Влюбленная в тебя - Рейчел Гибсон

– Нет, я не могу вам помочь.

Мэдди стояла на облупившейся веранде Джуэл Финли, еще одной официантки, работавшей в «Хеннесси» в то время, когда убили Элис.

– Это займет всего несколько минут.

– Я занята. – Из волос Джуэл торчали розовые бигуди, и Мэдди показалось, будто на нее пахнуло дешевым гелем для укладки «Дипити-ду». Неужели здесь все еще продают этот гель? – Роуз была моей подругой, и я не собираюсь говорить о ней гадости, – заявила Джуэл. – С ней произошла трагедия, и я не хочу, чтобы кто-то наживался на ее несчастье.

Ее несчастье?

– Моя цель – не нажиться за счет кого-то, а рассказать о том, как эту историю видели все ее участники.

– Ваша цель – заработать деньги.

– Поверьте, есть куда более легкие способы зарабатывать деньги. – Мэдди чувствовала, что начинает злиться, но благоразумно не подавала виду. – Может быть, мне лучше прийти в другой раз?

– Нет.

– А может… когда вы закончите с делами?

– Я не собираюсь толковать с вами о Роуз. И сомневаюсь, что здесь с вами захотят разговаривать. – Женщина шагнула в дом. – Прощайте, – сказала она, захлопнув дверь перед носом Мэдди.

Мэдди сунула визитную карточку в сетку от насекомых, висевшую на двери, и пошла к своему «мерседесу», припаркованному у обочины. Она никогда не принимала «нет» в качестве ответа. Более того, она точно знала, что обязательно сюда вернется.

– Когда же он вернется?

– Зависит от того, клюет ли рыба. Завтра, если клев плохой. И неизвестно когда, если хороший. – Левана Поттер повертела в руках визитную карточку Мэдди. – Но могу вас заверить, что про тот вечер он помнит все. – Жена удалившегося от дел шерифа тяжело вздохнула. – До сих пор не может забыть.

Мэдди обнаружила Левану с лопаткой у цветочной клумбы перед домом в стиле ковбойского ранчо. И она узнала, что шериф почти наверняка захочет побеседовать с нею. Плохо было лишь то, что ее работа зависела от капризов озерной форели.

– А вы знали участников того события?

– Конечно. – Левана сунула визитку в карман рубашки, а на руку снова натянула садовую перчатку. – Многие поколения Хеннесси жили в нашей долине. А вот Элис я почти не знала. Просто поболтала с ней несколько раз, когда она заходила в магазинчик, который я держала неподалеку от Третьей улицы, – там продавались подарки и мороженое. Она казалась очень милой, эта хорошенькая девушка. Просто ангел. И я знаю, что у нее была маленькая дочка. После смерти Элис приехала ее тетя и забрала девочку. Не знаю, что с ней сталось.

Мэдди скупо улыбнулась.

– Вы помните, как звали девочку?

Левана покачала головой. Ветерок чуть растрепал ее седые завитые волосы.

– О боже, нет, конечно. Это было двадцать девять лет назад. Я видела ее всего несколько раз. Знаете, да я и собственное имя иногда забываю.

– Элис жила в трейлере на стоянке, и она…

– Стоянку эту давно снесли, – перебила пожилая женщина.

– Да, знаю. Но я не могу найти никаких записей о людях, которые, возможно, жили там в то же время, что и Элис с дочерью. В своих дневниках Элис упоминала нескольких женщин, но всех – только по именам. Не припомните ли вы женщину по имени Трина? Она вроде бы жила по соседству с Элис…

– Гм… – Левана покачала головой. – Нет, не помню. Вот Билл точно знает, – добавила она, имея в виду своего супруга. – Он помнит всех, кто когда-нибудь жил в нашем городе. Когда он вернется с рыбалки, я дам ему вашу визитную карточку.

– Спасибо. К сожалению, завтра меня не будет в городе, зато к послезавтрашнему дню я уже вернусь.

– Я скажу ему. Но это, возможно, будет не раньше следующей недели.

«Проклятая форель!» – мысленно воскликнула Мэдди.

– Спасибо, что уделили мне время, миссис Поттер.

По пути домой Мэдди остановилась у бакалейного магазина, чтобы купить жареного цыпленка и таблетки «Экседрина». Увы, Карлин сегодня не хотела с ней разговаривать, а Джуэл не скрывала враждебности. Мэдди была ужасно расстроена неудачей и испытывала страстное желание кого-нибудь придушить. В голове же у нее словно осы гудели.

С синей корзинкой в руке она заняла очередь в кассу номер три. В следующий раз, беседуя с Карлин и Джуэл, она не станет изображать деловую женщину. Притворится своей – провинциальной сплетницей, любительницей поболтать. А если и это не поможет – устроит «Шоу Джерри Спрингера» этим дурам.

– Сегодня я видела вас в аптеке «Райт Драг», – сказала женщина из соседней очереди.

Мэдди поставила корзинку на ленту конвейера и подняла глаза:

– Это вы мне?

– Да. – У женщины были короткие темные волосы, а на футболке красовалась фотография ее внуков. – Карлин сказала, что вы расспрашивали о Роуз и Локе Хеннесси.

Удивительно! Выходит, в маленьких городках сплетни разлетаются действительно быстрее ветра.

– Да, правильно, – кивнула Мэдди.

– Я росла вместе с Роуз. У нее были… кое-какие проблемы. Но она была хорошим человеком.

Кое-какие проблемы?! Нашпиговать свинцом двоих – это здесь называют «проблемами»? Скорее, это обостренный психоз.

– Наверное, так оно и было. – Мэдди снова кивнула.

– Эта официанточка получила то, что заслуживала. Нечего путаться с женатым мужчиной.

Усталая, расстроенная, а теперь еще и оскорбленная, Мэдди проговорила:

– Значит, по-вашему, любая женщина, у которой связь с женатым парнем, заслуживает того, чтобы ее застрелили в грязном баре?

Женщина бросила сетку с картошкой на ленту перед собой.

– Ну, я только хотела сказать, что если свяжешься с мужиком, который принадлежит другой, то тебе может не поздоровиться. Вот и все.

Нет, далеко не все. Но Мэдди благоразумно прикусила язык.

Мэдди швырнула портфель на диван и взглянула на фотографию мамы на журнальном столике.

– Только зря красилась, – пробормотала она.

Сбросив туфли, Мэдди перевернула фото лицом вниз. Не могла она смотреть в лицо улыбающейся матери, так как день выдался провальным.

Босая, она прошла на кухню и протянула руку к холодильнику за бутылкой мерло, которую откупорила накануне. Однако, немного подумав, схватила бутылку водки «Скай», диетический тоник и лайм. Иногда девушке необходимо выпить. Хотя бы в одиночестве. Плеснув водки в бокал, она добавила тоник. В голове зазвучала песня Джорджа Торогуда «Я пью в одиночестве». Мэдди никогда не нравилась эта песня. Вероятно, в ней говорил писатель. Но в любом случае хор здесь явно был ни к чему. Когда человек пьет в одиночестве, рядом с ним никого нет, не так ли?

И в ту минуту, когда она бросила в бокал лед и ломтик лайма, ожил дверной звонок. Мэдди взяла бокал и поднесла к губам. Потом пошла через гостиную к двери. Она никого не ждала. А уж того, кто стоял за дверью, даже не ожидала увидеть.