В шаге от вечности (СИ) - Доронин Алексей Алексеевич

А вот эти двое друг друга похоже, прекрасно поняли.

– Да, краснопузый, круто мы вас покрошили. И еще будем. Вы же хотели земли, амиго? Вот мы вам ее и дали, – произнес Палач, еще больше вгоняя командира и соратников в ступор.

– Еще посмотрим, кто кому даст.

Граната появилась у раненого в руках из ниоткуда. Только что ее не было – и вот он уже сжимал рубчатый круглый предмет размером с крупное яйцо. А время замедлилось, будто секунды растянулись до минут.

Он не выдергивал чеку. Но тем не менее она взорвалась раньше, чем хоть кто-то успел среагировать. С виду это была обычная «лимонка», но ее взрыв оказался белой плазменной вспышкой, которая накрыла всех, кто был рядом. Последнее, что увидел Слепой, прежде чем вывалиться в реал, был ужас в глазах Палача… на груди которого расплывалось пятно чернильной пустоты. Чистого ничто. Это было похоже на «артефакт» – как называли не только предмет, но и дефект изображения, в просторечье именуемый glitch – «глюк». Но глюков такого размера Слепой никогда не видел.

Хотя он уже был никакой не Слепой, командир бригады пустынных рейдеров из Ржавых земель, а Виктор Семенович Григорьев, скриптор из России. Не бандит, а уважаемый человек, творец сценариев для вирок, которого знали миллионы по всему миру.

*****

Виктор Григорьев, скриптор, Российское Государство

На мгновение все вокруг стало черным, будто он окунулся в небытие.

Попытался зайти снова. Активировал взглядом команду «обновить».

Connecting to VR-area 235. Please, stand by.

На мгновение вокруг зажегся синий свет. И тут же снова стало темно. Лишь красная надпись мозолила глаза:

Critical error. Disconnecting from VR-area 235. Please, try again later.

Да что за хрень?

Игрок отчаянно затряс головой, пытаясь снять шлем, пока не вспомнил, куда надо нажать, чтобы ослабить застежки, препятствующие спонтанному снятию устройства во время онлайна.

В глаза сразу ударил свет. Но это только с непривычки. Жалюзи были опущены, слабым ровным свечением горел потолок. В полутемной комнате было так тихо, что слышно было, как работает почти бесшумный кондиционер. Где-то за стеной в прихожей жалобно мяукала и скреблась собака.

Ах да. Некому ее вывести.

Маленький колесный слуга «умного дома», который водил тойтерьера гулять, неделю назад сломался – забился шерстью вал. Сам дом был хоть и «умным», но без сервисной компании починить дрона не мог. А сервисники уже второй раз переносили сроки, потому что не было каких-то редких комплектующих. «Вы купили японского робота, которых уже на тот момент не делали, – вспомнил он диалог с ними. – Взяли бы нового китайского или хотя бы российского – проблем бы не было».

Поэтому и приходилось, кряхтя, выходить с животным на задний двор по старинке. Все же он был не такой сволочью, как ее прежний хозяин, который запрещенную операцию на голосовых связках ей сделал, а когда надоела – сдал в приют, где ее должны были усыпить, если бы не нашлись добрые руки.

«Иногда так делают и с людьми, – подумалось ему. – Разве что с их согласия».

Хотя насчет доброты… это еще большой вопрос. Никогда Виктор Семенович себя добрым не считал. И когда он получал свой законный отдых – весь мир должен был подождать. Но псина, которой он в шутку дал имя Муму, ждать не желала, и своим почти кошачьим (хорошо еще, что не человеческим) голосом напоминала об этом.

Чертыхаясь, он отстегнул костюм от креплений для рук и ног. Хватит на сегодня изображать из себя не то витрувианского человека да Винчи, не то распятого Христа.

Откинул прозрачную крышку. У него была капсула от “Dream-Worlds” одной из самых дорогих моделей. Мягкие податливые стенки и никаких ассоциаций с гробом Дракулы. В бюджетном (нищебродском, как сказали бы в пору его молодости) варианте хватило бы костюма и очков, но мягкая фиксация конечностей предохраняла от травм, а капсула – от риска упасть с кровати.

