Очи синие, деньги медные - Роман Солнцев

10. СОН САБАНОВА

"Случайности, вы не случайны...", - так думал я в мгновенном сне, пока бежал кривой, как чайник, автобус по лесной стране.

Он припадал на поворотах на правый бок, на левый бок, и вдруг меня окликнул кто-то... Иль, может, это сделал Бог?

Держа детишек на коленях, иль сумки ( там кефир, морковь), вокруг дремали на сиденьях все, с кем я постигал любовь.

Сидела школьница немая, которую я целовал, тогда еще не понимая - запомнит по губам слова...

Сидела дурочка из клуба, в веснушках пышка-билетер... А рядом дылда пялит зубы, из пятиюродных сестер.

Молчала рыжая студентка, зажав в ногах виолончель... любившая играть раздетой "Полет шмеля"... а я был шмель.

Сидела и жена майора, тайком любившая меня... Дремала девочка из хора, как конь в ремнях... о ночь моя!

Сплошная "ягода-малина", чуть с тленным запахом вина, дремали женщины картинно вокруг меня... так на же, на!

Твои, увы, завоеванья! Смотри и за стояк держись! А вдруг в томленье, в ожиданье они прожили эту жизнь?

А вдруг же, воздевая руки, они рыдали по ночам? Ловя о дальнем милом слухи, что где-то ходит по цветам.

Не ты ли обещал им страстно любовь до гроба?.. Ну так что ж, покуда не найдешь бесстрашно их всех - покоя не найдешь.

И ни при чем тут заклинанья ночного духа - Сатаны. Прощенье будет на прощанье - тогда тебя отпустят сны.

Но ведь за каждою из женщин, за каждой встречею в ночи сверкает чертик свой, как жемчуг, и лезет огнь в подол свечи...

Беда, коль дьяволу с бородкой ты продал душу, но страшней, коль сотня совладельцев бродят, как по ковру, в душе твоей.

Когда снесло тебя теченье... когда хозяин твой - толпа, а их перстов кривые тени не сгонишь, словно мышь, со лба.

Полуказак, полутатарин, в аду болтаясь, как в раю, по мелочи ты разбазарил жизнь беззаветную свою.

И если уж искать хромого, заносчивого князя тьмы, затем, чтобы он молвил слово: отныне царствуем здесь мы,

чтоб мне средь маяты, напасти, с тяжелым холодом в кости, одной лишь поклониться власти - и этим силу обрести.

Глава вторая. ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА

11.

Дверь не была взломана. Правда, перед порогом натоптали, но ключ вошел в замок легко, и я, оглядываясь, как вор, ступил за свой собственный порог.

Здесь было сумеречно - все-таки и в кухне, и в жилой комнатке на окнах тюлевый полог. Я шагнул ближе, зная - с улицы не увидят, и отпрянул: мимо дома шли торопливо двое солдат с овчаркой на поводке. Солдаты были в мешковатых куртках, мятых серых брюках и тяжелых ботинках. Собака же, узкая, остроголовая, с желтым пятном вроде креста на голове рвалась вперед. И не сразу до меня дошло - а ведь голубушка идет именно по мою душу, к дверям моей квартиры - по сладким запахам духов Наташи.

Да быть такого не может - через столько часов учуять! Ведь и ветер дул, и листья летели, и машины воняли бензином... И к тому же собаки остались на службе только у пограничников. Да еще, как я слышал, у таможни. А здесь какая граница? Граница между жизнью и смертью, ха-ха? Конечно же, пес тащится с хозяевами по делам, не относящимся ко мне. Но почему же то остановится, то вернется, ткнет носом туда-сюда и - вперед, к моему тротуару, наискосок - к углу моего дома?

Я отскочил от окна. Да нет же, они что-то другое ищут. Не сошелся же свет клином на маленькой красотке?! Да и не пограничники это и не таможенники - знаю я их форму. Скорее, вневедомственная охрана какая-нибудь... или из зоны хлопчики. Или спецы из армии - им сообщили, что где-то взрывчатка спрятана, а то и наркотик... Собаки в этом деле первые помощники.

