Украсть ведьму - Валентина Гордова

Потом ещё подумать пришлось. Тут и река рядом, не придётся другой водоём искать, и вода не стоячая, самое то для этого ритуала, так что…

Так что я вздохнула, невольно содрогнулась от осознания того, что больше с призывом оттягивать не выйдет, и решительно обратно пошла. Мимо демонов расступившихся прошла, под их удивлёнными взглядами у самой воды присела и принялась вещи раскладывать.

Свечи тут же сами по кругу разлетелись, в земле укрепились и принялись приказа моего ждать. Я все обереги по очереди расстегнула и за контур круга магией перенесла, сложила всё осторожно, только после этого села, ноги скрестив, рядом положила клинок и мешочек с травами, перед собой чашу.

Ну, погнали.

Глубокий вдох полной грудью, резкий выдох и свечи разом вспыхнули, да не простым пламенем, а зелёным. Нет, обычно оно у меня верное зажигается, как и положено, но если эмоции верх над разумом берут, магия начинает сильнее вмешиваться, вот и выходят вещи вроде этих – огонь зелёный.

Фыркнула раздражённо, рукой к себе махнула, свечи туша, и повторила всё ещё раз, чтобы к собственному неудовольствию натолкнуться на тот же самый результат: огонь был зелёным, и краснеть отказывался напрочь!

– Ведьма, – позвал Сагар напряжённо, – так и должно быть?

Прикрыла глаза, раздражение и гнев подавляя, и ответила машинально:

– Моя магия в структуру огня вмешивается, я её сейчас плохо контролирую… но да ладно.

И я снова глаза открыла, решила оставить всё как есть и переключила внимание на чашу.

Сейчас демона вылечим и сразу к Повелителю, а потом прямиком к ушастым, уши их непутёвые чистить. Возможно, у Повелителя демонов даже хватит сил на то, чтобы царский дворец разнести. Вот красота бы была!

В следующее мгновение глиняная чаша исчезла у меня прямо из-под носа, а над головой раздалось тихое и почти взбешённое:

– Ты что творишь? Это боги, к ним с легкомыслием нельзя!

Резко голову вскинула, нашла сверкающие от злости золотисто-огненные глаза и сама не стала своего гнева сдерживать, в ответ зашипела:

– Ты в дела ведьминские не лезь, демон. Я получше тебя знаю, с чем можно, а с чем верная смерть.

И чашу свою я из ладони его магией выдернула, магией же безрогого за контур свечей отправила и голос повысила, предупреждая:

– Все делают сто шагов назад. Сагар, ты десять.

И не стала следить за тем, слушаются демоны или нет. Моё дело предупредить, а коль не послушают и погибнут от глупости своей, то уже не мои заботы.

– Дура, – где-то рядом совсем тихо и зло Сагар оставил последнее слово за собой.

Ну так пусть, коли ему так удобнее.

Я на всякий случай ещё раз потушила свечи и снова зажгла, и пришлось смириться с тем, что пламя помогать зелёное будет, а не традиционное. В конце концов, не так уж это и принципиально.

Вдох-выдох, прямая спина и я начала тихонько:

– Патерни сиритус, креатор деос, дико фобис эго вокави тэ.

Пламя свечей взревело, взметнулось вверх, подтверждая, что боги услышали. Говорила же, им без разницы, какого цвета пламя.

– Воло ленире, – продолжила и потянула от реки тоненькую струйку воды. Та чашу наполнила, я правой рукой в мешочек потянулась, щепотку трав подхватила и в воду скинула, продолжая заклинание читать: – вултус эним респонса. Нон релин куэнт эн трибуэйр, патем сапиэнта туа.

Клинок в руке, лезвие пугающе легко и свободно разрезало левую ладонь, обжигая ту болью, но отступать уже поздно. Уронив нож на землю, несколько секунд я наблюдала за тем, как кровь стекает по бледной коже и струйками опадает в чашу, мешаясь с водой и пропитывая травы, а затем снова полная грудь воздуха и сказанное на выдохе:

– Вени ад миам вокант!

Содержимое чаши вспыхнуло голодным алым пламенем! И даже раньше, чем то успело успокоиться, обе мои руки вдруг сжали до обжигающей боли, а из рыжего пламени на меня налетело перекошенное от ярости лицо божества!

– Как смеешь ты?! – Громыхнул над поляной его подобный раскату грома глас. – Как хватило глупости с нечистыми помыслами к нам сунуться? В душе твоей мрак, ведьма, мысли паутиной ненависти оплетены, в глазах гнев! Наш ответ – нет! Не будет тебе от богов помощи, пока сама себе помочь не сможешь! А ещё раз с гнилью в душе сунешься, будет тебе наказание страшнее смерти! Я Ариа, слово моё закон!

И пламя взбушевалось, рвануло столбом вверх и над чашей, и над свечами, и резко погасло, едва божество разъярённое нас покинуло!

Не знаю, как я оказалась лежащей на земле. Знала лишь, что сердце болезненно о грудь ломится, глаза от ужаса выпученные в ночное небо смотрят, а руки жжёт… до сих пор жжёт так, словно бог их сжимать продолжал.

Игнорируя зовущие голоса и быстро приближающиеся шаги, кое-как руки от земли оторвала, над головой подняла, вгляделась с трудом… Запястья изрывали многочисленные тонкие, как вены, кровавые трещины. Моя кожа потрескалась, и не факт теперь, что заживёт.

Но даже не это было первостепенной проблемой. Так, если подумать, изуродованная кожа вообще проблемой не была.

А вот стремительно ускользающая в землю, как впитывающаяся в почву вода, магия заставила понервничать… правда, не меня. Мне уже всё равно было, у меня случился обморок.

Очень надеюсь, что правда обморок, а не смерть. Неудобно бы получилось.

Глава 5

Уставшая, я проснулась оттого, что кто-то не определяющийся настойчиво гладил по плечу, приговаривая:

– Вставай, рыжая, я же знаю, что ты не умерла. И так два дня провалялась, Леся, имей совесть, просыпайся уже!

Как это два дня?

Испугавший, глаза распахнула и в ужасе в золотистые глаза, находящиеся почему-то совсем рядом, посмотрела.

– Доброе утро, – издевательски приветствовал Сагар, чуть отодвигаясь, но не отходя. – Как самочувствие?

– Н-нормально, – пробормотала, не сильно уверенная.

Под спиной находилась твёрдая, но всё же кровать, под головой подушка, сверху одеяло укрывало. А в дом пустой солнце сквозь окна лучами