Он застал все это уже взрослым. И помнил эволюцию VR-систем от простейших очков и шлемов начала века, заменявших только дисплей, до систем с полным погружением, напоминающим REM-сон, то есть близким к осознанным сновидениям. Или, скорее, к тем картинкам, которые уставший человек видит на границе сна и яви, только здесь мозг генерировал их в ответ на слабые визуальные сигналы прибора. Задача прорисовки изображения делилась между цифровым видеопроцессором и вычислительными мощностями аналогового человеческого мозга. Хоть и не поровну и не напрямую.

Да, все это миллион раз уже описывали фантасты, в том числе он сам в своих ранних рассказах. Ну что тут скажешь? Предвидели правильно, в отличие от тех творцов, искренних и умных, кто писал про космические корабли с ламповыми компьютерами на перфокартах.

Компьютеры были уже квантовые, а инопланетные миры пока еще оставались недоступны… за крохотным исключением. Для единиц, первопроходцев Луны и Марса.

А вот виртуальные активно осваивались всеми.

Молодежь знала VR уже только такой и никакой иной. Мониторы они видели только в школьном курсе истории техники, как и «мышки», «клавы», джойстики, ноуты и шлемы с очками первых моделей. Хотя все эти вещи реально использовались до сих пор, пусть и не производились. Их наштамповали столько, что на сто лет вперед хватит. И пользовались ими не только дикари в бедных и отсталых районах, но и целые сообщества ретроманов, которых еще называли ретрофагами.

Первые виртонавты действительно ходили, переставляя ноги, по подвижной платформе, похожей на горизонтальный траволатор. Прыгали на месте, сжимая в руке рукоять несуществующего автомата, и поворачивались всем телом на звук выстрела. Действительно повторяли все движения. Все это стало темой для множества пародий, которые особенно любили ретрограды пенсионного возраста. Но теперь это было в прошлом. Сегодня все пользователи виртуала были почти неподвижны, а костюмы фиксировали и интерпретировали самые слабые сокращения мышц. В речь превращались такие же слабые движения губ.

Он поднялся на ноги. В принципе, в костюме можно было не только спать или дойти до туалета. Можно было завтракать, не снимая, или даже сходить в какой-нибудь магазин на углу. Благо, он был похож на гидрокостюм, а в таких теперь иногда ходили по улицам, и не только на пляже и за городом, а просто в спальных районах. Такая мода. Кто-то ходит как дровосек, кто-то как аквалангист, а кто-то с ушами японской лисицы кицунэ.

Впрочем, этих «маленьких магазинов на углу» осталось мало даже в Москве. Зачем ходить на угол за хлебом или молоком, если все, что надо доставят на дом? А кое-что уже можно напечатать или вырастить у себя на кухне. Кухня у него была одна из лучших в премиум классе. Не эта ерунда в духе ретрофутризма и игры Fallout… механические руки, которые на ваших глазах могут смешать коктейль прямо в бокале. Курам на смех. Нет, нормальная функциональная вещь, сплошные овалы и круги, белый цвет, как у старого доброго «Айфона». И все упрятано в эргономичный корпус. Когда крышка открывается, человек получает готовое сервированное блюдо или напиток.

Молл – это другое. Туда еще ходят те, кому за пятьдесят. Это не магазинчик, это все-таки культурный досуг. Хоть и тоже с сильным оттенком ретро. Ну, какой человек, ценящий свое время, пойдет сегодня в кинотеатр? Театр и то популярнее... за счет претенциозной элиты и тех, кто хочет ею выглядеть.

Из той же серии были ретро-лавки, где те эстеты, у кого в голове «теплые ламповые мозги», могли купить себе радиолы, граммофоны, кассеты, CD-диски или другой антиквариат. А еще барбер-шопы с живыми цирюльниками и кофе-хаузы с живыми баристами. Григорьев всегда путал последних с барристерами из стран англосаксонского права, а кофе пил обычный, причем редко вне дома. Зачем переплачивать дармоедам?

Но все это претенциозное старье было жутко популярно. Этот культ старины вообще-то его слегка злил. У него дома было только то старье, которому не было функциональных аналогов.