Но нежданные гости завернули за угол, в наш двор - слышу, как заливаются лаем возле подъездов родные сявки. Все-таки ко мне?! Господи, сейчас породистые когтистые лапы царапнут коричневый дерматин моей двери - мол, здесь, сюда она вошла... и пришедшие люди, погладив оскалившегося зверя, вышибут ногами филенчатую преграду на пути.

Словно кто подсказал - я вырвал из кармана измятую пачку сигарет "Прима" и, приоткрыв дверь, трясущейся рукой быстро вышелушил, сколько сумел, табака из оставшихся в наличии трех сигареток на пол перед порогом. Видел в кино - так делают. И тут же заперся. И услышал - они вбежали в подъезд. Тяжело дыша, позвонили ко мне в дверь. Не помог табачок.

Я не отвечал. Пес заскулил, ему приказали молчать. Сейчас, сейчас... Сейчас взломают, ворвутся - и овчарка бросится мне на шею. Выдам я, где прячется сейчас Наташа или нет? Как будто кто-то другой за меня холодно рассуждал. Выдам или нет? Жизнь бездарно прожита, но вот такую красоту встретил... "На мой закат печальный блеснет любовь улыбкою прощальной". Не выдам, конечно. А не выдам - на всякий случай прирежут, подозревая, что без меня не обошлось, коли собака сюда привела. А выдам - мне все равно не жить, Мамин не простит...

За дверью о чем-то негромко говорили. И - о радость! - вдруг затопали прочь, бренча спичками в карманах, позвякивая кольцом ошейника. И я понял - им дано было задание найти след, и только. А придут сюда сейчас другие люди. Надо немедленно смываться. Господи, как же повезло! Явись я минутой позже...

Машинально схватив футляр от скрипки (зачем он мне?), выскользнул в огромное пространство подъезда - по счастью, ни на лестнице, ведущей вверх, ни внизу, нигде никого не было... А куда, собственно, бежать? Если он подключил даже военных... Нам с Наташей надо навсегда покинуть этот город, эту область. Но как?

Растерянно стоял я возле своего дома - и не мог двинуть ногой. День был солнечный, почти жаркий, как летом, в Сибири случаются подобные осенние дни. Летит, поблескивая, паутина, снова набухли почки на кустах вербы и смородины, высаженных возле ржавых железных гаражей. У кого-то есть машины. Или хотя бы мотоциклы...

Что же придумать? Переждать врозь?

Совершенно непонятно, почему сразу не вспомнил о своей сестре, которая вместе с нашими родителями проживает не так далеко - в закрытом городке. Да, да, вот же где можно затаиться! Там бы нас не нашли. Но как туда попасть?.. У Наташки паспорта нет. Одному туда забраться?

Время, время идет... Может, мне срочно появиться на новой работе? Как ни в чем ни бывало. Собака указала след... Ну и что? Может, я дома и не ночевал сегодня, а там какие-то нехорошие, незнакомые люди были? Понимаю - уловки наивны... Но будь что будет. Глупо улыбаясь (наверное, так заяц тянется в пасть удава), я медленно побрел к центру города, к длинному бетонному зданию, где располагается фирма "Ромэн-стрит".

Колотюк, увидев меня, дернул себя за ус, заорал: - Кого чую? - и обнял, как отец блудного сына, постукивая лопатой ладони по спине и ( чего я очень не люблю) даже по заднице. - На свако бировли кэрэл авдин... не каждая пчела дает мед, но ты!.. Наконец-то! С кем же загулял? С какими бабами кувыркался? - Да сердце прихватило... - бормотал я, выбираясь из мощных объятий. - В первой областной у знакомой медсестры полежал... - Кто такая? Как зовут? - послышался сзади грудной голос Ани-цыганки. - Еще не спала с тобой, но ревную!..