Отверженный. Тёмная сторона частицы (СИ) - Дорин Михаил

- На первом этаже десять. Входим с гранатой..., - произнёс я, но вспомнив о мирных курнайцах в здании передумал активировать детонатор.

- Я первый, ты прикрываешь. Пошли! - скомандовал Хогас и мелкими шагами засеменил по каменным обломкам через пробоину в стене.

Первую комнату зачистили в несколько выстрелов. Броня у полицейских старой модели, хоть и выглядит красиво. Следующее помещение и снова три трупа. С каждым шагом уверенность в своих силах только возрастала. Прозябание на холодной Пратарее должно было сказаться на моих навыках, но слишком хорошо меня учили корифеи САС.

- Рессий, мы в правом от тебя здании. Весь огонь на оставшиеся два, - передал я зубастому курнайцу по коммуникатору.

- Нет! - услышал я детский крик за спиной.

Обернувшись, передо мной предстала картина очередной трагедии. В небольшой разрушенной комнате сидел на обломках детской кроватки ребёнок-курнаец. Я не сразу понял, что он держит в руках, пока не увидел огромную бетонную плиту. Большой кровавый след под ней говорил сам за себя. Малыш прижимал к себе ладонь своего родителя и, в надежде на помощь, смотрел на нас.

Не раз за свою жизнь я видел такое, но к этому никогда нельзя привыкнуть. Получив подтверждение от Рессия, мы направились дальше. Не до переживаний сейчас.

Следующий дом оказался укреплён лучше. Он находился в нескольких метрах и наше продвижение заметили, судя по активизации полицейских на сканере-визоре. Стреляли кучно, но совершенно бестолково.

- Дилетанты. И где они таких набирают? - задался вопросом Хогас, присев за оставленную аклановцами в переулке бронемашину.

- Сыграем на психике, - предложил я и получил добро от Хогаса.

Я обошёл машину и стал плотно обстреливать позицию полицейских в торце здания. Им потребовалось несколько секунд, чтобы опомниться, а их командиру скомандовать на изменение направления стрельбы.

Хогасу времени на выполнение своего манёвра с другой стороны потребовалось меньше - пять точных выстрелов и вход в здание был открыт.

- Рессий, второй зачищен. Идём дальше, - сообщил я, вынимая плазменный резак из тела убитого мной полицейского. К этой группе курнайцев я не испытал жалости. В этом здании, судя по обстановке, они не церемонились с мирными жителями - десяток застреленных и заколотых курнайцев. Как можно так ненавидеть своих сограждан? Хотя... Кто бы говорил! Люди в последнее время тоже жестоки.

Третий опорный пункт просто сложил оружие, когда в него с заднего двора ворвались аклановцы. Судьба полицейских виделась незавидной - пурги, как мне пояснил один из местных бойцов, долго у них не живут.

Стрельба в аклане стихала. На своей "Мираде" Хогас проанализировал обстановку.

- Судя по анализу и докладам полиции, зачистка провалилась и они предлагают отойти. Не стоит..., - произнёс Хогас, но его прервали радостные вопли бойцов из аклана.

Танцы с винтовками, выстрелы в воздух, имитируя салют, улюлюканье в сторону схваченных полицейских. Мне это напомнило конфликты в Африканской Центральной Метрополии. С темнокожими бойцами там было непросто - полное отсутствие дисциплины, но дикое желание праздновать любой промежуточный успех.

- Рессий, это не конец! - окликнул я зубастого, который выкрикивал очередную порцию лозунгов в поддержку Бриза. - Что с Бризом?

- Достопочтенный в тяжёлом состоянии. Много своей священной крови потерял, но победа придаст ему сил. Радуйся, человек! Сегодня ты доказал, что тебя можно принять в наши ряды.

- В какие... - воскликнул я, но нарастающий гул заставил меня прерваться.

Ни с чем не спутаешь звук приближающегося боевого трикоптера. Со всех сторон прозвучали команды спрятаться в укрытия. Мы с Хогасом прижались к рядом стоящему зданию, в тот момент когда над крышей прошёл борт, отбрасывая мощные потоки воздуха от маневровых винтов.

В нескольких сотнях метров от нас, с трикоптера на тросах высадились восемь бойцов в совершенно ином обмундировании.

