Дар Зевса - Владимир Георгиевич Босин

Всё это время я виделся с Альмасом, а в последний раз он сообщил, что подобрал нам жильё в элитной части города. Его бывший владелец не угодил эмиру, попал в опалу и продаёт строение.

Дом средней величины, двухэтажный, но с приличным участком и каменным забором. На первом этаже хозяйственные службы и пару небольших залов. На втором комнат, спальни и общего назначения.

– Вик, бывший владелец просит 5000 дирхемов и торговаться не будет. Это совсем недорого, он очень торопится убраться из города, – это Альмас лично сопровождает меня при осмотре дома.

Вот так мы и стали владельцами элитной недвижимости.

Переехали через три дня. Кроме слуг обоих полов, моего семейства и Сашиного, мы взяли с собой семью Ольги Михайловны и Азу. Из силовиков с нами пять новобранцев, купленных в Жукотин с Радеком во главе и три семейства наших силовиков.

Основная часть вояк осталась в торговом представительстве. Именно там будут происходит важнейшие события для нас.

Через три дня нас пригласил на аудиенцию Суварский эмир. Наши женщины во главе с Ольгой Михайловной суматошно ударились в панику, ничего не готово. Пришлось их обломать, пригласили только нас двоих. Женщины сейчас только приложение к мужчине и это не светский раут конца 18 века.

Зато в указанное время мы сидели при параде ждали карету. После обеда за нами приехали. С собой мы везли подарки. Их незаметно перехватили при входе слуги, нас же провели в небольшую комнату и предложили напитки и сладости. Меня немного потряхивало, сейчас увижу местного божка. Иди, знай, что ему в голову придёт. Скажет голову с плеч и привет. Долго нас не мариновали, через полчаса пригласили на выход. Аудиенция была не в большом зале, как мне казалось, а в кабинете. У входа нас внимательно осмотрели, но сабли не забрали. Знак отличия дворянина, нельзя оскорбить.

Эмира звали Мумин ибн Ахмад, молодой мужчина лет тридцати. С ним стояло два советника и стоявшие сбоку и грозно выглядевшие пара воинов. Нас представили, сначала Александра, потом меня. Мы вручили верительные грамоты, которые забрал один из советников. Потом слуги вынесли подарки. Роскошный головной убор эмир с интересом осмотрел, на бригантину долго всматривался, удивляясь такому судну. Но когда развернули большое зеркало в великолепно выполненной раме с изображением арабского скакуна, хозяин кабинета был сражён. Он любовался собой, крутился перед зеркалом как какая-то девчонка перед свиданием. В результате остался доволен, расспросив нас о мелочах, типа как добрались, отпустил с богом.

Выдохнули спокойно только в карете. А дома накатили благородного виски в честь пройденного этапа. Многое зависело от благорасположения эмира, о чём мне и поведал на следующее утро Альмас. Заодно немного ввёл нас в курс дела. Рассказал о придворной возне и наиболее значимых лицах. Те два советника и были основными тяжеловесами. Абу Ицхак ибн чего-то там являлся казначеем и по совместительству главой тайной службы эмирата. Именно его вассалом был наш Альмас.

Противником и противовесом являлся Талиб ибн Микаил, глава вооружённых сил. А эмир умело пользовался их уравновешивающим друг друга влиянием.

Это что касается внутренних междоусобиц. А были ещё внешние враги, не хотевших усиления, набирающего влияние на булгарского правителя эмира. Один из таких поганцев и организовывал на меня и моих людей покушения. Здесь нужно ещё тщательно разбираться.

А вот своё удовлетворение подарками эмир выразил, пригласив нас на охоту. Чёрт, из нас всадники ещё те. Если я ещё как-то держусь, то Саша не знает с какого бока подходить к лошади. И ведь не откажешься, пришлось разыгрывать, что Александр повредил ногу и ему предоставили карету. Ну а я осторожно залез на горячившегося коня, которого мне предоставили. Охота заключалась в загоне всякой живности типа волков и лисиц. Мне удалось отстать от основной кавалькады и встретить удачливых охотников через два часа.

– А что, Вик, у вас не в почёте конная охота? – спросил у меня эмир, когда мы расположились на фуршет.

– Ну у нас мало места для таких развлечений, мы же на островах живём.

– А, ну тогда понятно.

Так мы проговорили о мало значимых вещах. В конце эмир поинтересовался у меня секретом изготовления наших зеркал.

Пришлось объяснять, что их знает только несколько человек и охраняют этот секрет как зеницу ока.

– Да, – задумавшись отреагировал Мумин ибн Ахмад.

– Я бы тоже охранял такой секрет.

По окончании охоты ко мне подошёл человек от эмира и пригласил нас с жёнами вечером на дипломатический приём.

Надо понимать, что это высокое доверие и я рассыпался в благодарностях.

Попадалово, я надеялся, что Саша перехватит эту дипломатическую тягомотину. А он конкретно клинит, и теперь все решили, что я реальный руководитель нашей миссии.

Вечером, наши женщины естественно опять не успели приготовиться, но я в приказном порядке заставил выдвигаться. Заранее заинструктировал, как себя вести там. С Сашей договорились о взаимодействия.

На этот раз действительно оказался приём. Ярко освещённый дворец, мы поднялись по каменным ступеням и попали в небольшую залу – предбанник. К нам подошёл Альмас и попросил представить наших женщин. Потом он развлекал нас, показывая гостей и объясняя кто есть кто. Присутствовали в основном представители религиозных конфессий и дипломаты с Востока. Из западных, несколько северян и один итальянец. А вот это опасно, может расколоть. А в общем сказывалось, что это не двор правителя страны, а приём у местного эмира. После получаса болтания по комнате нас пригласили в большую залу, где чуть погодя мы лицезрели эмира, вышедшего из боковой двери и усевшего на небольшое возвышение. Все вначале замолчали, потом продолжили общение. Никакой музыки и танцев. Я же с большим неудовольствием смотрел, какой эффект вызвали наши женщины. Стройные и яркие красавицы в длинных платьях, только подчёркивающих женственные фигуры. Рита была в чёрно-бордовом, а Аня ярко красном. Усилиями Ольги Михайловны детали одежды – пояски, вышивки и украшения выгодно оттеняли их достоинства. Вначале я любовался ими, а теперь меня начало раздражать, с каким любопытством на них пялятся окружающие. Мои красавицы не были единственными здесь. Ещё несколько женщин были на приёме, одеты дорого, но стандартно. Одеяние скорее скрывают фигуру, зато много золота навешено.

Неожиданно было, когда к нам подошёл невысокий человек в белой тунике и накидке коричневого цвета с нашитыми крестами. Он заговорил с нами на греческом, потом перешёл на славянский. Перед нами Атталиат Михаил, представитель православной церкви Константинопольского патриархата. Он как-то ненавязчиво определил, что мы с Сашей православные, даже крестики наши рассмотрел. Очень его