Сквозь Пекло - Елена Асеева

— Хорошая баня, Искрен, — одобрил Святозар постройку друга, и передал ему белый узелок. — Возьми, и скажи, что положено.

Искрен принял узелок и торопливо присев на корточки, развязал его около каменки, да положив на деревянный пол, осторожно раскрыл края ручника. На середине ручника лежали четыре черных уголька, а прямо над ними, видимые только для Святозара, стояли четыре маленьких духа: баенник — вполовину локтя высотой голый старик, облепленный грязью, да листьями от веников, с длинными черными, растрепанными волосами и покрытой плесенью бородой; баенница, такая же, как и ее муж, голая, маленькая, с телом покрытым лишь березовыми листьями, длинными, до земли, черно-зелеными, распущенными волосами, и темно-зеленым, морщинистым лицом старухи; два сына баенника тоже голые, намного ниже отца и матери, с ежиными ногами и поросшими шерстью длинными руками, да черными лохматыми волосами.

Искрен поднялся с корточек, поклонился черным уголькам и сказал:

— Байнушко — хозяин бани, баенная матушка — хозяйка бани, да детки ваши лазники. Я, хозяин дома, хозяин построек, прошу вас к нам на новожитье! — Искрен вновь поклонился и добавил, — и как заповедано нашим великим Богом Велесом, храните и следите за вашим новым домом, за чистотой и порядком в нем.

В тот же миг, как Искрен сказал последнее слово, четыре уголька ярко вспыхнули и загорелись, это каждый из духов дунул на свой уголек. А когда они прогорели, оставив на белой материи черные дыры, духи сошли с ручника и низко, до земли, поклонились новому хозяину Искрену.

— Они кланяются тебе, Искрен, — пояснил Святозар. — И очень рады, что ты даровал им новый дом.

— Правда? — обрадовано спросил Искрен.

— Правда, друг мой, — ответил наследник, не сводя взора со счастливого лица друга. — Искрен, оставь меня на некоторое время одного, мне надо поговорить с баенником.

— Хорошо, — кивнув, проронил Искрен и немедля вышел из парилки сначала в предбанник, а засим на двор, да притворил за собой дверь.

Святозар горестно вздохнул, сел на полок, и посмотрел в черные бусинки — глазки хозяина бани, который растерянно стоял на месте и переминался с ноги на ногу, а его жена и дети, уже разбрелись по новому жилищу и принялись его осматривать, с удовольствием ощупывая стены, да заглядывая под печь каменку.

— Здравствуй, баенник, — обратился к хозяину бани Святозар. — Ты, меня узнал? — тот кивнул в ответ головой. — Садись рядом, — показывая на полок, продолжил наследник. — Ты наверно уже догадался, что мне надо поговорить с тобой.

Баенник подошел к полку и громко кряхтя залез на него да удобно усевшись, также как раньше наследник, тяжело вздохнул:

— Как она умерла, — тихо спросил Святозар, и уставился взглядом на каменку, не в силах взглянуть на баенника.

— Да, как… умерла, вот как! — всхлипнув, принялся пояснять баенник. — Рано утром встала, вышла на двор… солнышко только подниматься стало. Слышу я, она меня зовет: «Байнушечко, байнушечко!» Я выскочил из бани, а она светлая моя хозяюшка, покачнулась, схватилась за грудь, глазоньки подкатила и упала…, - баенник замолчал и заплакал. — Я подбежал к ней, подбежала баенница, заглянули мы ей в лицо, а она уже мертвая…э…э…э…э…э…,- рыдал баенник. — Глазаньки, глазаньки открыты, а сама еще теплая, теплая… а души уже нет… жизни нет…,- хозяин бани смолк, и, рыдая, утирал глаза, а Святозар услышал, как где-то за каменкой заплакала, запричитала баенница. — А потом, — продолжил, громко всхлипнув баенник. — Потом с неба упал золотой луч, и пришел по этому лучу Бог. — Хозяин бани повернул голову, тронул за руку наследника, и когда тот повернулся и посмотрел на него, добавил, — ты, похож на этого Бога, точно, одно лицо. Только у того Бога были серебряные волосы. Бог опустился на землю, взмахнул рукой, и из ладони его вылетела золотая молния. Она упала на тело моей Бабы Яги, и моя хозяюшка ярко вспыхнула, и в тот же миг сгорела, осталось лишь пепелище. Бог нанова взмахнул рукой, земля раздалась, и туда опустился тот кусок земли с пеплом от тела Бабы Яги, а засим земля сошлась. А Бог глянул на меня и сказал: «Баенник, когда ты увидишь юношу, который приходил в гости к твоей хозяйке и который похож на меня, скажешь ему следующее. Святозар, мальчик мой, не тревожь свою душу. Я, твой отец, встретил свою внучку в Ирий-саду, я как дед обнял ее и лобызал. Путь твой еще не пройден, он очень долог и труден, но ты должен идти по нему вперед, туда, куда я указал. А, я, мой мальчик, буду всегда рядом. Ничего не бойся, шагай смело, сын мой!» — Баенник замолчал, зыркнул с уважением на Святозара и спросил, — ты, значит, сын этого Бога?

— Я?.. — словно не слыша вопроса хозяина бани, переспросил наследник. — Мы, байнушечко, восуры, все дети ДажьБога, он нас породил, когда-то на заре человечества.

— Нет…,- замотав головой, заметил баенник, и тыльной стороной ладони утер глаза. — Он говорил о тебе как о своем сыне, а не как о народе, он говорил о Бабе Яге, как о внучке. Выходит, ты, был отцом Бабы Яги, когда-то очень давно?..

Святозар сидел, молчал, и крутил на пальце полыхающий белым светом перстень, да надрывисто дышал стараясь, справится с волнением.

— Ну, не хочешь не отвечай. — Баенник протянул руку, погладил наследника по спине и добавил, — я понимаю, как тебе тяжело… Она, моя хозяюшка, всегда рассказывала о тебе, о своем отце с такой любовью, с такой нежностью… Все мечтала, что скоро увидит тебя и мать свою Травяню в Ирий-саду… а ты оказывается здесь в Яви… Охо-хо… А знаешь, как только Баба Яга умерла, сразу умерла все ее магия… Поляна открылась, в избе умер дух волшебства, который оживлял ее, погиб аука и манила с водилой, это же были ее духи… Духи, которые она создала, которые помогали заплутавшим людям и домашним животным выбираться из Сумрачного леса. Она создавала все таким веселым и добрым, а люди вечно все перевирали, все делали злым и страшным. Говорили, что манила и водила, да аука закладывают людям путь к родному дому, заставляют плутать, зазывают в глухую чащобу…. Ах, лгуны они, лгуны такие! — сызнова заплакав, запричитал баенник.

— Не плачь, байнушечко, не плачь, — наконец-то произнес Святозар и погладил хозяина бани по его мокрым, растрепанным волосам. — Она теперь в Ирий-саду, там со своим дедом…А у тебя и твоей семьи новая жизнь, новый хозяин и хозяйка. И скоро в их семье будут дети, да не один, а два… а там кто его знает… Может, ты еще и увидишь Бабу Ягу.

— Увижу? — прекращая плакать, и изумленно зыркнув, сквозь слезы на Святозара, спросил баенник.

— Кто ж — это знает… только Боги…,- улыбаясь молвил наследник. — И может Богиня Макошь, уже начала прясть нить судьбы моей дочери, и твоей хозяюшки.