерывах между учащенным дыханием.

«Уолтер Паттерсон. Имя смутно знакомое».

– Я не уверена.

– Тебе нужно с ним связаться. Тебе и всем твоим сотрудникам. Он фанатик программ, которые помогают жертвам, и он всегда находит официальные источники спонсирования программ помощи женщинам и детям. Он мог бы замолвить за тебя словечко, по крайней мере, указать, к кому обращаться. Но я думаю, тебе нужно привлечь к этому всех. Знаешь, сделай из этого большое дело.

Ванесса сразу не ответила. Она думала о своей сети – этой неформальной группе врачей и медицинского обслуживающего персонала, которых она созвала со всех окрестностей, когда начала работать в «Ласистере». Они нашли общие интересы в сфере случаев насилия над подростками, а Ванесса была их неоспоримым центром притяжения. Она понимала, что ее подростковая программа – не единственная, средства на которую были урезаны. Программа Терри Руз в Сакраменто тоже под угрозой закрытия, а совершенно новый проект в Чикаго уже полностью закрыт. Дарси права – ей нужно привлечь всю сеть. Следует прощупать этого парня Паттерсона, а потом мобилизовать все силы, чтобы со всех концов страны к нему бы стали обращаться.

– Федеральный бюджет так мал, – наконец сказала Ванесса.

– Он и в прошлом году был невелик, когда моя сестра получила деньги на программу адаптации после изнасилования в Филадельфии. И именно Уолтер Паттерсон раздобыл деньги для нее.

– Действительно?

– Действительно. Моя сестра позвонила ему и привела статистику, со сколькими женщинами она в контакте и так далее, заполнила целую груду официальных бумаг и, в конце концов, получила то, что ей нужно.