Миксайдов можно было узнать только по их внешнему виду. Облегчённые костюмы нового поколения "Генфард" со стелс-режимом, штурмовые винтовки с увеличенными боекомплектами - всё, что я успел заметить, прежде чем эти ребята растворились в пылевом облаке. Стелс-режим мой визор распознаёт, Хогас полагается на инстинкты, а вот аклановцев уже принялись ложить одного за другим.

- Надо подойти к ним ближе! Рессий, уводи своих! - кричал я в коммуникатор, пытаясь перекричать работающие надо мной двигатели трикоптера.

Хогас бросил ультразвуковой заряд, который временно нарушает работу волокон "Генфарда" и снимает завесу с него.

Картина была печальной - миксайды невероятно мобильны и быстры! Они двигались от дома к дому, убивая буквально всех, у кого есть оружие. Бойцы в белой броне действовали слаженно. Невозможно попасть в этих ребят. Хогас потратил, наверное, всю обойму, прежде чем убил троих из них.

С каждым выстрелом в нашу сторону, миксайды оставляли нам всё меньше вариантов для укрытия. Стены домов рассыпались в песок, трикоптер над нами поднимал пыль и камни, а наши боезапасы подходили к концу.

Хогас дал сигнал на сближение. Других вариантов нет. На моём направлении было двое. Мы постепенно сходились, стреляя короткими очередями, но уходить с линии огня тяжело. Пару раз зацепило, но не серьёзно.

Подойдя в плотную, мне удалось вступить в схватку с одним из миксайдов и поразить его очередью из винтовки. На этом мой боезапас иссяк. Оставался один. Сил драться совершенно не было.

Облегающий "Генфард" выглядел устрашающе. Его обладатель направил в мою сторону винтовку, но я успел выбить оружие из рук и повалить миксайда.

Он уворачивался от каждого удара, нанося мне контратаки. Любой его удар буквально ломал мои кости, встречавшиеся на пути. Нужно сближаться!

Я подхватил его под ноги и со всей силой швырнул о землю. Услышав характерный хруст, принялся добивать его. Не знаю сколько я нанёс ударов. Бил, пока не почувствовал что пробил визор миксайда и не увидел странное. На меня смотрело окровавленное лицо - человеческое... В этот момент я почувствовал, как мой оппонент выстрелил в меня несколько раз. Он издал свой последний вздох и его глаза сверкнули на пару секунд неоново-золотистым светом.

Сквозь пыль я видел, как Хогас отчаянно дерётся с оставшейся парой миксайдов. Моя попытка подойти на подмогу не удалась. На ногах уже не стоял.

Упав на колени, я почувствовал боль внутри и холод, растекающийся по телу. Кровь стала заполнять рот. Не так я представлял себе окончание этой миссии. Когда я без сил рухнул на бок, Хогас ещё дрался с последним из миксайдов. Где-то на заднем плане я ощутил жар и толчок от взрывной волны.

- "Сокол, Сокол! На подходе уже, " - прозвучал, будто из ниоткуда голос в коммуникаторе.

Стало тяжело дышать... Лёгкие, будто заполнены чем-то... И свет гаснет... И темно становится...

Из дневника Ф.Э. Бланта:

Боже, храни короля!

Все произошло слишком быстро. Неведомая сила толкала меня говорить эти ужасные вещи. Но рычагом, переключившим меня, стала передача престола моему младшему брату. Я разозлился и пришел к отцу во дворец.

Он был в библиотеке. Читал Уильяма Хенли. Сначала говорили спокойно, не переходя на повышенные тона. Просто хотел понять, почему именно так? Почему я, его первенец, проливавший кровь за страну и галактику, сильный и смелый, должен быть отверженным? Чем Генри лучше меня? Ведь мой брат всю жизнь крутился рядом с маминой юбкой, ничего не делал без подсказок. Он и за себя постоять не сможет. Как он собирается править империей?

Отец не отвечал. В его глазах читалась вина. Возможно, именно в этот момент он понял, что ошибался во мне. Решил обнять, прижать меня к себе. Как отец, а не король. Мне следовало отступить, спрятать свою гордость и погасить гнев.

Но вместо этого я оттолкнул его, словно прокаженного. Упав на пол, он стал задыхаться. Но мне было все равно. Злость и гнев криком вырвались из груди. Но на кого я кричал? На старика, корчившегося от боли на полу, который ничего не мог мне ответить?